Минут десять Кабрильо внимательно изучал опреснитель, отвинтив смотровое окно с помощью валявшихся неподалеку инструментов. Никаких следов внедрения вируса он не обна­ружил. За механизмом явно давно не ухаживали: болты еле поддавались, смазка почти высохла. Хуан мог с уверенностью сказать, что никаких инородных веществ в здешнюю воду не до­бавляли.

Внезапно грянул взрыв. Он прогремел где-то в кормовой части машинного отделения. Едва грохот начал затихать, «Зо­лотой рассвет» потряс второй взрыв. Кабрильо подскочил, пы­таясь связаться с командой по рации, и тут сдетонировал третий

заряд.

Взрывной волной Хуана отбросило назад, и он рухнул на­взничь посреди помещения. Спина горела огнем от мощнейшего удара о бетон. Он попытался подняться на ноги и подхватить фонарик, отлетевший на три метра. Тут какое-то шестое чувство подсказало ему обернуться. За его спиной пошло движение. Даже без электричества гравитационные герметичные двери корабля работали безотказно. Толстые металлические пластины начали медленно опускаться, блокируя воду из пробоин.

Услыхав новый звук, Хуан обернулся и увидел, как сквозь ведущие в трюм решетки в полу хлынул белый столб воды.

Очередной взрыв потряс «Золотой рассвет», и весь корабль содрогнулся.

Со всех ног Кабрильо помчался к опускающейся герметич­ной двери. Кто бы ни отравил всех людей на корабле, он же уста­новил взрывчатку, чтобы уничтожить все улики. Это что-то да значило, но времени как следует подумать над этим не было.

Вода поднялась уже до лодыжек. Кабрильо проскочил под первой дверью, она была открыта на метр. Защитный костюм мешал двигаться, но Хуан изо всех сил пытался добежать До конца инженерного отсека.

Между следующей дверью и полом оставалась щель лишь в полметра. Он сделал последний рывок и нырнул в эту щель. Оказавшись прямо под опускающейся дверью и упершись ру­ками, втащил торс внутрь, извиваясь всем телом, боясь порвать костюм. Почувствовал, как тяжеленная дверь прижимает его к полу. Попытался отползти, но не успел. Отчаявшись, Хуан приподнял ногу и загнал ступню между дверью и полом.

Металлическая перегородка весила не меньше тонны, так что искусственная нога Хуана остановила ее лишь на секунду, но этой секунды ему хватило на то, чтобы полностью вытащить вторую ногу.

Сплющенный протез застрял под дверью, и сквозь оставлен­ную щель внутрь беспрепятственно проникала вода.

Кабрильо оказался в ловушке в машинном отделении иду­щего ко дну корабля и, как ни пытался, не мог заставить рацию работать.

И без истошных воплей Хали Макс сам видел череду взрывов, потряс­ших «Золотой рассвет», а затем и неудержимый поток воды, из­вергавшийся из борта судна. Выглядело это так, будто по кора­блю попали торпедой, но этого быть не могло. Ни радар, ни со­нар ничего не показывали.

Как только дым рассеялся, Эрик увеличил изображение с камеры ночного видения, разглядывая одно из пораженных мест. Брешь была размером с человека, и вода бурным потоком прорывалась внутрь корабля. Таких отверстий было четыре, и шансов спасти судно не оставалось, особенно учитывая, что трюмные насосы не работали. По его подсчетам, корабль пойдет ко дну меньше чем через час.

— Джордж, немедленно тащи свой зад в вертушку и возвра­щайся на «Рассвет», — приказал Макс по рации. — Там только что взорвались заряды, наши в опасности.

— Вас понял, — тут же ответил Гомес. — Мне приземляться?

— Никак нет. Зависни над кораблем и жди дальнейших ука­заний. — Макс переключился на другой канал. — «Орегон» вы­зывает Кабрильо. Хуан, прием. — В ответ только помехи. Хали крутил ручки трансивера, пытаясь поймать сигнал Председате­ля, но безуспешно. — Джулия, как слышно? Эдди?

— Я здесь, — внезапно прогремел голос в колонках. Он при­надлежал Мерфи. Марк все еще находился в рулевой рубке, где прием был лучше. — Что произошло? Будто бы взрывы.

— Так и есть. Кто-то пытается потопить судно, и, судя по все­му, он делает успехи.

— Но я только-только начал закачку!

— Закругляйся, парень. Гомес уже летит к вам. Сваливай как можно скорее.

— А как же Хуан и остальные?

— Тебе удалось связаться с ними по рации?

— Нет. Хуан отключился минут двадцать назад, он направ­лялся в машинное отделение.

Хэнли выругался. Самое опасное место при взрыве.

— А Эдди и Хаксли?

— Чуть позже они тоже пропали. Знаешь что, Макс, когда мы выберемся отсюда, первым делом заменим рации.

— Об этом позже, — успокоил его Макс, хотя был целиком и полностью с ним согласен.

Он взглянул на мониторы. «Рассвет» быстро уходил под воду. Нижний ряд иллюминаторов был всего в метре от воды, судно слегка накренилось вправо. Пошли он Мерфа на поиски остальных членов команды, тот может сам застрять внутри. Корабль погружался довольно равномерно, но где гарантия, что он не перевернется в следующую секунду? Оставалось лишь надеяться, что остальным удастся выбраться самосто­ятельно.

— Марк, садись в вертолет, как только сможешь. Останешься на борту и будешь выискивать тех, кто выберется на палубу.

— Вас понял. Не нравится мне все это…

— Мне тоже, приятель. Мне тоже.

Эдди достаточно было всего раз взглянуть на схему кора­бля, чтобы безошибочно найти дорогу до лазарета «Золотого рассвета», расположенного прямо под главной палубой. С его помощью Джулия собрала необходимые образцы крови и тка­ней погибших.

— Для человека без врачебного опыта ты отлично держишь­ся, — заметила она, работая над первой жертвой.

— Я видел, как проходят допросы в Китае, — бесстрастно ответил Сэн, — после такого уже ничего не страшно.

Хаксли слышала о его работе под прикрытием ЦРУ в Ки­тае и не сомневалась, что Сэн насмотрелся ужасов, которые она и представить не могла.

Как и ожидалось, коридор в диспансер был усеян трупами. Почувствовав недомогание, люди поспешили в единственное место, где, как они думали, им смогут помочь. У этих она тоже взяла образцы. Наверняка что-то в их организмах задержало процесс на лишнюю пару минут, чего нельзя сказать об осталь­ных. Это могло существенно помочь в исследованиях. Она все еще надеялась наткнуться на выживших.

Дверь лазарета была распахнута. Джулия перешагнула через лежащего на пороге мужчину во фраке и вошла в приемную. В свете фонарика они увидели несколько письменных столов и шкафчиков для хранения. На стенах висели плакаты, знак, го­воривший о пользе мытья рук в борьбе с инфекцией, и дощечка, подтверждавшая, что некий доктор Говард Пассман окончил Лидский университет.

Хаксли заглянула в прилегающий смотровой кабинет — тот оказался пустым. Дверь в дальнем конце комнаты вела в пала­ты для больных, являвшиеся на деле отгороженными шторами койки с тумбочками. На полу лежали еще два тела: юная де­вушка в обтягивающем черном платье и мужчина средних лет в купальном халате. Как и все остальные, оба лежали в лужах собственной крови.

— Думаешь, это и есть доктор? — поинтересовался Эдди.

— Наверняка. Видно, вирус поразил его в каюте, и он стрем­глав кинулся сюда.

— Но опоздал.

— Никто не успел бы. — Джулия завертела головой. — Ты это слышал?

— В этом проклятом костюме я слышу только собственное дыхание!

— Будто бы насос… — Она отдернула шторку у одной из коек, та была аккуратно заправлена.

Джулия перешла к следующей. Рядом с ней стоял кисло­родный аппарат на батареях, такие используются при пробле­мах с дыханием. Пластиковые трубочки вели под покрывало.

Джулия посветила фонариком на койку. Кто-то лежал на ней, с головой спрятавшись под одеяло.

Она бросилась к кровати.

— Здесь выживший!

Хаксли сдернула покрывало. Девушка под ним крепко спа­ла, из ноздрей торчали кислородные канюли. Темные волосы стелились по подушке, обрамляя бледное личико с изящными чертами. Она была худа как щепка, руки у нее были длинные, а плечики узенькие. Под футболкой торчали ключицы.