— Лучше тебе не снимать плащ, — прошептал он, машинально запахивая его полы на случай, если в тусклом свете ламп Лили не смогла прочитать по губам то, что он сказал. — И капюшон тоже.

Лили знаком дала понять, что готова последовать его совету.

Оказавшись в зале, Джулиан первым делом поискал взглядом двух мальчишек, которых заранее послал, чтобы занять им с Лили места. Устроившись в середине второго ряда, оба с разинутыми ртами наблюдали, как усатый мужчина, держа на поводке сразу трех пуделей, расхаживает по сцене. Заметив их вытаращенные глаза, Джулиан замялся — уж очень не хотелось лишать мальчишек удовольствия. Но потом вдруг младший из этой парочки случайно заметил его, ткнул приятеля локтем под ребра, и оба, сорвавшись с места, ринулись к своему нанимателю за вожделенными шиллингами. Как ни понравилось им представление, блестящие монетки, а также разные вкусности, которые можно было на них купить, явно нравились им куда больше.

Вместо обещанного шиллинга Джулиан сунул каждому по кроне. Он еще не забыл, каково это — голодать. В их возрасте он согласился бы сплясать босым на раскаленных углях, посули ему кто-нибудь шестипенсовик. В глазах маленького Джулиана шестипенсовик казался неслыханной удачей — за него они с матерью могли три дня подряд получать по миске горячего супа — каждый. Точнее, четыре — он, и две — мать, поскольку она всегда старалась незаметно отлить половину своей порции в его миску. А на крону они с матерью могли бы пировать целую неделю.

К тому времени как троица дрессированных пуделей покинула сцену, Джулиану удалось отогнать горькие воспоминания. Положив руку на спину Лили, он подтолкнул ее к освободившимся местам и усадил на обитую бархатом скамью. Через пару минут на сцене появился фокусник в костюме Арлекина. Наконец и он, сорвав свою долю аплодисментов, покинул сцену, и огни в зале стали постепенно гаснуть.

Занавес плавно пополз вверх, и спектакль начался. Лили нагнулась к Джулиану, и он почувствовал на щеке ее теплое дыхание.

— Спасибо.

И отодвинулась так быстро, что Джулиан принялся гадать, уж не почудилось ли ему. Но тут рука Лили, шевельнувшись, коснулась его руки. И это прикосновение неожиданно вернуло Джулиана в прошлое — в то время, когда он, впервые почувствовав себя юношей, жил, казалось, лишь для того, чтобы вдохнуть легчайший аромат женских духов или на мгновение почувствовать, как его колена касается обтянутая шелковым чулком женская нога. Цепь легких побед сделала его циником — теперь при мысли об очередной интрижке Джулиан испытывал лишь усталость, граничившую со скукой.

Только не в том случае, когда речь шла о Лили. Если честно, то Джулиан не помнил, чтобы он за прошедший год чувствовал себя таким счастливым, как сейчас.

Взволнованный, как мальчишка, он осторожно скосил на Лили глаза. Она сидела, вытянув шею, не сводя глаз с актеров на сцене. В свете огней рампы глаза Лили сияли, точно звезды. Капюшон сполз на плечи, дав возможность незаметно любоваться копной спутанных кудряшек и полуоткрытыми яркими губами. Поглощенная представлением, Лили ничего не замечала.

Позже Джулиан мог бы поклясться, что не услышал ни слова из того, что говорилось на сцене.

— Боже милостивый, — всплеснула руками Лили, — можно подумать, ты не слышал ни слова из всего спектакля. Как такое возможно? — ухватившись за руку Джулиана, она вслед за ним семенила к выходу. Густая толпа зрителей напирала со всех сторон, и Лили пришлось прижаться к Джулиану. — Ты и правда не знаешь, понравилась ли тебе пьеса?

— Если речь о комедии, то она либо смешная, либо нет, вот и все, — пожал плечами Джулиан.

— Вовсе нет. Комедия может быть сатирической, иметь подтекст, — запальчиво возразила Лили. — Да вот взять, к примеру, Тартюфа, и его…

Окончание фразы повисло в воздухе — кто-то из напиравшей сзади толпы толкнул Лили в спину так, что она споткнулась и едва не рухнула на пол. К счастью, Джулиан успел подхватить ее.

— Ты как, в порядке? — озабоченно спросил он.

Сказать по правде, Лили и сама толком не знала. Стоило ей взглянуть в его глаза — обычно синие, они потемнели от тревоги и стали того же цвета, что море в грозу, — как у нее ослабели колени. Господи помилуй, сердито подумала Лили. Должно быть, именно таким взглядом Джулиан и соблазнял всех этих женщин, которых приписывала ему молва.

Кажется, он о чем-то спросил, спохватилась она.

— Все в порядке. Спасибо, — кивнула она.

— Твои волосы снова выбились наружу.

Раздраженно дернув плечом, Лили натянула капюшон пониже.

Вместе с толпой они вывалились в тот же самый проход, через которой вошли в театр. Еще пара минут, и они оказались на улице. Вечер выдался на диво холодный, к тому же уже совсем стемнело. Воздух был пропитан сыростью — дождь не дождь, раздраженно подумала Лили, туман не туман. Пронизывающий ветер пробирался даже сквозь складки толстого плаща, который она одолжила у Холлинг.

— Нужно взять экипаж, — объявил Джулиан.

Лили вертела головой по сторонам, с любопытством разглядывая толпу. Потеряв терпение, Джулиан потянул ее за руку, и они свернули на узкую улочку, по обе стороны которой тянулись небольшие лавчонки. С тротуаров им махали рукой зазывалы, предлагая жареные каштаны, горячие пироги, нюхательный табак для джентльмена, бутоньерки и букеты для леди, стихи и баллады для влюбленных.

Внимание Лили привлекла одетая в яркие шелка цыганка с корзиной свежесрезанных цветов в руках. Ее томный взгляд казался таинственным и интригующим. Заметив, что Лили замедлила шаг, старая цыганка протянула руку ладонью вверх и бросила вопросительный взгляд.

Лили, потянув Джулиана за рукав, заставила его остановиться.

— Давай попросим, чтобы она нам погадала.

Он удивленно уставился на нее, не замечая, что их толкают со всех сторон.

— Ну же, давай, — умоляюще протянула Лили. — Почему бы и нет?

— Потому что уже темно, поздно и идет дождь. И если мы станем останавливаться возле каждой лавчонки, дело кончится тем, что ты простудишься и заболеешь, — наставительно сказал он.

— К счастью, на мне теплый плащ, — улыбнулась Лили. — Дай ей монетку, ладно?

Но вместо этого Джулиан схватил Лили за руку, сжал ее и повернул ладошкой вверх.

— Если ты так уверена, что на ней можно прочесть твою судьбу, я могу сам это сделать не хуже гадалки.

Даже сквозь перчатку из тонкой кожи ягненка она чувствовала тепло его руки.

— О!.. — У Лили снова перехватило дыхание.

Нагнувшись к ней, Джулиан кончиком пальца провел по ладони, словно пытаясь прочитать судьбу Лили.

— Тебя ждет длинная жизнь, — пробормотал он, коснувшись пальцем чуть заметной линии от сгиба большого пальца до края ладони. — А также богатство и счастье. — Потянув руку Лили к глазам, Джулиан сделал вид, что внимательно разглядывает ее. — И десять… Нет, одиннадцать…

— Лет?

— Детей.

— Одиннадцать детей?! — Лили, не выдержав, расхохоталась. — От кого?

— От собственного мужа, разумеется. В свое время ты обзаведешься любящим, заботливым супругом, дорогая.

— Звучит ужасно скучно, — ехидно протянула она, уже сообразив, что он ее разыгрывает. — А мой будущий муж, случайно, не клерк?

Джулиан, вздрогнув, выпустил ее руку. После этих слов в воздухе ощутимо повеяло холодом. Обоим сразу стало неловко.

— Может, по крайней мере купишь мне цветы? — чтобы разрядить обстановку, попросила Лили.

Джулиан швырнул монетку цыганке и вытащил из корзины покрытую капельками дождя розу.

— Вот, — не скрывая иронии, буркнул он и сунул ее Лили. — Вероятно, сотни цветов, которыми завалена твоя комната, без этой розы чувствовали бы себя очень одинокими.

— Мне она нравится намного больше их. — Лили, стараясь не уколоться, осторожно взяла розу, и они с Джулианом вновь окунулись в толпу.

Вытянув шею, она заметила впереди длинный ряд кебов — выстроившись вдоль тротуара, они, казалось, поджидали припозднившихся зрителей. До них было рукой подать. Слишком близко, вздохнула про себя Лили. Ей очень не хотелось расставаться с Джулианом. Внезапно она резко остановилась.