Мне нравится эта часть его тела, беззащитность его чувствительной кожи. Я люблю те маленькие впадины, чуть выше его ключицы, где шея переходит в широкие плечи, и я знаю, что если прижмусь губами к этому чувствительному месту и пососу его, Дрю издаст беспомощный, мучительный звук, который он издает всякий раз, как я целую его там. Я почти сама начинаю издавать этот звук. Скучала ли я по нему?

- Да.

Я ощущаю его улыбку напротив своей щеки.

- Хорошо, - кончики его пальцев пробегают под моим подбородком, и мой пульс пускается вскачь.

- Это твоя машина? - выпаливаю я. Ни с того ни с сего. Словно Дрю нравится стоять, оперившись на чужое авто, или словно я идиотка, которая констатирует очевидное.

Дрю быстро оглядывается.

- Ага.

- Шикарная, - я идиотка. Пытаюсь трусливо уклонится от темы.

Его улыбка искривляется. Дрю знает, что я пытаюсь отвлечь его и явно забавляется этим. Но вместе с тем он играет со мной. Разворачиваясь, он с любовью проводит ладонями по глянцевому капоту авто.

- Это Малышка Рыжая.

- Малышка Рыжая, - повторяю я. Слыша эти слова, я вспоминаю, как Дрю назвал меня во время нашего первого разговора: Большая Рыжая. И в секунду я решила возненавидеть его. Сейчас же я диву даюсь, как так получилось, что в результате я стою здесь с ним. Как так получилось? Что я хочу его больше, нежели следующий глоток воздуха. Что я нуждаюсь в нем сильнее, чем в ком-либо.

Возможно, Дрю ощущает мое напряжение, потому что он с опаской оглядывается на меня.

- Для меня это термин символизирующий симпатию, знаешь ли, - говорит он хрипло. - Во всяком случае, я не дал ей настоящего имени.

- Ей?

- Все машины - девушки, Джонс, - он подмигивает. И его подмигивание должно было бы меня повеселить, но нет. Вместо этого я хочу поцеловать Дрю в щеку. Он не только сексуален, но и чертовски очарователен. И сейчас он полностью игнорирует мое выражение лица, разворачивается к своему автомобилю и продолжает его поглаживать. - Она - Chevy Camaro Z28, 1971 года выпуска, - его выражение лица становится немного грустным, почти мучительным. - Она принадлежала моему отцу. Он купил ее со свалки и восстанавливал по крупицам.

Причины его гордости становятся очевидными; Дрю поглаживает еще раз капот.

- Из-за этой машины мама сходила с ума, психуя, что папа проводит все выходные с Малышкой Рыжей,  но на самом деле мама знала, что папа любил эту машину так... - Дрю пожимает плечами.

- Ты тоже работал над ее восстановлением?

- В основном только над тюнингом и заменой ремней, но да, я знаю, как починить тачку, если ты об этом спрашиваешь, - в его темных глазах вспыхивают искры озорства. - Хочешь прокатиться?

- Сейчас?

- Нет. Через три часа, - подшучивает он. - Думаю, ты можешь пойти переодеться в свои пижаму, можешь немного поспать, а потом мы выйдем и прокатимся.

- Засранец.

Он уже открывает для меня пассажирскую дверь.

Но я колеблюсь.

- Все будет мило и забавно, - добавляет он.

Темный интерьер Camaro освещен лишь желтыми лучами фонарей парковки. Дрю ожидает. Он хочет поцеловать меня. Он хочет всего.

Я делаю короткий вздох.

- Ладно, но этой штуке лучше уметь ездить быстро.

- Она заставит волоски на твоем теле встать дыбом, - он игриво тянет меня за один из локонов, а затем закрывает за мной дверцу.

Внутри машина пахнет старой кожей и немного ароматом крема для бритья Дрю. От этого тонкого запаха Дрю я поудобнее усаживаюсь в кресле и глубоко вдыхаю. А затем он забирается в авто на свое место. Он усмехается, как ребенок, когда поворачивает ключи в зажигании и машина рычит, оживая.

- О, да, детка, - говорит он ей, - помурчи для меня.

- Вам дать немного времени наедине? - спрашиваю я, но мне очень нравится то, как парень ценит свое авто.

Его ямочка на щеке углубляется еще сильнее.

- Это обмен опытом, Джонс. Не тупи. А сейчас пристегнись.

Я делаю, как он и говорит, и счастливо откидываюсь на сиденье, пока Дрю выезжает со стоянки. Он медленно едет через кампус, настраивая печку и возясь с радио. Вскоре мне становится достаточно тепло, чтобы снять пальто, а музыка Led Zepplin с песней Kasmir заполняет тишину.

- Ты не шутил на счет классического рока, - говорю я, бегло оглядывая все вокруг. - Я удивлена, что здесь нет восьмицилиндрового двигателя.

- А я удивлен, что ты знаешь, что такое восьмицилиндровый двигатель.

- По правде, я тоже.

Он смеется.

- Папа установил сюда новую стереосистему за год до его...

Он замолкает и сворачивает на главную дорогу. Машина устремляется вперед, издавая короткий горловой рев.

- Это прекрасное авто, - говорю я, чтобы заполнить неловкую паузу. Мне ненавистно то, что ему больно из-за смерти родителей, что он скучает по ним. - Рада, что она у тебя есть.

- Я тоже, - на мгновение он смолкает, а затем мягко улыбается. - Когда я наконец получил оценку отлично по всем предметам, папа разрешил мне брать эту машину для свиданий. И для меня стало задачей века найти удобные позы, чтобы перепехнуться в ней.

- Мило, - я морщу нос. - И тебе не удастся получить от меня хоть что-то в этой машине.

В секунду я сильно краснею от сорвавшихся с моих уст слов, а Дрю фыркает.

- Черт, это входило в мои планы, - он бросает на меня косой взгляд. - Вообще-то, заднее сидение смехотворно маленькое для такой мощной машины. Там невозможно ничего сделать без того, чтобы не заработать судорогу ног.

К огромному веселью Дрю, я оглядываюсь. Место и правда мало. Раздражаясь от собственного поведения и самодовольного смеха Дрю, я достаю свой телефон. Сейчас мы направляемся к большой пустынной дороге, и я знаю, что на ней он разгонит машину по максимуму.

- Это радио работает с моим телефоном? - спрашиваю я.

Дрю кивает.

- Мне нравятся старые машины, но все же у меня есть свои стандарты, - он тянется вниз и передает мне провод для подключения телефона, после чего я загружаю песню.

Сейчас моя очередь улыбаться.

- Думаю, тебе понравится эта, - я нажимаю проигрывание.

И выражение лица Дрю бесценно, его нос морщится в замешательстве от писклявого звука гитары и двух парней, разговаривающих в стиле битник.

- Что за черт?

- Просто послушай.

Он слушает, и его губы вздрагивают. Прямо сейчас парни стебутся над группой The Doors, и Дрю фыркает.

- Это Мертвые Молочники, - говорю я.

Один парень спрашивает у второго, какую машину подарил ему отец. Мой взгляд встречается с глазами Дрю, и мы оба усмехаемся.

- Даже не говори мне, - произносит Дрю, пока группа играет тяжелый и быстрый рифф в стиле панк-рок. Музыка маниакальна, полна басов, барабанного стука, звуков гитары и криков.

- Сучий Camaro, мужик, - подпеваю я, смеясь.

А Дрю ударяет по газам. Мы летим, моя спина вжимается в сиденье, и я смеюсь так сильно, что болят бока. Дрю смеется со мной. Мы сумасшедшие, несемся на скорости, слушая нелепую лирику. И я не хочу, чтобы это кончалось. Малышка Рыжая несется по дороге так, что асфальт размывается в серое пятно. Мне следует бояться, но вместо этого я чувствую себя живой.

Мы мчимся вперед, пока песня не заканчивается, и затем Дрю замедляется.

- Это было превосходно, - говорит он.

- Как и машина, - я опускаю голову на сидение и смеюсь вместе с ним. От смеха у меня кружится голова, а мышцы живота дрожат.

Мы молчим, слышны лишь звуки гудения мотора, и это здорово. Понимание происходящего наваливается на меня. Мы можем сидеть так в тишине и при этом чувствовать себя комфортно. Когда мы достигли этого уровня? Но прежде чем я могу поразмыслить над этим, живот Дрю урчит. Настойчиво.

- Почему мне кажется, что твой живот обращается ко мне? - спрашиваю я.

Уголок его рта искривляется.

- Это твоя вина.

- Да, неужели?

- Ты накормила его однажды. Естественно, что теперь он просит о большем.

- Естественно, - я фыркаю, а затем хватаю свою сумку. - Не знаю, следует ли мне поддаваться на эти уловки, но так уж получилось, что у меня есть сэнд...