Серёжик сбегал за котомкой, бросил туда платочек, клейкие тапочки; чуть не плача, попрощался с пауками. Паучихи Пка и и Пуа еле успели собрать еду.

— Скорее же! — крикнул Гэйдл и, схватив Серёжика за шкирку, бросил себе на спину.

Через секунду они были уже высоко. Серёжик последний раз посмотрел на ставший родным паучий домик, на столпившихся возле него пауков. Их было еле видно. А ещё через секунду дом превратился в точку и пропал. Вокруг, куда ни глянь, простиралось море багряных и золотых листьев. Оно волновалось, шелестело, будто звало Серёжика обратно.

Куда? Куда они летят? Может быть, Гэйдл спрячет его у себя, и Серёжик увидит горы? А может быть, орёл доставит его к самому Дракону да ещё научит, как спасти маму? И совсем скоро Серёжик её обнимет, прижавшись щёчкой к застиранному фартуку?!

— Вот они! — послышалось сзади. — Заходи справа, заходи слева!!!

Серёжик оглянулся. Гогоча, за ними неслись чёрные королевские гуси.

— Именем Королевской полиции приказываю остановиться!!!!!! — донеслось гулким эхом.

У одного из гусей к шее был пристёгнут мегафон.

Они подлетали всё ближе — уже можно было разглядеть перламутровые короны на фуражках и глаза, сверкавшие злостью! А ведь это, подумать только, были те самые гуси, которые катали Серёжика во дворце и помогали ловить воздушные шарики!!!

Орёл сложил крылья и камнем полетел вниз.

— Пригнись, — скомандовал он.

Серёжик упал на жесткие перья, обняв орла за шею, и с ужасом смотрел, как быстро приближается земля.

Вдруг Гэйдл неожиданно взмыл вверх, повернул, закружился и снова начал падать. Ветер свистел, хлопали огромные крылья, от неожиданных разворотов подбрасывало вверх.

Гуси начали отставать.

— Не умеют маневрировать, — крикнул Гэйдл. — Держись!

Серёжик держался изо всех сил, но так кружилась голова, что он зажмурился, чтобы не видеть, как вертится, то приближаясь, то удаляясь, лес.

У самого уха вдруг что-то просвистело. Ёжик открыл один глаз. Гуси стали стрелять резиновыми пульками. У каждого в клюве теперь было зажато по узкой жестяной трубке.

Гэйдл метнулся в сторону. Потом вновь бросился вниз. Серёжик видел, что одним крылом орел стал махать слабее.

«Ранили, ранили! — ужаснулся ёжик и заревел. — Ранили из-за меня!»

— Вот и полетали!– хмуро сказал Гэйдл, начиная снижение.

Он спустился и нашёл маленькое дупло, почти у земли, под корягой замшелого дуба.

— Прячься, — строго сказал орел.

Серёжик с трудом протиснулся в темную глубину.

— Вот теперь можно и поговорить, — устало вздохнул Гэйдл. — Где переводчик?

— Унесла чинить фрейлина, — на чистейшем птичьем языке пробормотал, продолжая хлюпать носом, Серёжик.

Орёл не удивился.

— Сбываются пророчества Древней Книги, — кивнул он.

— Тебя догонят! Улетай!

— Крыло подбито, — объяснил Гэйдл. — Далеко не улететь. Лучше говори, зачем послал телеграмму.

— Тебя поймают, Гэйдл! — заторопился Серёжик. — А телеграмма… Потому что ключ не слушается, не открывает, только спрашивает: «Что самое главное? Что самое главное?» А что самое главное, Гэйдл?

Орёл величаво запрокинул голову. Гусей пока не было видно.

— Главное для всех разное. Для Королевы Лебедь главное — богатство, для меня — мудрость, для твоей мамы…

— Я! — поспешно вставил ёжик. — А для пауков — паутина.

— Много нас на земле. У каждого зверя, у каждой птицы, у каждой самой маленькой мушки есть что-то своё главное.

— И у червячка? — удивился Серёжик.

— И у червячка.

Гэйдл не суетился, говорил степенно, как будто не волнуясь, что вот-вот его схватят.

— А бывает такое самое-самое главное — общее для всех?

— Конечно! — кивнул Гэйдл. — Тем и жив мир.

«Именем Королевской полиции…» — донеслось сверху…

Гэйдл не договорил, метнулся в сторону, успев бросить Серёжику в дупло маленький деревянный свисток.

— Если будет очень-очень трудно, свистни! — крикнул он. — Я прилечу, где бы ни был. Только помни: услышу лишь один раз. Только один!

Загоготали гуси.

— Схоронись!

Серёжик свернулся клубком и затаил дыхание.

— Ты где-то здесь спрятал ёжика! — орали гуси. — Именем Королевы — говори где!

Гэйдл молчал.

Серёжик не видел, как связали гордого орла и поволокли во дворец.

Всё так же, уткнувшись носом в пятки, он думал: «Гэйдл спас меня. А кто спасёт его? Есть ли у Гэйдла такой свисток, чтобы кто-то примчался к нему на помощь?»

Ошарашенный этой мыслью, Серёжик сел.

А ведь такой свисток должен быть у всех! И у самой маленькой мушки, и даже у червячка. Разве это не самое главное — знать, что кто-то всегда поможет?

Значит, самое главное —помогать? Мне помог Гэйдл, помог Тим, помогла Трясогузка, пауки и Сова. А кому помог я?

В дупле пахло грибами. Наверное, здесь когда-то была кладовка запасливой белки. Пахло, как дома на далёкой-далёкой Самолётной улице. Над головой шумели листья и медленно пролетали мимо дупла, падая на землю. На одном спланировал мышонок и, заглянув к Серёжику, пропищал:

Он был такой маленький, словно игрушечный. Мигнул глазками-бусинками цвета жареной картошки и пролетел мимо. Серёжик даже испугаться не успел. Он решил, что мышонок ему снится, и повернулся на другой бок.

Какие двери, какое спасенье?

Этот Дракон расправится с ним. Как полыхнёт пламенем изо рта, как зальёт вонючестью из ушей, как рубанёт когтями-саблями!!! От таких мыслей по иголкам пробежал холодок. Серёжик свернулся клубком и уснул. Даже не поужинал.

Пел Осёл, так жалобно всхлипывая, так подвывая, что Серёжик сам чуть не разревелся. Он торопливо развязал котомку, чтобы накормить несчастного, и осторожно выглянул из дупла.

Осёл сидел около тележки с большущей корзиной румяных яблок и между завываниями откусывал от каждого по куску. Не доедая, он бросал яблоки обратно в корзину.

Из зарослей ивняка вышел толстый хорёк в длинном халате и огромных туфлях с загнутыми носами. На голове у него красовалась цветастая чалма.

— Поймал? — спросил он.

— Ты же, вид-иа-шь, Фьоро, что нет. — беспечно ответил Осёл, надкусывая очередное яблоко.

— Так ищи!

— Еще чего! — хихикнул Осел. — Он скоро сам выйдет.

— Да может, его тут нет? — колдун с досадой пнул корзину. — Я весь берег обошёл, все кусты излазил.

— Гуси сказали, что здесь. Я и сам носом чую, что рядом! — Осёл понюхал воздух. — Где-то недалеко. Сейчас я его выманю.

Осел зарыдал:

Серёжик сидел ни жив, ни мертв. Колдун Фьоро! Осёл! Значит, их прислали королевские гуси!