— Нам повезло, — шепнул он Сник.

Альберт Парк Лэйр и Женевр Томата Кингсли были руководящими сотрудниками ДТИЭ — Департамента транспортировки импорта-экспорта. ДТИЭ занимался главным образом перевозкой пищевых продуктов и промышленных товаров в Лос-Анджелес и из него. Лэйр — первый помощник директора ДТИЭ, Кингсли — глава отдела учета товаропотоков.

Супруги жили в квартире на 125-м уровне. Единственный их сын двадцати сублет — студент Колледжа экономики в Беркли, штат Сан-Франциско.

— У вас есть домашняя прислуга? — поинтересовался Дункан.

— Да, — ответила Кингсли.

— Сегодня они у вас?

— Да, — дрожащим голосом произнесла Кингсли.

Дункан вернул супругам идентификационные карты. Затем вместе со Сник он препроводил супругов в комнату для шахматной игры. Чиновники, нервничая, стояли в углу, двое гэнков — в другом о чем-то переговаривались.

— Здесь Морской клуб, я полагаю — для элиты, — говорил Дункан.

Лэйр наконец не выдержал.

— Я требую, чтобы вы объяснили свое гнусное поведение и предъявили свои идентификационные карты!

— Сейчас мы вместе направляемся в ваши апартаменты. Если кто-то из ваших знакомых встретится по дороге, ведите себя нормально, не пытайтесь никого предупреждать — будете убиты оба.

На сей раз лицо Лэйра сделалось багровым, он открыл рот, но не мог вымолвить ни слова, в глотке что-то булькало, будто он задыхался. Кингсли же еще больше побледнела.

— Вы не гэнки! — наконец выдавил Лэйр.

— Ни слова больше. Только если придется ответить на приветствие.

— Вы не смеете вытворять подобное! Я буду…

Дункан резко воткнул кулак в живот Лэйра. Тот изогнулся, обхватывая себя, издал булькающий звук. Потом выпрямился и, злобно глядя на обидчика, безмолвно последовал за всей компанией. Пленники не могли скрыть страха. На лифте все отправились до обители супругов на 125-м уровне. «Пока все идет как надо, — подумал Дункан. Раньше лифт не остановится, если только по какой-либо причине это не сделают органики. Собственно, причин для этого нет, но на верху шахты могут торчать органики». Так и было…

Дункан заметил их, едва выйдя из кабины лифта и успев сказать Сник, чтобы она не выпускала супругов, пока он не проверит коридор. Органиков было двое — мужчина и женщина в патрульной форме. Кобура у каждого на велкро-застежках. Казалось, ничто не встревожило их.

— Твидлдум и Твидлди [человечки-близнецы в английском детском стихотворении (Труляля и Траляля)]. Обычное дежурство, служба идет, шептал Дункан, стоя вполоборота к Сник. — Выходите. Продырявь нашу пару, если поднимут шум. Я займусь гэнками.

— Ваша жизнь зависит от вашего поведения. Понятно? — прошептала Сник Лэйру и Кингсли.

Заметив издали Дункана, органики замедлили и без того неторопливый шаг. Дункан смотрел на них, пока остальные выходили из лифта. Напряженно улыбаясь органикам, он присоединился к Сник, сопровождавшей супругов. И шеи и туловища пленников, казалось, одеревенели — они передвигались, словно роботы.

— Никаких подмигиваний, никаких гримас… если хоть что-то привлечет внимание гэнков… — цедил Дункан.

Супруги были испуганы до предела. Они могли позвать на помощь, внезапно вцепиться в органиков или просто побежать. Вместо этого в сопровождении полицейского эскорта они проследовали мимо органиков, те кивнули, приветствуя… кого? Знают ли Лэйр и Кингсли этих гэнков хотя бы внешне? Супруги не ответили на приветствие. Не озадачит ли это гэнков?

Дункан, кивнув в ответ, прошел мимо. Словно иголки впились в спину. Словно рука призрака нарисовала на его спине мишень — яблоко прямо на позвоночнике.

Как ни тянуло обернуться, Дункан не сделал лишнего движения. Он заметил, что входные двери в квартиры изуродованы отверстиями с почерневшими краями — там, где выжигали замки. Настенные экраны в широком коридоре с высоким потолком показывали рисунки и пейзажи и сцены телевизионных пьес на исторические сюжеты. Программы для украшения коридоров выбирали жители каждого дня. Завтра виды могут полностью смениться.

Дункан обернулся, лишь когда Лэйр и Кингсли остановились у дверей своей квартиры. Гэнков не было. Однако и позже может всплыть в памяти, что на 125-м уровне они видели двоих людей, которые выглядели весьма подозрительно.

Лэйр сунул пальцы в отверстие в двери, сдвигая ее в нишу стены.

— Вы сказали, ваша прислуга сегодня не появится в квартире. Вам лучше говорить правду.

Кингсли повернулась к Сник.

— Я не дура.

Сник первой вошла в квартиру, извлекая на ходу пистолет. Дункан жестом пропустил вперед супругов, быстрым взглядом осмотрел коридор и вошел, закрывая за собой дверь. К счастью, коридор был пуст.

Пол в просторной прихожей покрывал толстый ковер с орнаментом древних американских индейцев. Так нравилось жителям Четверга Лэйру и Кингсли. Жители Пятницы могли перегруппировать рисунки и узоры ковра во своему желанию. Всего лишь немного поработать с настенными экранами, команда и линии и краски по вкусу Пятницы украсят пол.

Пока Сник осматривала квартиру, Дункан с «хозяевами» оставался в прихожей. Вскоре на стене в прихожей засветился квадрат и появилось улыбающееся лицо Сник:

— Входите, сдается мне, все в порядке.

Все трое вошли в гостиную — большую по меркам обычных граждан. Дисплеи на серых стенах были отключены. По команде Дункана Лэйр и Кингсли уселись рядом на диване. Сник вошла в гостиную из смежной комнаты-столовой.

— Если желаешь, можешь полюбоваться: две спальни, большие шкафы для личных вещей, пара ванных комнат, приличная гимнастическая комната, комната стоунирования, детская спальня с двумя кроватями и колыбелью… понимаешь ли, в стоунерах пятеро детей! Да еще детская, игротека… А кухня! Конечно, поскромнее, чем у Ананды, но и они не Мировые Советники.

Дункан разговаривал с супругами.

— Вы сегодня звали гостей? У вас где-нибудь назначены встречи? Кто-то может ждать вашего звонка? Или должен позвонить вам?

Оба отрицательно качали головой.

— Вы не собирались в магазин? Не заказывали доставку продуктов домой?

— Нет, — Кингсли была резка.

— Сегодня последний день нашего трехдневного уик-энда. Я хочу пить.

Дункан кивнул и взглянул на Сник. Она проводила женщину в ванную комнату. Воцарилось краткое молчание. Лэйр пристально, не мигая смотрел на Дункана.

— Что все-таки происходит? Вы не настоящие гэнки. Это очевидно.

Вместо ответа Дункан речевой командой включил включил экран и заказал двадцать восьмой канал. Засветились два квадрата — каждый шириной три фута. Левый сообщал мировые и местные утренние новости Четверга, правый показывал портреты Дункана и Сник, приводил их биографии и приметы, крупно выделяя слова:

ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ЗА ИНФОРМАЦИЮ,

СПОСОБСТВУЮЩУЮ ИХ АРЕСТУ,

30.000 КРЕДИТОВ.

Глаза Лэйра полезли на лоб. Лицо его на сей раз сделалось мелово-бледным.

— Вы?..

— Да, — кивнул Дункан.

Он собирался убедить их, что они не пострадают, если станут сотрудничать. Открытый рот Дункана словно застыл. То детское лицо, его лицо возникло из глубины сознания будто призрак, явившийся из-под пола. Лицо было печальным. Теперь оно исказилось… чем? Горем? Ужасом?

Потом лицо исчезло.

— Что-нибудь не так? — спросила Сник.

— Со мной все в порядке. Так… пришла одна мысль… Может, в другой раз…

Почему он не рассказал ей про это лицо? Он не представлял себе, что все это значит. И чем она сумеет помочь ему? Более того. Сник могла усомниться в его способности к борьбе за выживание. Если появляющееся вновь лицо — симптом помешательства — о Боже, он надеялся, что это не так! — ей придется не только спасаться от преследователей, но и заботиться о нем. Такое способно угасить ее стремление к борьбе. Если видение действительно ли видение — станет слишком частым и будет мешать его мыслям и поступкам, он скажет ей. А пока нечего забивать голову Сник еще одной проблемой.