Казалось, весь город пробудился, и его мертвенно-бледные жители высыпали из черных домов на улицы. С такого расстояния было невозможно рассмотреть детали, но я знал, кого вижу.

Тысячи и тысячи похожих на Мики созданий неумолимо надвигались на нас. Я уже мог разглядеть черные узоры на их телах – поликарбоновую кольчугу. Когда эти автоматы приблизились, стало видно, что они лысые и, насколько мне удалось разобрать, имеют по два пальца на руках – большой и указательный. Видимо, Пигмалион решил, что его воинам этого вполне достаточно, чтобы хватать противника или нажимать на спусковой крючок.

Но самым страшным в этих существах была не внешность, которую кто-нибудь мог счесть даже элегантной. Гораздо хуже было то горячее желание угодить своему господину, которое я в них почувствовал. Я знал, что их создатель – Пигмалион, и за их стремлением доставить ему удовольствие скрывается жалкий страх перед неудачей. Уровень тревоги в направляющейся к нам толпе все возрастал, и я различил, что эта тревога связана с чувством ожидания.

"Апачи" Йонека снова пролетел над нами; барабан отмотал еще двенадцать метров кабеля, потом крутанулся в другую сторону – специальной приспособление перерезало провод. Отрезанный конец упал на песок, «Апачи» поднялся на тридцать метров и повернул к городу.

– "Альфа", у меня восемь «Геенн». Я мог бы задержать их.

– Ответ отрицательный, «Мерлин». Нам осталось только прикрепить кабель, и мы готовы.

Бат побежал с другим концом кабеля к Лорингу, и Неро его закрепил.

– Соединил. – Он нажал кнопку на клавиатуре компьютера и улыбнулся. – На автомате.

Я улыбнулся в ответ и вдруг почувствовал, что настроение идущих на нас существ изменилось.

Я оглянулся и увидел, что большая их часть вошла в петлю, очерченную кабелем. Общий уровень тревоги резко упал, но потом подскочил еще выше. Я знал, что они недостаточно умны, чтобы бояться нас, поэтому объяснение могло быть только одно.

Пигмалион.

Я видел миниатюрного Темного Властелина в Японии, но в то время он не внушал мне страха.

На этот раз мы были в его собственном измерении, и при виде маленького, очень похожего на ребенка человечка у меня пересохло во рту. Он брел к нам по воздуху непринужденной, даже небрежной походкой, и каждый шаг переносил его на десятки метров. С его приближением я ощутил мощный поток эмоций, в котором смешались нежелание верить собственным глазам и досада.

Эта едкая смесь подточила мою веру в себя и даже мое самосознание.

Пигмалион остановился перед нами, зависнув под «Апачи», но воздушный поток от винта не производил на него никакого действия. Он улыбнулся, почти благодушно, и склонил голову в моем направлении.

– Ты взял на себя труд вернуть мне Мики и Джитт? Как любезно с твоей стороны. – Он покачал слишком большой для своего тела головой из стороны в сторону, словно разочарованный папаша. – И как невероятно глупо. – Темный Властелин обвел всех нас взглядом и хихикнул себе под нос. – Подумать только, когда-то я был одним из вас. Таким же ничтожным и беспомощным. Таким же несовершенным.

– А теперь ты совершенен? – Я рассмеялся.

– Да. – Голова Пигмалиона резко повернулась к Кроули:

– Нет, это не означает, что я совершенный засранец. Да-да, Кроули, я могу читать твои мысли. Может быть, для кого-нибудь такая мыслительная работа кажется непосильной. Но я – Темный Властелин, бывший когда-то человеком, и разгадать, о чем ты думаешь, для меня – минутное развлечение.

Темный силуэт Кроули сложил руки на груди.

– Надо полагать, что резать женщин и детей на куски, а потом собирать их заново – более утомительное занятие.

Пигмалион громко рассмеялся, но его смех показался мне несколько принужденным.

– Я дарую совершенство тем, кто в нем нуждается. Посмотрите на Джитт, посмотрите на нее, Когда я нашел ее, она была ничем. Она была скорее батарейкой, питающей множество машин, нежели человеческим существом.

Темный Властелин провел рукой в воздухе, и над землей поднялся песчаный вихрь. Черная воронка всосала в себя пыль и сгустилась в небольшую тучку, повисшую перед Пигмалионом. Словно фокусник, показывающий зрителям, что здесь нет невидимых проводов или подпорок, Темный Властелин обвел облако взмахом рук и, не коснувшись его, уплотнил черную взвесь в сферу, блестящую, словно расплавленное стекло.

Черный шарик остался висеть в воздухе, но начал претерпевать изменения уже без помощи Пигмалиона. Он медленно преобразовался в фигуру девочки-младенца без рук и ног. Кисти рук росли прямо из плеч, стопы ног – из бедер. Левая сторона лица девочки казалась непомерно раздутой по сравнению с правой, и эта разница стала еще заметнее, когда статуэтка повзрослела. Асимметричная голова склонилась к левому плечу, черты обострились, отросли волосы, налились груди.

– Такой ты была, Джитт, когда я нашел тебя и освободил из твоей тюрьмы. Ты жила в мире из пластика и хрома, заключенная в пузырь, в котором ты спала и бодрствовала. Твоим единственным контактом с людьми были воспроизведенные в цифровом виде похвалы твоих родителей, которые поощряли тебя, когда ты делала что-нибудь хорошо. Они больше гордились новым оборудованием, которое смогли купить, чем думали о тебе. Друзья считали их чуть ли не святыми за готовность не жалеть никаких денег на калеку-ребенка. – Он прижал руку к груди. – Я избавил тебя от всего этого. Я дал тебе руки и ноги, которых ты никогда не знала. Я вылепил тебе новое лицо. Я исправил все, что было не правильно внутри. Я сделал из тебя создание твоих грез.

Ты знаешь, что это правда.

Я посмотрел на Джитт; ее всю трясло. Я чувствовал ее панику и стыд, желание бежать без оглядки, но она нашла в себе силы остаться на месте. Ей хотелось отрицать все, что сказал Пигмалион, но она понимала, что не может. Он сказал правду, но не для того, чтобы помочь ей.

Он хотел, чтобы эта правда сокрушила ее, и тогда он мог бы насладиться ее душевной мукой.

Джитт вскинула заплаканное лицо, и в следующую секунду взметнулся вверх ствол ее карабина. Единственным выстрелом она разбила вдребезги эту стеклянную пародию на человека.

– Теперь я не такая.

Пигмалион посмотрел на нее с уважением.

– Да, действительно. – Его ухмылка стала пугающей. – Но можешь стать такой снова, и очень быстро, моя дорогая.

– Не думаю, Пигмалион. – Я навел на него винтовку. – Джитт нравится нам такая, какая есть.

Темный Властелин разочарованно посмотрел на меня:

– Что? Ты не говоришь: "только через мой труп"? Ах да, ты же воспитанник Скрипичника, как глупо с моей стороны ожидать от тебя штампов! Мики, уничтожь его.

Я стрельнул взглядом в сторону Мики, но он не двинулся с места.

– Нет.

Пигмалион вскинул голову:

– Что вы сделали с ним? Это твоих рук дело, черная ведьма?

Раджани протянула руку и взяла Мики за руку.

– Это доставило мне огромное удовольствие, Никлас.

Темный Властелин нахмурился, и я почувствовал, как в нем поднимается гнев.

– Вы все глупцы, но, надо отдать вам должное, глупцы отважные. Надо же, вообразили, будто этот допотопный вертолет способен что-то мне сделать! Может, я был когда-то человеком, но теперь я – Темный Властелин.

– Но по-прежнему смертный, а, Пигмалион? – Я вызвал в мозгу образ таракана, которого размазали ногой по полу.

– Да, если тебе удастся найти достаточно большой башмак. – Он рассмеялся. – Но никто из вас не может меня убить.

Я увидел, как Хэл постучал по секундомеру и улыбнулся.

– А мы здесь не для этого, Пигмалион. – Я опустил оружие. – Мы просто заняли места в партере и ждем, когда приступит к работе терминатор.