– Что это изменит? – Я встал и прошелся по комнате. – Пять месяцев назад я был убийцей и служил Скрипичнику. Убивать людей по приказу было моей работой, моим призванием. Когда Койот отнял у меня память, я стал тем, кого ты видишь. Вот тебе и ответ. – Я повернулся и ткнул пальцем в Джитт. – Кем ты была, не имеет никакого значения. Важно, кем ты стала. Не важно, искали тебя или нет, когда тебя похитил Пигмалион. Ты нужна нам. Мы ценим не только твои знания и твое мастерство – мы ценим личность, которой ты стала, которую ты из себя сделала.

Ты – человек с ярко выраженной индивидуальностью, и что бы ты о себе ни узнала, для нас это ничего не изменит.

Джитт лукаво усмехнулась и, заметив мое недоумение, объяснила:

– Я видела, как движутся твои губы, но слышала слова другого Койота. Ты прав, я не должна бежать от прошлого. Я попытаюсь вспомнить то, что тебе нужно. – Она переменила позу и убрала прядь волос за ухо. – Раджани, не согласишься ли ты мне помочь?

Инопланетянка кивнула:

– Я ценю твое доверие. Можешь располагать мной, как тебе угодно.

Джитт подалась вперед, потом встала.

– Наверное, будет лучше, если мы будем работать в моей комнате. Там мне удобнее. У меня есть доступ ко всем базам данных, которые мне понадобятся, чтобы сопоставить свои воспоминания с объектами реального мира.

Я кивнул.

– Если тебе что-то понадобится, дай мне знать.

Она сунула руку в карман комбинезона, достала сложенный листок бумаги и вручила его мне.

– Может быть, тебе удастся разобраться с этим, пока мы будем искать логово Пигмалиона на Земле.

– Что это?

– Список. Список файлов, не связанных с нашей работой. Но к ним запрашивала доступ Вета по нашей сети. – Джитт улыбнулась мне вымученной улыбкой, и они с Раджани направились к выходу.

Когда дверь за ними закрылась, я развернул листок. Список файлов был распечатан в два столбца, словно список гостей, приглашенных на прием:

Я снова сложил листок и сунул его в карман.

Синклер бросил на меня озадаченный взгляд.

– Что это?

– Как сказала Джитт, это список. Его можно озаглавить "Предатели среди нас". Одно из имен в списке – мое. – Я сложил руки на груди. – Не нравится мне это.

– Что бы это значило? – спросил Син.

– Это значит, что мне придется потолковать с Ветой. – Я почувствовал, как мир сжимается вокруг меня. – Это значит, что мне надо выяснить, собирает ли она сведения, чтобы раскусить меня, или пытается послать мне сообщение.

Вета появилась в цитадели «Лорики» через четыре с небольшим часа после того, как Джитт отдала мне список. Кроули и Синклер ушли к себе поспать, а я использовал оставшееся время для того, чтобы лучше подготовиться к разговору с Ветой. Я вызвал все перечисленные файлы на свой компьютер и, внимательно изучив их, убедился в правильности своей догадки, которая возникла у меня, едва я пробежал глазами список имен. Все лица, перечисленные в нем, предали либо своего господина, учителя, либо союзника.

Я ничуть не удивился, обнаружив в списке свое имя, поскольку Джитт предупредила, что его составила Вета. Я знал, что Скрипичник считает меня предателем. С другой стороны, я никогда не улавливал особенно сильной неприязни или злобы со стороны Веты. На самом деле до сих пор она вообще ничем ни разу не выразила своего плохого отношения ко мне, если не считать этого перечня с моим именем.

Я отправил Вете через компьютерную сеть послание, в котором выразил желание поговорить с ней. Через пятнадцать минут она прибыла на отдельном лифте, связывающим мои апартаменты с номером «люкс», который «Лорика» держала для высокопоставленных гостей – представителей других компаний. Сначала мне показалось, что Вета ничуть не изменилась с нашей последней встречи, но потом я заметил складку на хитине одного сегмента передней конечности. Кроули сказал, что Вета была ранена, и я решил, что это шрам.

Больше всего меня удивило, что Вета принесла с собой скрэббл.[6] Она положила доску на журнальный столик в гостиной и склонила голову, приветствуя меня.

– Рада видеть тебя в добром здравии. Койот.

Твое выздоровление доставило удовольствие нашему господину.

– Твоему господину.

Ничего не ответив, Вета расположилась на полу и жестом пригласила меня занять место напротив, на диване, словно она была здесь хозяйкой. Я сел и выжидательно посмотрел на нее. Не обращая на меня внимания, Вета открыла коробку, разложила доску на столе и аккуратно перевернула все фишки с буквами лицевой стороной вверх, после чего поднесла пальцевидный отросток к жвалам, словно призывая меня к молчанию. Потом она выбрала из коробки несколько букв и выложила их на доску.

Фраза, которую она составила, выглядела так:

Я опустил веки, показывая, что понял ее.

– Твой ход. Койот. – Вета смотрела на меня, и все ее восемь глаз были полны мрачного ожидания. – Ты видел руины лагеря?

Я кивнул:

– Да. Выживут ли те два плутонианина, которых ты отвезла домой?

– Выживут. – Вета быстро двигала передними конечностями, переставляя буквы и добавляя новые к тем, что уже лежали на доске.

– Шансы спасти что-нибудь ничтожны, – сказал я, выкладывая свою фразу:

– Согласна. – ПЕРЕВОДЧИК У СК НЕ ВАЖНО С ЯЗЫКОМ. – Ты проигрываешь пятьдесят очков.

– Игра еще не кончена. Пигмалион заключил свое протоизмерение в защитную оболочку, но мы сейчас продумываем один способ, который поможет нам вскрыть эту скорлупу. – Я быстро выложил новую фразу:

– Ты заработала еще двадцать очков. Здорово придумано насчет испанского.

– А ты – тридцать семь.

Я выуживал буквы из кучки на столе и чувствовал, как во мне растет возбуждение. Хотя я никогда не воображал, что раса миранджеек согласилась на синтез добровольно, неприязнь Веты к Скрипичнику меня удивила. Мне казалось, что он не сделал бы ее своим эмиссаром, если бы предполагал хоть малейшую возможность предательства. Но опять-таки, напомнил я себе, невероятное высокомерие Скрипичника подводило его уже дважды.

Дождавшись моего кивка, Вета смела последнее слово и заменила его другим.

Я убрал часть ее букв, добавил другие и улыбнулся.

Вета подняла на меня глаза, и я прочел в них горячую мольбу.

Я помедлил.

– По-моему, партия окончена. Как определяем победителя? Две победы из трех?

– Да.

Хотя я лишь недавно обрел свою нынешнюю личность, перспектива слиться с другими созданиями нисколько меня не привлекала. Стать частью Скрипичника – такой участи я не пожелал бы никому. Уж лучше покончить с собой.

Вета сделала первый ход.