—Смотри, папа, я хочу тебе показать! — И, подхва¬

тив один из них, она стала разворачивать, извлекая оттуда очень яркий головной платочек. — Это тюрбан для тетушки Филлис, а это носовые платочки для дядюшки Джака. Посмотри, няня, ему это понравится? А это фланель для бедной старенькой тетушки Дины, она так страдает от ревматизма! А это, ой, няня, нет, нет, не открывай это! Это для нее шаль, папа, — шепнула она ему на ухо.

—А-а, — улыбнулся он, — а где же мой подарок? Ты

лучше покажи, а то я случайно наткнусь на него и уз-

наю секрет преждевременно.

—А для тебя здесь нету, сэр, — ответила она, смот-

ря ему в лицо с загадочной улыбкой, — я бы дала тебе

ту ношу, которую ты нес по лестнице только что, но бо

юсь, что ты скажешь что она мне не принадлежит, а

полностью твоя собственность.

—Конечно же, обладая ей, я чувствую себя богаче,

чем могло бы меня сделать все золото Калифорнии, —

и он прижал ее к себе.

Она выглядела превосходно в этот момент, щечки горели, а глаза так и сверкали от восторга. Отороченная мехом пелеринка и бархатная шляпка с перьями подчеркивали ее красоту, а растрепавшиеся блестящие кудри лишь дополняли всю прелесть.

—Мой родной папочка! Я так рада, что принадлежу

тебе. — И она обняла его за плечи, прижавшись щечкой к его щеке. Затем, внезапно вскочив, она добавила:

— Но я должна тебе показать все остальное, ты еще многое не видел.

И она продолжала открывать коробку за коробкой, вытаскивая их содержимое, и сопровождая пояснениями, кому это предназначается. Наконец просмотрено было все, и она сказала немного уставшим голосом:

—Теперь, няня, положи их в сторонку до завтра,

только сначала переодень меня и приготовь к вечеру.

—Нет, доченька, — сказал мистер Динсмор ласко-

вым, но твердым тоном, — ты не должна их отклады-вать в сторону до тех пор, пока каждая вещь не будет занесена в твою книгу.

—Ох, папа, — взмолилась она, — разве нельзя завтра? Я уже так устала, и почти время полдника.

—Нет, никогда не откладывай на завтра то, что

можно сделать сегодня. До чая еще почти целый час, и

я не думаю, что это утомит тебя сильно.

Лицо Элси стало грустным, и она уже готова была надуть губы.

—Я надеюсь, что моя маленькая доченька не соби-

рается меня ослушаться? — серьезно спросил он.

Личико ее мгновенно просветлело.

—Нет, папа, — весело ответила она. — Я буду по-

слушной и сделаю все, что ты говоришь мне.

—Вот это моя родная звездочка, я помогу тебе, и это

не займет много времени.

С этими словами он открыл ее стол и вытащил книгу учета.

—Ой, папа! — воскликнула Элси встревоженно,

бросившись к нему и поймав его за руку. — Пожалуй-

ста, не смотри! Ты же говорил, что я не должна показы

вать тебе до Рождества!

—Нет, я не буду смотреть, — рассмеялся он над ее

переживаниями, — ты сама будешь записывать, я буду

писать ярлычки, передавать тетушке Хлое, а она приколет их. Так пойдет?

—Ох, это будет замечательно, папа! — радостно воскликнула она, снимая шляпку и пелеринку. Затем села за стол, открыла книгу и приготовилась писать.

Тетушка Хлоя убрала шляпку и пелеринку, принесла расческу и щетку и прежде всего расчесала свою любимицу, а тогда только приняла участие в деле. Через полчаса они все закончили, Элси вытерла перо и, положив его на место, радостно воскликнула:

—Ох, как я рада, что все сделано!

—Папа все-таки знает лучше, не так ли? — спросил

отец, привлекая ее к себе и потрепав за волосы.

—Да, папа, — тихо ответила она, — ты всегда зна-

ешь лучше, и я очень сожалею, что была капризной.

Он ответил лишь поцелуем и, взяв ее за руку, повел в гостиную. После чая все дети собрались в детской, где развлекались разнообразными невинными играми. К большому удовольствию Элси, к ним скоро присоединился ее отец, и хотя поначалу некоторые из детей стеснялись его, они скоро убедились, что он сердечно участвует в их соревнованиях, и когда настало время им расходиться ко сну, он стал среди них очень даже желанным.

Время промчалось быстро, и Элси удивилась, когда часы пробили восемь, через полчаса ей нужно было идти спать и, время от времени поглядывая на стрелки часов, она думала, что они никогда не двигались так быстро. Когда пробило половину девятого, она тихонько подошла к отцу:

—Папа, — спросила она, — а часы правильно идут?

—Да, милая, правильно, — ответил он, сравнивая их

со своими часами.

—И я должна теперь идти спать? — спросила она с

надеждой, что он позволит ей еще с полчасика поиграть.

—Да, доченька, соблюдай расписание.

Элси выглядела очень расстроенной, и несколько голосов вдруг взмолились:

—Ой, разрешите ей побыть еще час или хотя бы до

девяти часов!

—Нет, я нечасто позволяю отклонение от правил, —

ответил он мягко, но твердо. — Завтра Элси будет еще

труднее уйти вовремя. Пожелай своим друзьям спокойной ночи, Элси, и иди.

Элси подчинилась охотно и даже с радостью.

—И тебе, папа, — сказала она, подходя к нему по-

следнему.

— Нет, милая, — ответил он, ласково кладя свою руку ей на голову и одобрительно улыбаясь, — я приду за моим пожеланием еще до того, как ты уснешь.

Элси выглядела радостной и ушла с чувством счаст-

ливейшей девочки на всей земле, несмотря на то, что вынуждена была оставить своих маленьких друзей в детской. Она как раз готова была ложиться, когда вошел ее отец. Он взял ее на руки, прижал к себе и сказал:

—Моя родная пташечка, моя хорошая, послушная

маленькая доченька!

—Папочка, я люблю тебя очень сильно! — ответила

она и обвила руками его шею. — Я люблю тебя еще

сильнее за то, что ты никогда не позволяешь мне поступать по-моему, но всегда следишь за тем, чтоб я слушалась и подчинялась правилам.

—Я и не сомневаюсь в этом, доченька, потому что я

часто замечал, что разбалованные дети обычно очень

мало любят своих родителей или кого бы то ни было

еще, кроме себя. Но я лучше положу тебя в постель, а

то ты можешь простыть.

Он положил ее, аккуратно подоткнул одеяло и, еще раз поцеловав ее в розовую круглую щечку, ушел.

Количество маленьких гостей значительно увеличилось, так как в понедельник после обеда приехали еще несколько семей. Дли них пришлось накрывать отдельный стол в детской, чтобы они могли бы есть все вместе. Старшей над ними была миссис Браун. Она должна была следить за порядком за столом, а также и за тем, чтобы всего было достаточно.

Элси пришла на завтрак после короткой прогулки с отцом. Она выглядела свежей, розовой и яркой, как само утро, чем сильно отличалась от некоторых маленьких гостей, которые прошлым вечером долго играли. Утром же они долго спали и пришли в столовую довольно вялые и бледные, показывая свой капризный характер, испытывая терпение прислуги.

—Ой, Элси! — воскликнула Кэрри Ховард, когда де-

вочка села за стол. — Нам жалко было, что ты быстро

ушла вчера вечером, нам было так весело! Я думаю,

твой папа должен позволить тебе играть подольше, но

он пообещал нам, что сегодня, когда будет елка и вся-

кие представления, ты будешь с нами до половины де-

сятого, если захочешь. Разве ты не рада? Я бы была

рада!

—Да, у меня хороший папа, и я чувствую себя луч-

ше оттого, что вчера пошла спать вовремя, — весело ответила Элси.

—Да, конечно, — заметила миссис Браун, — позднее время и жирная пища неполезны для маленьких детей, и я заметила, что мисс Элси стала намного здоровее и крепче, с тех пор как приехал ее папа. Он очень следит за ней.

—Да, он старается, — сердечно ответила Элси,

благодаря миссис Браун своей выразительной улыбкой.