Меланхолическая отрешённость, которая весь вечер нарастала в душе Мэндрейка, внезапно вспыхнула бесшабашностью. Ему было плевать, что о нём подумают и что из этого может выйти: близость Джейн Фаррар придала ему отваги. Он слегка коснулся её руки.

– Давайте поедем в Лондон на моей машине! Я отвечу на ваш вопрос по дороге.

Она рассмеялась.

– Дорога долгая, мистер Мэндрейк!

– А может быть, у меня не один ответ?

Джейн Фаррар взяла его под руку, и они вместе направились к выходу. Несколько пар глаз проводили их.

В холле было пусто, только двое лакеев стояли наготове у дверей. Трещал огонь в камине, на стене над камином красовались оленьи головы и выцветшие щиты с гербами, давным-давно награбленные в разных заграничных поместьях. В противоположной стене большой витраж изображал вид сверху на центральный Лондон: аббатство, Вестминстерский дворец, основные правительственные здания над Темзой. Улицы были заполнены восторженной толпой; в центре двора Вестминстерского дворца красовалась сияющая фигура премьер-министра, с руками, воздетыми в жесте благословения. Стекло тускло поблёскивало в свете ламп, за ним тёмной плитой воздвиглась ночная тьма.

Под витражом стоял невысокий зелёный диванчик, заваленный шёлковыми подушками.

Мэндрейк остановился.

– Тут тепло. Подождите здесь, пока я вызову своего шофёра.

Джейн Фаррар, не отнимая своей руки, взглянула в сторону диванчика.

– Мы могли бы и оба подождать здесь…

– Да, верно.

Он повернулся к ней. Его тело слегка покалывало. Джейн вздрогнула.

– Вы тоже это чувствуете? – спросила она.

– Да, – негромко ответил он, – но не надо об этом вслух…

Она оттолкнула его.

– Это были наши сенсорные сети, идиот! И что-то привело их в действие.

– Ах да.

Они постояли, прислушиваясь к треску дров в камине, к приглушённому шуму празднества в саду. И вот откуда-то издалека донеслось пронзительное завывание.

– Это сигнальный узел Деверокса, – сказал Мэндрейк. – Что-то проникло в сад снаружи.

Джейн нахмурилась.

– Его демоны перехватят это, что бы оно ни было.

– Судя по всему, они уже напали на пришельца…

Откуда-то из-за витражного окна доносились странные крики, издаваемые нечеловеческими глотками, похожие на рокот грома в далёких горах. Двое волшебников замерли неподвижно. В саду раздались слабые вопли.

Шум нарастал. Мимо пробежал человек в тёмных очках и смокинге, бормоча на ходу заклинание. В его сложенной горсточкой ладони вспыхнула тёмно-оранжевая Плазма; он распахнул дверь второй рукой и исчез.

Мэндрейк рванулся было за ним.

– Надо пойти посмотреть…

– Погодите, Джон! – Взгляд Джейн Фаррар был устремлён наверх, к окну. – Оно движется сюда…

Он поднял голову – и, как зачарованный, уставился на стёкла витража, которые внезапно на миг сделались яркими и прозрачными от вспышки света снаружи. Шум разрастался всё сильнее. Теперь казалось, словно на них надвигается ураган – воющий и свистящий вихрь, яростный и безумный. Все громче, громче… Они подались назад. Раздались взрывы, жуткие вопли. Ещё одна вспышка – и на миг перед ними возник силуэт гигантского, чудовищного существа: сплошные щупальца, крылья и кривые когти. Чудище ломилось к окну.

Мэндрейк ахнул. Фаррар взвизгнула. Оба отшатнулись, вцепившись друг в друга.

Снова вспышка. Чёрный силуэт заполнил собой всю раму. Он ударился о стекло…

Блямм! Кусочек стекла в середине окна, тот самый, на котором был изображён премьер-министр, вылетел и разбился на мелкие осколки. И сквозь дыру в холл влетело что-то крохотное, блеснувшее изумрудом в свете ламп. Крохотный предмет пролетел через холл, шлёпнулся на пол прямо перед ними, ещё раз слабо подпрыгнул – и затих.

Волшебники тупо уставились на него. Это была безжизненная лягушка.

Шум за окном слышался по-прежнему, но теперь он слабел, затихал, отдаляясь с каждой секундой. Окно на миг осветилось ещё одной или двумя вспышками – и за ним снова воцарилась непроглядная ночь.

Мэндрейк наклонился к несчастной лягушке. Её лапки были скрючены и раскинуты в стороны, рот полуоткрыт, глаза крепко зажмурены. Странная бесцветная жидкость растекалась от неё во все стороны. С колотящимся сердцем Мэндрейк пустил в ход свои линзы. На всех трёх планах лягушка выглядела лягушкой, однако…

– Что это за жуткая тварь? – Бледное лицо Джейн Фаррар скривилось от отвращения. – Надо вызвать моих джиннов, чтобы они проверили её на более высоких планах, а потом…

Мэндрейк поднял руку.

– Подождите!

Он склонился ниже и, обращаясь к лягушке, окликнул:

– Бартимеус!

Госпожа Фаррар нахмурилась.

– Вы имеете в виду, что эта тварь…

– Не знаю. Молчите.

Он заговорил снова, уже громче, наклонившись ещё ниже к свёрнутой набок голове.

– Бартимеус, это ты? Это я… – Он сделал паузу, облизнул губы: – Твой хозяин.

Одна из передних лапок дёрнулась. Мэндрейк присел на корточки и возбуждённо посмотрел на свою спутницу.

– Он ещё жив! Видите?

Губы госпожи Фаррар стянулись в ниточку. Она немного отступила в сторону, как бы отстраняясь от всего происходящего. В холле появилась пара лакеев с выпученными глазами. Она сердито замахала руками, чтобы они ушли.

– Долго он не протянет. Поглядите, как растекается его сущность. Это вы велели ему явиться сюда?

Мэндрейк на неё не глядел – он с тревогой разглядывал тельце, распростёртое на полу.

– Да-да, я дал ему разрешение являться в любое время. Он должен был вернуться, как только раздобудет сведения о Хопкинсе.

Он попытался ещё раз:

– Бартимеус!

В голосе Фаррар внезапно послышался интерес.

– В самом деле? И, судя по звукам, которые мы слышали, его, похоже, преследовали! Интересно! Джон, у нас мало времени на то, чтобы его допросить. Тут где-то поблизости должен быть зал с пентаклями. Дело рискованное, но, если вложить достаточно сил до того, как это существо потеряет всю свою сущность, мы сможем…

– Тише! Он приходит в себя!

Задняя часть головы лягушки сделалась размытой и неотчётливой. Передняя лапка больше не шевелилась. Тем не менее одно её веко внезапно моргнуло и мало-помалу приоткрылось. Показался выпученный глаз, мутный и невидящий.

– Бартимеус…

Слабый голосок, как будто издалека:

– Кто его спрашивает?

– Мэндрейк.

– А-а. А я-то думал… может, стоит очнуться…

Голова снова поникла, веко опустилось. Госпожа Фаррар подошла и потыкала заднюю лапку лягушки заострённым носком туфельки.

– Выполняй своё поручение! – сказала она. – Расскажи нам о Хопкинсе!

Лягушка снова приоткрыла глаз. Глаз мучительно поворочался и на миг задержался на госпоже Фаррар. Снова раздался слабый голосок:

– Это твоя пташка? Скажи, что нет! Вот зараза…

Глаз закрылся и, невзирая на все мольбы Мэндрейка и приказы Фаррар, больше не открывался. Мэндрейк распрямился и растерянно пригладил волосы.

Фаррар нетерпеливо тронула его за плечо.

– Джон, возьмите себя в руки! Это всего лишь демон. Взгляните на эту разлившуюся сущность! Если не предпринять что-то прямо сейчас, мы потеряем ценную информацию.

Он встал на ноги и устало взглянул на неё.

– Думаете, мы сможем привести его в чувство?

– Да, если использовать нужные приёмы. Мерцающую Петлю или, быть может, Возвращение Сущности. Но я бы сказала, что у нас в запасе меньше пяти минут. Он уже не может сохранять свой облик.

– Эти заклинания его погубят.

– Да. Но информацию мы получим. Соберитесь, Джон! Эй вы! – Она щёлкнула пальцами в сторону лакея, торчавшего рядом с кучкой глазевших на происходящее гостей. – Вы, там! Принесите совок или лопату какую-нибудь – нам надо собрать всю эту грязь, срочно.

– Нет… Есть другой способ, – сказал Мэндрейк тихо – слишком тихо для того, чтобы госпожа Фаррар могла его услышать.

Пока она командовала сбежавшимися к ней людьми, он снова присел на корточки рядом с лягушкой и вполголоса прочёл длинное и сложное заклятие. Лягушачьи лапки задрожали; с её тела начал стекать бледный серый туман, как будто струя холодного воздуха встретилась с тёплой. Тельце лягушки стремительно растаяло в тумане; туман скользнул мимо ботинок Мэндрейка и исчез.