Мэдди кивнула в знак согласия и забрала у подруги ручку. «А как мы будет оплачивать счета за телефонные разговоры? Почту наверняка будут просматривать».

Дженни пожала плечами. «Мне кажется, за мной установят более тщательное наблюдение, чем за тобой. Если позволят средства, оплачивай оба счета».

Еще один клочок бумаги полетел в унитаз.

«Еще ничего не началось, а мы уже нарушаем правила», — написала Мэдди пальцем на запотевшем зеркале.

«Наплевать», — коротко черкнула Дженни и вытерла зеркало полотенцем.

Потом они подкрасили губы и вернулись в гостиную.

Спустя несколько часов пришло время расставаться. Размазывая слезы по щекам, Мэдди помахала подруге рукой, когда та в сопровождении четырех полицейских пошла к лифту. А еще через двадцать минут она сама спустилась вниз и вместе с охранниками села в ожидавшую их машину.

Мадлен Марии Штерн и Дженис Хобарт больше не существовало.

Пит толкнул дверь и быстро вошел в свою квартиру. Он чувствовал себя, как раненый бульдог — усталый, голодный, не спавший двое суток. Он бросил чемоданы в холле и направился в спальню, на ходу развязывая галстук и расстегивая пиджак. Через несколько минут, свалив одежду на полу посреди комнаты, он уже стоял под душем.

Господи, до чего он устал. Больше, чем когда-нибудь еще в своей жизни. Кроме того, его одолевали беспокойство и страх. На завтра был назначен день свадьбы. Когда он брился, ему вдруг пришло в голову, что по каким-то причинам Мэдди могла все отменить.

Через десять минут Пит натянул на себя хлопчатобумажный свитер от Перри Эллис и старенькие потертые джинсы. Еще пять минут ему понадобилось, чтобы взять ключи и бумажник. Он уже собирался набрать номер гаража, чтобы к входу подогнали его машину, когда зазвонил телефон. Пит снял трубку после третьего звонка, надеясь, что это Мэдди, хотя почти наверняка знал, что звонит Лео.

— Когда ты приехал, Питер? — спросил Лео, не тратя времени на приветствия.

— Минут пятнадцать назад. Я очень спешу. Все бумаги положу вам на стол завтра утром. Поговорим позже, Лео. Там все в порядке. — Он нажал на рычаг, подождал, пока появится гудок, и позвонил в гараж. Лео, наверное, очень встревожился за него.

Спустя некоторое время Пит припарковал машину на автостоянке у дома Мэдди. С ключами в руке он поднялся по двум ступенькам и вошел в холл. Привратник узнал его, пожал ему руку и сказал:

— Сэр, мисс Штерн уехала.

— Мне это известно, но я хотел бы осмотреть ее квартиру. Насколько я знаю, плата внесена за этот и за следующий месяц. Ключ у меня есть, — добавил он быстро.

— Видимо, вы имеете право войти, — сделал вывод привратник.

— Да. Мисс Штерн забрала с собой кота?

— Нет, сэр, кот сбежал через пару дней после ее отъезда.

Привратник хорошо помнил инструкции, данные ему полицией: ничего не делать и не давать никаких сведений по своей инициативе. Откровенно говоря, ему нравились мисс Штерн и этот мужчина, но инструкции есть инструкции.

— Она сказала, куда едет?

— Нет, сэр. Сейчас жильцы частенько уезжают отсюда, — заметил привратник.

— Да? А почему?

— Мне нельзя говорить об этом. Да и владельцы дома могут уволить меня за такие речи.

— О чем вам нельзя говорить? — нетерпеливо спросил Пит.

— Об убийствах, сэр.

— Если вы упомянули о них, то можете рассказать мне все остальное. Обещаю, что никто не узнает о нашем разговоре.

— Убили живших здесь мистера и миссис Ку — владельцев небольшого магазинчика за углом. Большинство жильцов покупали у них продукты. По-моему, это случилось шестнадцатого, то есть десять или одиннадцать дней назад. — Привратник наморщил лоб, стараясь поточнее вспомнить число.

— Мисс Штерн уехала из-за этого? Кстати, как вам кажется, она собиралась вернуться?

— Ее телефон отключен, но вся мебель осталась в квартире. Не знаю, сэр. С тех пор я ее ни разу не видел.

— А ее почта?

— Ничего не знаю об этом, сэр.

— Спрашивал ли кто-нибудь еще о том, куда уехала мисс Штерн?

Судя по предупреждениям полиции, привратник понимал, что мисс Штерн во что-то замешана. Ему хотелось рассказать этому человеку с встревоженными глазами, что очень много людей приходят сюда и задают вопросы, но он молча покачал головой, избегая смотреть в глаза собеседнику.

Пит махнул рукой и пошел к лифту.

Никакой записки, о которой говорила Энни, он на двери не увидел. В квартире было сумрачно и прохладно, пахло пылью. Все выглядело по-прежнему, Пит узнал корзинку с засохшими цветами, которую он прислал Мэдди за день до отъезда. В блюдце на тумбочке он увидел свои любимые ириски. На кофейном столике стояла узкая ваза с цветными камешками, которые они собирали вместе несколько месяцев назад. Мэдди любила разные странные вещи.

Подушки на диване выглядели мятыми. Перед тем как выйти из спальни, Мэдди обычно взбивала их. Видимо, она очень спешила. Готовила она плохо, но за порядком, в отличие от самого Пита, всегда следила.

В кухне все было чисто. Красный кофейник стоял на плите, а в пластиковых контейнерах Пит нашел сахар, муку, соль и специи. Наверняка Мэдди все же собиралась сюда вернуться. Если бы она уезжала навсегда, то не стала бы оставлять продукты. Пит усмехнулся, обнаружив, что холодильник пуст, только в морозильной камере лежали запечатанные итальянские полуфабрикаты, вырезка, сыр и три яблока. В шкафу тоже лежали кое-какие продукты. Пит снял телефонную трубку и приложил ее к уху. Тишина. Отключить телефон стоит дороже, чем оставить его включенным. Зачем Мэдди понадобилось отключать его? Он повернул выключатель, зажегся свет. Почему она отключила телефон, а свет оставила?

На туалетном столике в спальне лежал слой пыли, а может быть, пудры. Пит распахнул дверцы шкафа. Одежда и обувь, сумочки, зимние шляпы, свитера — все висело на месте. Но из трех чемоданов остался только один.

В ванной было пусто. Ни косметики, ни даже зубной щетки. Он выдвинул ящик, в котором обычно лежали его бритва и крем для бритья, но ничего не нашел. Два полотенца одиноко висели на крючках.

Пит закрыл за собой дверь ванной и прошел к секретеру из красного дерева, который он подарил Мэдди на день рождения. Он ей очень нравился, и она ни за что бы его не оставила, если бы не собиралась возвращаться. Внутри Пит нашел только ручки и карандаши; счета, чековая книжка и документы на магазин, которые она обычно хранила здесь, исчезли.

Пит вздохнул и опустился на стул. Мэдди любила его, он знал это совершенно точно. Она не могла уехать, не сказав ему ни слова, не оставив записки или номера телефона. А если кто-то не дал ей этого сделать? День свадьбы назначен на завтра. У Пита заныло в груди.

Он еще раз осмотрелся и остановил взгляд на картине, изображавшей клоуна в красном. Ее Мэдди тоже обязательно забрала бы с собой.

Пит безвольно, словно тряпичная кукла, откинулся на спинку стула, не зная, что делать дальше. Он включил телевизор, и это его немного успокоило. Она обязательно вернется, черт побери. Какие прекрасные планы они строили на будущее, как были счастливы…

Пит хотел изо всей силы треснуть кулаком по краю стола, но сдержался, вспомнив, как вот так же рассадил руку в Гонконге два дня назад. Он схватил с кушетки подушку и запустил ее в стоявшую на тумбочке корзинку. Засохшие цветы разлетелись по всей комнате, три лепестка упали ему на колени. Ему хотелось разрыдаться. А почему бы и нет? Он — человек, такой же, как все остальные, и его эмоции ничем не отличаются от эмоций других. Когда-то Пит вбил себе в голову, что должен быть твердым как камень, способным вынести все. Дерьмо. Ему было плохо, никогда прежде он не испытывал такой боли, рвущей душу на части. Нет, один раз все же испытывал…

«Сынок, не знаю, как бы получше выразиться, но твои родители… ушли туда, где им будет лучше, чем здесь, — говорил чей-то голос, он уже не помнил, чей именно. — Держись, будь мужественным… Большие мальчики не плачут. Когда-нибудь твои родители будут гордиться тобой…»