Люди, спасшие жизнь Соломону, были теми, что прыгнули в поезд на ходу. Дженна взглянула на того из них, кто был повыше, черноволосого, и его глаза вспыхнули ненавистью, едва он разглядел лицо ее деда, — в этом не могло быть ошибки.

Несколько пассажиров взяли Соломона на руки и понесли к поезду, предоставив спасителям самим позаботиться о себе. Дженна бросилась за дедом, а тот, повернув голову, все еще с удивлением смотрел на незнакомца. Соломон шевелил замерзшими губами, но не мог произнести ни звука. Толпа сомкнулась за ним, скрывая из виду двоих мужчин, и протянутая к ним рука Соломона безвольно повисла. Дженна догнала его, удивляясь, чем привлекли внимание дедушки два незнакомца. Почему? Кто они такие? Неужели дедушка знал их? Или просто пытался поблагодарить?

Его внесли в купе вагона «Мариетта». Пассажиры вернулись к работе. С помощью камердинера Малколма Рида и его жены Шарлотты, горничной, Дженна сняла с деда промерзшую, мокрую одежду и укрыла теплыми одеялами, Теперь она ясно видела, что рана была от пулевого ранения.

Впечатлительный англичанин Малколм побледнел при виде раны и быстро удалился под предлогом поиска бинтов. Соломон еще не оправился от потрясения, пока Дженна и Шарлотта хлопотали над ним. Он отчужденно смотрел в потолок, ничего не различая вокруг.

В дверях купе появился высокий мужчина лет сорока.

— Я услышал о случившемся, — произнес он. — Меня зовут Луис Вуд, мне принадлежит лесопилка в Кердалене. Мне доводилось лечить пулевые ранения во время войны. Вы позволите осмотреть раненого?

Дженна облегченно вздохнула.

— О да! Прошу вас, входите. — И она отошла в сторону.

Соломон, казалось, даже не заметил, что Вуд осматривает рану.

— Пуля прошла навылет, — наконец объявил Вуд. — По-видимому, пуля малого калибра. Вероятно, стреляли из дерринджера. Судя по виду раны, выстрел был сделан с близкого расстояния.

Дженна склонилась над дедом.

— Ты видел, кто напал на тебя, дедушка?

Не глядя на внучку, Соломон слабым голосом ответил:

— Нет. Тот, кто в меня стрелял, стоял сзади.

Вернулся Малколм с бинтами. Сбившись в тесном купе, он, Дженна и Шарлотта смотрели, как Вуд делает перевязку. Вскоре Соломон заснул.

Закончив, Вуд с тревогой посмотрел на Соломона.

— Если его не убьет рана, это сделает инфекция. Холодная вода только ухудшила его состояние. Правда, обморожения не видно, но необходимо держать его в тепле и накормить как можно скорее. Сейчас пусть поспит, но как только мы достигнем Кердалена, необходимо показать его врачу.

Дженна проводила Вуда из купе и попыталась заплатить ему за работу.

— Нет, мисс Ли. Я не врач, я не могу принять ваши деньги. Я был рад оказать вам помощь.

Прощаясь, он прикоснулся к своей шляпе. Когда Вуд ушел, Дженна поспешила вернуться к деду.

Наконец руки Соломона согрелись, бледность исчезла с лица. Немного успокоившись за него, Дженна вновь подумала о том, что кто-то желал ему смерти.

Ей было необходимо поговорить с Генри. Шарлотта предложила побыть с Соломоном, и Дженна ушла.

Она нашла Генри в салоне вагона. Он сидел в глубоком раздумье, с бокалом бренди в руках. Завидев Дженну, Генри поспешно вскочил.

— Как Соломон?

Внезапно ослабев от тревог, Дженна упала в кресло, а затем рассказала все, что сообщил ей Вуд.

— Я надеюсь только на то, что мы скоро приедем в город и сможем вызвать ему врача, — с беспокойством заключила она.

Генри направился к буфету красного дерева и вновь наполнил свой стакан.

— Проклятие! Говорил я ему — надо убираться из этих гор, пока его самого не прикончили, но Соломон считает, что его дела важнее жизни. Дженна, надо убедить его забыть о строительстве новой дороги, — настойчиво проговорил Генри. — Есть другие дела — более прибыльные и менее опасные. Ты не согласна?

Естественная реакция Дженны была такой же, как у деда. Если кому-то удастся запугать их на этот раз, смогут ли они построить когда-либо железную дорогу? Вероятно, Генри был более практичным человеком, но Дженна знала, что власть и сила требуют подтверждения. Отступить значило потерять все. К несчастью, их враг предпочел выбрать тактику засад вместо открытого противоборства, и даже самый отважный человек не решился бы выступить против соперника-невидимки.

— Я поговорю с ним, — ответила Дженна, не признаваясь в своих мыслях, ибо знала, что Генри не одобрит ее мнение. — Боюсь, никто не сможет оказать влияния на дедушку, даже я. Ты ведь знаешь, если ему захочется чего-нибудь добиться, он не остановится ни перед чем.

Генри осушил еще один бокал бренди.

— Да, к сожалению. Просто не могу понять, чем привлекла его именно эта дорога, почему он решился вести здесь строительство, несмотря на риск для собственной жизни.

— Боюсь, я не смогу этого объяснить, Генри. Он никогда об этом не говорил, только упоминал, что здесь можно получить прибыль.

— Как будто у него без того мало прибыли!

— Ты же знаешь, для него важнее всего вызов.

— Да, полагаю, ты права. Вызов необходим Соломону, как воздух всем нам.

Дженна раздвинула золотистые занавески на окне рядом с ее креслом, чтобы взглянуть, как продвигается расчистка заноса. Увидев раскачивающийся неподалеку фонарь, Дженна поняла, что буран продолжается.

В пассажирских вагонах женщины и дети выключили свет и пытались уснуть. Вокруг было тихо, лишь шум ветра нарушал тишину. Дженна напрягла зрение, пытаясь разглядеть во мраке работающих.

Внезапно Дженна опустила занавеску, с испугом осознав, что ищет взглядом зеленоглазого незнакомца. Чем он привлек ее внимание, почему вызвал желание увидеть его еще раз?

Генри оставил бокал на полке буфета и прошелся по салону к Дженне, неправильно истолковав ее задумчивость.

— Не тревожься. С дедушкой будет все в порядке.

Генри дружески обнял ее. Дженна склонила голову на его сильное плечо, изнемогая от усталости. Что бы она делала без Генри? Он всегда поддерживал ее в трудные минуты.

— Выпей что-нибудь, — предложил Генри. — Ты успокоишься и сможешь заснуть.

Дженна не пила вина вообще, но сейчас спиртное могло оказать ей пользу. Она согласно кивнула.

Генри налил ей бренди. Подняв стакан, Дженна вгляделась в отблеск света от люстры, пляшущий на стенках бокала и густой жидкости в нем.

— Предлагаю тост! — заявила она, надеясь развеять уныние. — За здоровье дедушки и будущий успех!

Генри вдруг сжал губы в тонкую прямую линию. Одним глотком он выпил бренди, не высказав одобрения тосту.

— Генри, в чем дело?

— Черт побери, Дженна, неужели на нем свет клином сошелся? Как же твой успех? И мой? Почему ты считаешь меня всего-навсего стариком? А о себе ты даже не думаешь!

Она была изумлена горечью в его голосе, но признала, что уже не в первый раз Генри говорит о ее дедушке со скрытым раздражением. Откровенно говоря, Дженна понимала причины его недовольства. В то время как к Соломону Ли отовсюду стекалось золото, единственное большое дело Генри с треском провалилось из-за паники на Уолл-стрит — по крайней мере, так слышала Дженна. В то время она была еще ребенком.

Генри так и не сумел вновь сколотить состояние или оправиться от потрясения, хотя большинство, включая деда Дженны, были убеждены в обратном. Жена потребовала у Генри развод и забрала детей. Он понемногу опускался и спасся только благодаря тому, что Соломон сделал его управляющим своей компании, услышав об опыте и способностях Генри. Он обладал даром организатора, умел успешно руководить группами рабочих. Строить железные дороги он начал прежде, чем был втянут в грязную махинацию, погубившую его.

Лет пять назад Дженна как-то спросила Генри, почему он не женился снова.

— Иногда бывает лучше просто помечтать, Дженна, — ответил он. — Мечты не приносят ни разочарования, ни боли…

Генри подвинул пальцем пустой бокал, не взглянув на нее.

— Прости, Дженна, — виновато проговорил он. — Я забыл, что и твой и мой успех связаны с делами и успехом Соломона. Иногда это тревожит меня, вот и все. Хотел бы я убедить Соломона отказаться от этого строительства! Ты непременно должна поговорить с ним. На карту поставлены жизни каждого из нас, не только его.