—Что мы сегодня будет делать, Элси? — спросила

Каролина.

—А что бы ты предпочла? — спросила Элси, — Если хочешь, я могу попеть с тобой дуэтом или что-нибудь еще, но второй час я должна быть с папой, потом я

опять свободна и могу принадлежать моим гостям весь

день.

—Ты занимаешься в праздники? — спросила Мэри

Лэсли, веселая озорная девочка, приблизительно одних лет с Элси, которая считала уроки невыносимо скучными. У нее сложилось впечатление, что их придумали специально, чтобы мучить детей. Глаза ее широко открылись от удивления, когда Элси спокойно ответила, что папа решил каждое утро заниматься с ней один час, потому что знает, что ей это будет приятнее, чем проводить весь день за игрой.

Элси и в самом деле с удовольствием проводила этот час за учебой и пересказывала все своему отцу, сидя на низком пуфике у его ног, а чаще у него на коленях.

У нее была жажда познаний, и она была прилежной ученицей, поэтому любой, даже не очень любящий свою профессию, с удовольствием бы занимался с ней. Мистер Динсмор, который всегда хорошо учился, с удовольствием занимался со своей любимой ученицей, стараясь передать все свои познания.

Когда Элси вышла после урока, то узнала, что при-

были Каррингтоны. Они не виделись с Люси с самого

начала лета, когда та в последний раз была в Розлэнде.

Встреча была очень приятной: миссис Каррингтон сердечно обняла Элси, заметив, что она подросла и выглядит превосходно, гораздо лучше, чем когда-либо раньше. Но никто так не рад был видеть Элси, как Герберт, и она обрадовалась, когда узнала, что здоровье его постепенно улучшается. Однако он еще был не вполне здоров, и мать его думала, что лучше для него будет сначала лечь и отдохнуть после дороги. Она пообещала посидеть с ним рядом, а девочки побежали в поисках остальных сверстников.

Несколько мальчиков постарше отправились на прогулку, кто пешком, кто верхом, а младшие мальчики и девочки собрались в дальней гостиной, где предусмотрительной заботливой Аделаидой были сложены разнообразные детские книжки, игрушки и игры. Элси все встретили восторженным шумом, ее любили все.

—Ой, Элси, скажи нам, во что играть! — закричала

Мэри Лэсли. — А то очень скучно, — и она зевнула.

—Вот, можно сложить карту из мозаики, — ответи-

ла Элси, открывая дверцу шкафа, — хочешь складывать?

—Нет, конечно, спасибо, она на урок похожа.

—Вот конструктор, хочешь домики строить?

—Ну я уже большая для этого, они хороши для ма-

леньких детей.

—Хочешь в кости играть? Здесь есть гладкие ка-

мешки.

—Да, если ты, и Кэрри, и Люси будете играть со

мной.

—Согласны, — подхватили остальные, — давайте

сыграем.

Элси отдала конструктор малышам, чтобы строили домики, Гэрри Каррингтону, старшему брату Люси, она дала книжку, двум мальчикам помладше отдала мозаику, затем вчетвером они сели посреди комнаты на паласе и начали играть.

В течение нескольких минут все шло нормально, но скоро из угла, где сидели строители, послышались сердитые недовольные возгласы. Элси подошла к ним, стараясь успокоить.

—Что случилось, Флора, милая? — спросила она ла-

сково маленькую кудрявую девочку, которая плакала и

терла глазки фартучком.

—Анна забрала мои кубики, — всхлипнул ребенок.

—Анна, дай, пожалуйста, кубики, — попросила Элси, — ты же знаешь, что Флора у нас в гостях и мы должны быть вежливыми с ней.

—Не дам, — ответила Анна упрямо, — у нее и так

много.

—Нет, не много, я не могу построить домик из

них. — И Флора опять всхлипнула.

Элси стояла и выглядела очень растерянной, затем, с прояснившимся лицом, весело воскликнула:

—Ничего, Флора, я дам тебе мою куклу. Ты будешь

с ней играть?

—Ой, да, я лучше буду играть с куклой, Элси, — радостно повернулась к ней заплаканная девочка, улыбаясь сквозь слезы.

Элси выбежала из комнаты и тут же вернулась, неся в руках куклу.

—Вот она, Флора. — И она осторожно положила

куклу девочке на колени, — пожалуйста, будь с ней

очень осторожной, потому что она у меня уже давно и

я ее очень ценю, мой опекун подарил мне ее, когда я

была еще совсем маленькой, а теперь его уже нет, он

умер.

—Я не сломаю ее, Элси, ни за что не сломаю, — уве-

ренно ответила Флора, и Элси опять присоединилась к игрокам. Через несколько минут мимо комнаты проходил мистер Динсмор.

—Элси! — позвал он, увидев свою дочь, — пойди в

мою комнату. — В его тоне явно слышалось недоволь-

ство и неодобрение. Совершенно не подозревая, в чем

она может быть виновата, Элси с удивлением посмотрела вверх, спросив:

—Почему, папа?

—Потому что я тебе говорю, — ответил он, и она

молча подчинилась. Она никак не могла понять, чем же она расстроила своего отца.

Мистер Динсмор вышел в одну дверь, а Элси в другую. Девочки сидели, недоумевающе смотря друг на друга.

—Что случилось? Что Элси сделала? — спросила

Кэрри шепотом.

—Я не знаю, наверное, ничего, — возмущенно отве-

тила Люси. — Я думаю, что он просто самый сердитый

из всех живущих. Когда я была здесь летом, он постоянно ругал и наказывал бедную Элси совершенно ни за что.

—Я думаю, что он, наверное, строгий, — добавила

Кэрри, — но, похоже, что Элси его очень любит.

—Строгий? Да еще какой! — воскликнула Мэри. —

Ведь только подумайте, девочки, он заставляет ее заниматься уроками в праздники!

—Наверное, она не знает своих уроков и должна их

снова учить, — высказала свое предположение Кэрри, с умным видом покачивая головой.

К этому заключению они и пришли.

В это время Элси сидела одна в комнате отца и старалась понять, чем же она провинилась.

Прошло немало времени, прежде чем ей пришла мысль, что это могло быть. За несколько месяцев до этого отец увидел ее сидящей на паласе и приказал ей немедленно подняться и сесть на стул или табуретку, предупредив:

—Чтоб я никогда больше не видел тебя сидящей на

полу, Элси, когда вокруг достаточно места для сидения. Я считаю это неприличным для леди, так ведут себя только неряхи.

Она закрыла лицо руками и некоторое время сидела в таком положении, раскаиваясь в своей забывчивости и непослушании. Затем, склонившись на колени, она попросила прощения у Господа.

Целый час она пробыла там одна, и время тянулось очень медленно, но наконец дверь открылась и вошел ее отец. Элси встала и пошла к нему навстречу с виноватым видом, сознавая, что достойна наказания. Но, взяв его за руку, она умоляюще посмотрела ему в лицо, спросив слегка дрожащим голосом:

—Папа, ты очень на меня сердишься?

—Мне всегда неприятно, когда ты не слушаешься

меня, Элси, — печально ответил он, положив руку ей на головку.

—Мне очень жаль, что я опять была непослушной. — И она смиренно опустила глаза. — Я почти забыла, что ты предупреждал меня никогда не садиться на пол. Я долго не могла понять, что же я сделала неправильного...

—Разве это оправдание для непослушания, Элси? — спросил он серьезно и с некоторой обидой в голосе.

—Нет, сэр, я не имела в виду оправдываться, и я

очень, очень сожалею, дорогой мой папа, пожалуйста,

прости меня, и я постараюсь никогда не забывать об

этом.

—Я думаю, что ты непослушна и в другом.

—Да, сэр, это было очень некрасиво, спрашивать

«почему», но я постараюсь запомнить это тоже и никогда не повторять. Папочка, а ты простишь меня?

Он сел и взял ее на колени.

—Да, доченька, я прощу, — проговорил он своим

обычным добрым, любящим тоном. — Я всегда готов

простить мою маленькую девочку, когда я вижу, что

она сожалеет о своем проступке.

Она подняла свое личико, и он поцеловал ее. —.Я бы хотела всегда быть хорошей, папа, но я так часто непослушна.

—Нет, — ответил он. — Я думаю, что ты была очень

даже хорошей девочкой долгое время. Если бы ты была непослушной и капризной, как Артур и Анна, я не представляю, что бы я делал с тобой, наверное, бил бы тебя каждый день, пока ты не стала бы лучше. Теперь ты можешь идти к своим подружкам, но запомни, никогда больше не играй в кости.