Лео уехал по делам. Так уж случилось, что все университетские приятели Пита за последние пять лет успели пережениться и для совместного похода в ночной клуб не годились, а женщины у него не было. Впрочем, в маленькой записной книжечке хватало телефонов, и он знал, что при желании сможет найти себе компанию для обеда или партнера для секса, стоит только набрать нужный номер.

А почему бы не поехать в Бостон и не повидаться с Энни? Да, конечно. И побыстрее, не откладывая дело в долгий ящик. Встречи с Энни всегда здорово поднимали ему настроение и повышали жизненный тонус. Предварительно позвонить ей или сделать сюрприз, нагрянув неожиданно? Ну уж нет, потрудись позвонить, Пит Соренсон. Энни — взрослая женщина и живет с мужчиной. Ему всегда казалось, что он первым найдет себе кого-нибудь. Почему он этого не сделал? — «Потому что ты просто дурак. Ты-то всегда считал себя единственным мужчиной в жизни Энни. А ее, ее ты представлял единственной в своей жизни женщиной?» — «Да!» — «А почему же ты ничего не предпринял тогда, когда вы возвращались из Парижа, или позже?» — «Потому что я был непроходимо глуп, вот почему». Ему показалось, что она поцеловала его непреднамеренно, импульсивно, только из чувства благодарности за поездку. Но ведь Энни вовсе не относилась к импульсивным людям, разве не так? И еще он сказал ей, что потом она будет жалеть. Да откуда он знал? Кажется, Энни сама так сказала. Сказала, что не хочет рисковать дружбой и все такое. Она много чего говорила, и он слишком дорожил ею, чтобы ловить на слове. Черт, но тогда, в самолете, Энни сама приняла решение. К тому же Пит ее не любил. Вернее, любил, но не той любовью, какой мужчина любит женщину. Не той любовью, когда ты не можешь ни есть, ни спать, хочешь постоянно быть рядом с предметом своей страсти, приобретаешь тот блаженный вид, по которому люди всегда отличают влюбленных. «Ответь, Соренсон, если бы Энни жила здесь, в Нью-Йорке, захотел бы ты проводить с ней как можно больше времени?» — «Да, конечно. Я бы, наверное, забыл про все свои дела».

Любовь возникла из дружбы, самая что ни на есть подлинная — такую не подделаешь. Любовь — не случайный взгляд, брошенный на тебя в полутьме набитого людьми прокуренного зала на вечеринке. Так бывает только в кино. Любовь развивается, растет постепенно. Ты должен узнать человека вдоль и поперек. Рано или поздно любовь потребует от тебя выполнения определенных обязательств, и тогда станет вопрос, сможешь ли ты их выполнить. Вот в чем вся загвоздка.

Пит ненавидел эти беседы с самим собой. Ровно гудели турбины. Если Энни окажется занята, он навестит знакомых профессоров в Гарварде. Да, именно так он и поступит.

Энни была в суде. Никого из своих преподавателей Пит не нашел: кто-то вел лекции, кто-то уехал в отпуск. Тогда он позвонил Деннису и пригласил его на ланч, оставив для Энни записку в офисе.

День выдался теплым, из тех, что располагают к прогулкам, поэтому Пит отправился в парк, чтобы выпить и подремать часок-другой.

Минут пять он искал свободную скамейку. Повсюду под бдительным присмотром родителей резвились дети. Мячи, велосипеды — все, чего ему самому не досталось в детстве. Пит подумал о Барни, пытаясь представить себе, где он, чем занимается.

Барни.

Рано или поздно он разыщет Барни и… скажет ему, что, когда дела шли из рук вон плохо, когда казалось, что беды никогда не кончатся, мысли о нем, о том, что бы он сказал, как бы поступил, помогали ему выбраться из любых затруднений. Именно благодаря Барни Пит занял свое место во взрослом мире, называемом обществом. Дюк и Натаниель пытались найти его, но не нашли. Плохо искали?

— Ты изменил мою жизнь, Барни, — пробормотал Пит и огляделся по сторонам, желая убедиться, что его никто не услышал. Похоже, что нет. Тем не менее лучше думать о Барни, чем разговаривать с ним. В конце концов, разницы никакой, ведь Барни никогда не отвечает.

«Господи, Барни, ты был для меня Эйнштейном, Сократом, президентом — всем вместе. Мне казалось, что ты знал ответы на все вопросы, хотя нас разделяло всего два года. У тебя было мужество, старина, и именно благодаря ему ты сумел сказать Дейву Уоткинсу, чтобы он поцеловал тебя в задницу. Я тоже иногда повторяю эту фразу, но только в те моменты, когда все остальное уже не действует.

Да, Барни, ты изменил мою жизнь. Знаю, что говорю это слишком часто, но мне становится легче. Мысленные разговоры с тобой заставляют меня возвращаться в прошлое и все обдумывать дважды, прикидывать, что бы ты сделал в той или иной ситуации. В детстве мне казалось, что ты знаешь все, можешь решить все мои проблемы. Держу пари, что ты и сейчас способен на это».

— Боже мой, Барни, как я хочу, чтобы ты оказался здесь, — промолвил Пит вслух и снова углубился в свои мысли. Мимо неторопливо прошагали две женщины с колясками.

«Наверное, ты женился, и у тебя уже есть ребенок. Я знаю, ты лучший отец во всем мире. И наверняка заботишься о своей матери. Так же, как я заботился бы, если бы моя мать не умерла. Я давно простил тебе то, что ты не приехал за мной на день шестнадцатилетия. Говорю тебе об этом впервые. Ты обязательно сдержал бы свое обещание, если бы смог. Так же, как и я.

Теперь у меня есть деньги, Барни. Много денег. Мне даже стыдно говорить, сколько их у меня. Если у тебя проблемы с работой, я смогу их уладить. Мы могли бы вместе ходить на футбол, ездить на пикники. Поверь, это реально, абсолютно реально, только прошу, вернись в мою жизнь. Мне позарез необходим друг. Ты и Энни, вы в чем-то похожи, и я хотел бы поговорить с тобой о ней. Иногда мысли об Энни причиняют моей душе невыносимую боль, и я не знаю, что с этим делать. Как ты думаешь, может это любовь? И что такое любовь, черт возьми?»

Пит взглянул на часы. Время идти. Он расправил плечи, поднялся, и в следующий момент ему в спину угодил футбольный мяч, заставив его покачнуться.

— Мистер, пожалуйста, отдайте его мне, — попросил мальчишка примерно лет шести.

— Да, отдайте ему мяч, — вмешался парнишка постарше.

— Извините, мистер, — смущенно добавил первый.

— Ничего, малыш, забирай его. — Пит протянул ему мяч. Он словно вернулся в Изелин, Нью Джерси, и сейчас повстречался с самим собой и Барни. На его губах появилась улыбка. — Неплохой удар.

— Сэм, только не вздумай разговаривать с незнакомым, — велел старший мальчик.

— Он прав, малыш, — подтвердил Пит. — Всегда слушайся своего друга.

— Я ему брат, а не друг, — огрызнулся мальчик.

Пит остановился.

— Тогда у тебя еще больше причин слушаться его.

После двух-трех бокалов пива, выпитых за ланчем, Пит понял, что ему совершенно не нравится его бывший сосед по комнате. Деннис относился к той категории людей, которые полагают, что все знают и всегда правы. Почему Пит не замечал этого раньше? Да потому, что все университетские годы он куда больше общался с Энни, чем с собственным соседом. Что она в нем нашла?

— Ну что, Пит, как идут дела? Если верить официальным слухам, ты метишь в легенды современной юриспруденции. Знатоки утверждают, что еще лет пять и ты станешь натуральным небожителем.

Почувствовав в словах бывшего приятеля зависть, Пит помрачнел, но решил не обращать на такую ерунду внимания.

— Не забывай, что я очень много работаю. Три недели из четырех в постоянных разъездах. Мне довелось останавливаться в сотнях отелей по всему миру, и стюардессы называют меня по имени. Вот из чего складываются легенды.

— Поговаривают, что за последнее выигранное дело о заложенном имении тебе обломилось пятьсот кусков? — поинтересовался Деннис.

— Поставь единицу перед пятеркой и попадешь в самую точку, — солгал Пит. Деннис заслуживал, чтобы ему лгали. По крайней мере, Пит никогда не стал бы спрашивать у него, сколько он зарабатывает.

— Иисус! Я так и подозревал. Даже если мне придется пахать всю жизнь, все равно наверняка не огребу такую кучу денег.

Пит щелкнул пальцами, подзывая официанта, и велел принести еще пива. Деннис пил водку.