Кто руку помощи дает

В часы земных невзгод?

Под гнетом жизненных скорбей

Ты нам даешь покров;

Под сенью милости Твоей

Мы скрыты от врагов.

Ты наш благословляешь труд,

Даешь ему успех;

Не входишь с нами в строгий суд,

Когда впадаем в грех.

Ты знаешь час, когда тоской

Душа удручена,

И каждая слеза Тобой,

О, Боже, сочтена,

Ты все дары духовных благ

Даешь в отраду нам

И обещаешь в небесах

Покой своим детям.

Когда она закончила, он некоторое время еще сидел молча, затем, мягко положив свою руку ей на головку и внимательно смотря ей в глаза, спросил:

— И ты в самом деле хотела бы выразить все это?

— Да, папа, для себя и для тебя. Ох, папа, как бы я хотела быть такой, какой бы хотел меня видеть Иисус, точно как Он Сам, чтобы все, кто меня знает, могли бы видеть, что я принадлежу Ему.

— Нет, ты принадлежишь мне. — И он склонился над ней, поглаживая ее личико. — Тихо, ни звука! Я не хочу слышать ни одного противоречия, — добавил он авторитетно и в то же время с игривыми лучиками в глазах.

Ей так хотелось ответить.

— А теперь закрывай глазки и спи, на сегодня больше никаких разговоров.

Она послушно закрыла глазки, длинные темные ресницы красиво обрамляли ее веки, щечки были свежими и розовыми, и скоро мерное ровное дыхание было сиидетелем того, что она погрузилась в мир сновидений.

Отец все еще сидел, держа ее руку, нежно созерцая приятное юное личико, пока что-то в его выражении не напомнило ему слова, которые она только что сказала.

Ты знаешь час, когда тоской

Душа удручена,

И каждая слеза Тобой,

О, Боже, сочтена.

Он осторожно положил ее ручку, встал и с беспокойством посмотрел на нее.

— Ах, моя милая, эта молитва уже услышана, — про-бормотал он. — Ах! Ты мне кажешься даже слишком

хорошей и чистой для земли. Но не дай Бог, чтобы ты была взята от меня в то место, где твое сердечко уже сейчас. Каким я останусь опустошенным! — Он отвернулся с прерывистым тяжелым вздохом, и вышел из комнаты.

Когда Элси проснулась, то в полуопущенные жалюзи окна проникал холодный, серый зимний свет. Она поднялась с мыслью о том, что сегодня как раз тот день, когда должны пожаловать несколько ее юных гостей. А еще папа обещал пройтись с ней до завтрака, если она будет готова.

Тетушка Хлоя была уже на ногах, в камине потрескивал яркий веселый огонь, который она осторожно поправляла.

—Доброе утро, няня, ты уже готова одеть меня?

—Ты что проснулась, милая? — воскликнула ста-

ренькая няня, быстро обернувшись на голос своей лю-

бимицы. — Полежи еще немножко, пока комната на-

греется.

—Я полежу немножко, няня, — и Элси снова лег-

ла. — Но я должна скоро встать, потому что я ни за что

не пропущу нашу с папой прогулку. Пожалуйста, под-

ними жалюзи, чтобы светло было. Я так рада, что день

наконец наступил!

—Почему, мой благословенный ягненочек? Ты не

лежала без сна, ожидая утра, не так ли? Ты не больная

и, надеюсь, тебя ничто не беспокоит? — Заворковала

тетушка Хлоя с беспокойством, быстро поставив метлу

и подойдя к постели. На ее темном лице отражались

любовь и тревога.

—Нет, няня, я хорошо спала и очень хорошо себя

чувствую, — ответила девочка, — но я так рада видеть

этот новый день и надеюсь, что он будет очень счастливый. Кэрри Ховард и многие мои маленькие друзья сегодня приезжают. Я думаю, что нам будет очень весело вместе.

—Твоя старенькая няня думает, что будет весело

милая, — сердечно ответила тетушка Хлоя, — и я очень рада видеть тебя снова здоровой и веселой, только по-:

лежи спокойненько, пока нагреется немножко. Я от-

крою жалюзи, подброшу немного хвороста в огонь, по-

том приберу в комнате, и к этому времени ты уже мо-

жешь вставать.

Элси терпеливо ожидала, пока тетушка Хлоя не объ- явила, что в комнате тепло, затем, проворно вскочив, попросила одеть ее как можно быстрее, чтобы скорее пойти к папе.

—Не беспокойся, милая, еще достаточно време-

ни, — ответила няня, однако торопливо принялась за

свое дело. — Миссис приказала завтрак подавать к де-

вяти в эти праздничные дни, чтобы дать возможность

дамам и джентльменам подольше поспать, если они за

хотят.

—Ох, да, няня, и это напомнило мне, что папа ска-

зал, чтобы я съела печенье или что-либо еще до того,

как пойду на прогулку. Он думает, что это не совсем

хорошо — заниматься упражнениями на совершенно пустой желудок. Не дашь ли ты мне чего, когда закончишь с моими кудрями?

—Да, моя милая, здесь в столе лежит целый пакет

печенья, — ответила няня, — и я думаю, что тебе луч-

ше съесть два или три, а то ты будешь ужасно голодной, пока дождешься завтрака.

Когда Элси тихонечко постучала в комнату отца, то ещё не было восьми часов. Он открыл дверь и нагнулся, чтобы поцеловать ее, а затем улыбнулся и сказал:

—Как хорошо и свежо выглядит моя крошка! Ты хо-

рошо отдохнула?

—Ох, да, папа! Я ни разу не проснулась, пока свет-

ло не стало, а теперь я готова для нашей прогулки.

—И как раз вовремя! Тогда мы сразу и отправимся, нет, сначала сними свою шляпку и посиди со

мной немного. Завтрак сегодня будет поздно, и нам не

обязательно торопиться. Ты что-нибудь ела? — спро-

сил он, садясь напротив камина и сажая ее рядышком.

—Да, папа, я съела печенье, и думаю, что не прого-

лодаюсь до девяти часов. И я очень рада, что у нас так

много времени для прогулки. — И она забралась ему на колени. — А мы не скоро пойдем?

—Сейчас, — ответил он, перебирая ее волосы, — но

тебе не повредит, если ты сначала хорошо согреешься,

потому что утро холодное.

—Ты так обо мне заботишься, папа. — И она поло-

жила головку ему на грудь. — Ах, как приятно иметь

папу, который любит меня и заботится обо мне!

—И так приятно иметь маленькую милую доченьку,

которую можно любить и заботиться о ней. — И он прижал ее к себе.

В доме все было тихо, казалось, что, кроме слуг, ещё никто не вставал, когда мистер Динсмор и Элси cпустились по ступенькам и прошли по коридору.

—Ох, папа! Этот день должен быть таким хорошим,

и я так счастлива! — радостно воскликнула Элси, когда

они вышли на улицу.

— В самом деле? — И он внимательно посмотрел ни нее с выражением горячей любви. — Я бы хотел видеть тебя всегда такой веселой и счастливой, как в этот мо- мент. Но увы, это невозможно, моя дорогая, — со вздохом добавил он.

—Я это знаю, папа, — неожиданно серьезно ответила она. «Человек, рожденный женою, краткодневен и

пресыщен печалями» (Иов. 14:1) — так Библия говорит, но я этого не боюсь, потому что кроме этого она говорит, что Иисус любит меня. Ах, как Он любит меня!

Он никогда не оставит и не забудет меня, Он имеет всю власть на небе и на земле, и ничему не позволит со мной случиться, что бы не было мне во благо. Думаю, это так замечательно: иметь дорогого Господа Иисуса своим другом!

—Даже странно, кажется, абсолютно все ведет тебя

к мысли о Нем? — И он удивленно посмотрел на нее.

—Да, папа, но это потому, что я его так люблю, —

просто ответила Элси, и Хорас вздохнул при мысли о

том, что она Его любит больше, чем отца, как и сама

говорит об этом. Ах! Он бы мог быть всем для нее. Он

не мог быть удовлетворенным, и все же думал, что

очень редко найдется дочь, которая бы любила отца

так, как она его. И он с чувством сжал маленькую руч-

ку, которую держал, и посмотрел на нее сияющими