Что ж, если он получил то, что хотел, она за него рада. У нее на языке вертелось ядовитое замечание, но, когда Элен обернулась, Ричарда в комнате уже не было.

Ночью прошел сильный дождь с грозой. Элен подошла к окну, глянула на расчистившееся от туч небо, ощутила, как прохладное влажное дыхание коснулось ее щек. Клочья тумана еще цеплялись за горные пики на востоке, но они постепенно таяли в золотых лучах восходящего солнца. День обещал быть великолепным для верховой прогулки.

Она посмотрела вниз, в глубь еще темного, как колодец, крепостного двора, но различила там смутные очертания Саладина и ее кобылы Сейри. Юноша, вероятно, Симон, подвел жеребца и лошадь к ступеням лестницы. Должно быть, вскоре появится Ричард.

Элен схватила легкий плащ, который Жиль отыскал для нее в гардеробной королевы, и перекинула его через руку. Прошедшую неделю она посвятила дискуссиям с Ричардом об уэльском правосудии. Они спорили яростно по каждому поводу и ругались на дикой смеси языков — английского, французского и уэльского. Но совместное времяпрепровождение не прошло бесследно. Элен прониклась уважением к Ричарду за его решительность и непоколебимость. Что он сказал, то и выполнял на деле, и ничто не могло заставить его свернуть с дороги, которую он выбрал.

И вот теперь Ричард ожидал ее в холле, стоя в дверях. На нем не было головного убора, и волосы его развевал ветер, врывавшийся снаружи. Он не надел ни кольчуги, ни накидки, подбитой мехом, как полагалось ему по рангу, а лишь плотный кожаный колет, как у простого воина. Он казался почему-то в это утро очень молодым, совсем не таким, каким должен выглядеть знаменитый Кентский Волк.

— Хорошо, что ты захватила плащ. Солнце пробилось сквозь туман, но в лесу может быть холодно.

Элен согласно кивнула. Необъяснимая радость бурлила в ней, грозя выплеснуться через край. Впереди у нее было целое утро свободы от надоевшего ей мрачного замка. И день обещал быть чудесным, какие бывают только в Уэльсе в разгар лета.

— Куда мы поскачем? — спросила она нетерпеливо.

— Немного проедемся вдоль побережья, — ответил Ричард, улыбаясь.

Они вышли к лошадям, и Ричард помог ей взобраться в седло.

— Мы не поедем далеко. У меня нет желания брать с собой целый отряд охраны, чтобы они топтались вокруг нас.

Лошади пересекли ров по опущенному мосту и устремились в вольное пространство. После сумрачных покоев Гуинлина сияющее солнечное утро было ослепительным. Элен задрала голову, следя за убегающими прочь от солнца остатками ночных грозовых туч, тени которых скользили по склонам холмов. Как хорошо быть свободной!

Она глубоко вдохнула сладостный воздух. Солнце начало пригревать ей спину, а прохладный бриз, напоенный летними ароматами, освежал лицо. Лошадь под ней была превосходной, и прекрасен был ее спутник. Она прогнала прочь все тягостные мысли и наслаждалась простыми радостями жизни.

Свернув с главной дороги, всадники спустились к морскому берегу, вдоль которого вилась узкая дорожка. Ричард направил Саладина по тропе. Рядом с ним приливные волны разбивались о камни, белоснежная пена сверкала в солнечных лучах, а от взлетающих брызг в воздухе зависали радужные полукружья.

Элен догнала его и поскакала рядом. Ее озорная кобылка смело вступила в воду. Теперь она грациозно летела над пенными языками, словно черная птица.

Ричард беззаботно рассмеялся, когда неожиданно вставшая дыбом высокая волна окатила обоих всадников ледяным душем. Элен присоединилась к нему, и их общий смех влился в радостные шумы вокруг — всплески моря и ровный мягкий стук конских копыт по влажному мокрому песку.

Смех! Неужели смех? Долгие месяцы — казалось, целую вечность — она не смеялась от душн. Но Элен почему-то не чувствовала ни капли вины за то, что из сердца ее хоть на краткие мгновения ушла щемящая тоска.

Они мчались галопом, обдавая друг друга брызгами и смеясь, словно малые дети. Ричард вдруг состроил свирепую гримасу:

— Благодаря тебе я уже промок насквозь. За подобную дерзость придется искупать тебя в море.

— Сначала догони мою Сейри! Она заставила меня поверить в легенды о лошадях с крыльями. Сейри настоящее чудо, Ричард! Спасибо тебе за нее!

— Что ж, я рад, что угодил тебе. — Улыбающееся лицо Ричарда прямо сияло. — Но храни тебя боже от искушения раздразнить по-настоящему Саладина. Он догонит Сейри в любом случае, и я не ручаюсь за последствия. В способности своего коня я верю, от него не ускачет ни один всадник, ни одна резвая лошадка. Иначе я не выпустил бы тебя за ворота без охраны.

— Значит, ты все-таки не доверяешь мне?

— Скорее все время жду от тебя сюрпризов.

Элен улыбнулась:

— И правильно делаешь, Ричард.

Тропа увела их от моря в лощину, потом на плоскогорье, заросшее деревьями, приникшими к земле от постоянных ветров. Они поднялись на голую, выветренную, просоленную морским дыханием вершину, и их взгляду открылись извивы береговой линии, зеленая полоса влажной травы, белизна пенного прибоя, голубое море и вереница пологих холмов, напоминающих мирное стадо, спускающееся к этому живительному источнику на водопой.

Красота природы на некоторое время заставила их замолчать. Первым заговорил Ричард:

— Уэльс на восходе даже прекраснее, чем на закате, — заметил он.

— Нет, — возразила Элен. — Уэльс одинаков — и утром, и вечером, днем и ночью, в тумане и при солнце. Я не могла бы жить нигде, кроме как в этом краю.

— А мои люди, — сказал Ричард, — твердят, что Уэльс мрачен, что это негостеприимный край, где правят колдуны — порождения туманов, а их подданные — пещерные лесные дикари, и все подряд занимаются черной магией.

Элен улыбнулась:

— Берегись, Ричард! Уэльское колдовство уже начало на тебя действовать.

Ричард взглянул на свою спутницу. Да, он уже во власти магии, но не черной, а совсем иной…

Могучий конь и горячая грациозная лошадка возносили их все выше через пронизанные солнцем рощи к сладким медовым лугам.

На пути их лежало темное и, наверное, очень глубокое озеро, образованное серебристыми ручьями, сбегающими с гор. Поверхность воды, усеянная опавшими прошлогодними листьями, занесенными сюда ветрами, была загадочно недвижима.

— Это сказочное место, — прошептала Элен, по-детски радуясь тишине, царящей вокруг. — Здесь живет сам Тиутег!

Ричард спешился и отпустил коня на водопой. То же самое сделала и Элен. Они пошли по берегу озера. Густая зеленая трава с нежным шелестом ложилась им под ноги и вновь поднималась позади, заметая их след.

— Не думаю, что сказочный народец накажет нас за вторжение в свое королевство на какой-то краткий час. Я одарю гномов вином и сыром, если они позволят нам сегодня побыть здесь вдвоем.

Элен заметила, что на лице у Ричарда появилось выражение, как у школяра, отпущенного строгим наставником на каникулы.

— А почему именно сегодня?

Ричард не торопился давать ей объяснения. Он молча вернулся к Саладину, достал из-под конского седла одеяло, выбрал местечко посуше и расстелил одеяло на траве.

— Так случилось, что сегодня мой день рождения.

— О! — Элен растерялась, не зная, что сказать. — Желаю, чтобы этот день прошел для тебя хорошо и кончился так же радостно, как и начался.

Распаковав седельные сумки, Ричард выложил на одеяло нехитрую снедь, расставил чаши, наполнил их вином из фляги.

— Не такое уж это великое событие, но все же есть повод для праздника. Кстати, твой день рождения, кажется, тоже был недавно.

Элен отвела взгляд. Да, у нее был день рождения — месяц назад ей исполнилось семнадцать. И в этот день должна была состояться ее свадьба с Энионом.

Но ей не хотелось сейчас вспоминать об этом. Могла же она тоже устроить себе праздник, хоть ненадолго освободившись от тяжких воспоминаний.

Ричард галантным жестом пригласил ее сесть и протянул чашу с вином.

— У меня нет для тебя подарка, к сожалению… — сказала Элен.

— Я на это и не рассчитывал. С раннего детства я не получал подарков, и праздник устраивал себе сам.