Больше того, столь развитому искусственному интеллекту ничего не стоило выйти за пределы Погребенного Замка.

Антракс еще некоторое время изучал данные о состоянии своего пленника, а затем неторопливо вернулся к поискам в своей паутине проводов.

Арен Элессдил, хранимый защитной дымкой Феникс–камня, стоял рядом с лежащими на столе друидом и провидицей, полностью погрузившись в свои мысли. Он провел в ожидании невероятно долгое время и теперь едва сдерживал нетерпение. Что–то внутри него подталкивало к действию, он больше не мог довольствоваться ролью наблюдателя, не мог не воспользоваться представившейся возможностью. Он должен что–то предпринять.

Но провидица просила его ждать. Наблюдать. Служить связующей нитью с реальностью.

Арен посмотрел на девушку и снова поразился увиденному. Ее лицо было совершенно спокойно и расслаблено. Она по–прежнему тесно прижималась к друиду, а тот продолжал равномерно дышать, как и раньше, слегка вздрагивал, хотя где–то глубоко внутри должна была продолжаться борьба с Антраксом. Возможно, провидица тоже участвует в этой борьбе. Возможно, только делится с ним столь необходимыми силами волшебства. Очевидно одно — они объединились, и это принесло радость обоим, особенно Райер Орд Стар.

Она нашла то, что так настойчиво искала.

Некоторое время Арен обдумывал этот факт, потом вспомнил о Феникс–камне. Помочь сбившимся с пути обрести верную дорогу. Это значило не только путь, видимый глазу, но и тот, которым следует сердце. Так Бек передал ему слова, сказанные Королем Серебряной реки.

Указать путь из темноты, в которой ты заблудился. Указать путь вперед, который ты должен пройти сквозь мрак.

Арен Элессдил невидящим взглядом уставился в потолок. Он впервые понял смысл этих слов, и догадка заставила его вздрогнуть от неожиданности. Кто, как не он и провидица, были заблудившимися во тьме? И даже не физически, а душевно. Она предала их всех, согласившись шпионить для ведьмы Ильзе. Он предал своих соотечественников, покинув их в тот момент, когда они нуждались в его помощи. Она стала изменницей, а он — трусом. Это и было тем мраком, в котором они оба заблудились, из которого так стремились выбраться. Они заблудились в своих сердцах.

Арен все это время не вспоминал о своей трусости, частично потому, что запрещал себе думать об этом, частично потому, что думать об этом было некогда. Но он не может вернуть себе покой и уверенность, пока не искупит содеянного.

Что же он должен сделать?

Арен уже знал ответ. Он посмотрел на Райер, прижавшуюся к человеку, которого она предала. Она нашла свой путь из мрака, дав ему помощь, в которой друид так нуждался. Она искупила свою вину и теперь пребывала в мире с собой. Магия Феникс–камня помогла ей обрести себя. И то же самое магия сделает для него, если только он позволит ей. Нельзя вернуть к жизни тех, кого он предал. Но он может вернуть принадлежащее им наследие.

Феникс–камень. Имя камня не означало, что талисман может возродиться после разрушения. Это относилось к его владельцу. В этом заключалась истинная цель волшебства — помочь Арену обрести себя и начать новую жизнь. Он помог Райер Орд Стар, проводив ее к Страннику. Арен мог удовлетвориться этим, но талисман требовал другого — того же, что он сделал для провидицы. Эльфийский принц должен позволить талисману увлечь себя в глубину мрака, где Арен сможет обрести искупление и через него найти путь к свету, навсегда покончив с поселившейся в душе трусостью.

Арен глубоко вздохнул. Он должен выполнить свой долг перед народом, ради которого отправился в экспедицию. Он должен совершить то, ради чего погибли его товарищи. Должен вернуть утраченные эльфийские камни.

Арен чувствовал, что магия Феникс–камня подталкивает его именно к этому, ощущал растущее неудовлетворение, жгучее желание завершить незаконченный процесс возрождения. Он пошел вслед за Райер Орд Стар на поиски друида, потому что магия талисмана требовала этого для провидицы. Но от него требовалось другое — отыскать эльфийские камни. Ему необходимо было войти в расставленную Антраксом ловушку, противостоять чудовищной машине, победить и вернуть утраченное наследие.

Сейчас.

Пока еще есть время.

Арен не мог объяснить природы возникшей потребности, но он чувствовал ее, как чувствовал груз ответственности, который был готов принять на себя. Время уходило, а вместе с ним уходила последняя возможность вернуть эльфийские камни и этим закончить процесс обновления и возрождения. Противостояние Странника и Антракса угрожало последующей попыткой уничтожения друида и его друзей. Ждать дольше невозможно.

На мгновение Арен был буквально парализован приступом страха. Он не мог найти в себе сил преодолеть его. Как можно было даже подумать о таком опасном предприятии? Что может он противопоставить Антраксу и всем его механизмам? Его ждут механические монстры и огненные лучи, а потом машины, подобные тем, что овладели Странником. У него нет никакого оружия, чтобы сражаться, нет ни сил, ни способностей, дающих хотя бы малейшую надежду на успех. Он одинок и бесконечно слаб.

Кто может поручиться, что он снова не убежит?

Арен справился со своими опасениями, вырвался из зыбучей трясины страха. Не имеет значения, на чьей стороне перевес. Он должен идти. Эльф наклонился над Райер Орд Стар и накрыл ее руки своими. Тепло ее тела проникло в кровь. И хотя она не отреагировала на прикосновение, Арен был уверен, что она знает, кто с ней рядом. Он опасался лишить ее защитной силы Феникс–камня, нарушив связь между ними. Арен не мог предугадать, чем это грозит провидице и ее миссии по спасению друида. Но он твердо знал, что магия зовет его за собой и он должен идти.

Арен выпрямился и попятился к двери, через которую они вошли в комнату. Он увидел, как волшебная дымка сначала натянулась, а потом разделилась надвое, и каждая из ее частей продолжала окутывать их обоих, хотя и стала заметно слабее. Случилось то, на что он едва смел надеяться. О большем он и не мечтал.

«Удачи тебе, Райер, — подумал эльф. — Удачи вам обоим».

После этого Арен повернулся, вышел из комнаты и направился к своей цели.

Невесомый и прозрачный, словно воздух, Странник приступил к поиску волшебных книг.

С самого начала, с того момента, как только он перевел надписи на карте, привезенной умирающим Каэлем Элессдилом в страну Четырех Земель из Погребенного Замка, друид скрывал правду о магических книгах. Он пошел на это из опасений, что кто–либо может попытаться нарушить его планы относительно задуманной экспедиции. Только ведьма Ильзе добралась до умирающего эльфийского принца раньше него и знала, какая тут идет игра. Ее неоднократное вмешательство не раз заставляло Странника пересматривать свои планы. Так что в отношении ведьмы Ильзе друид потерпел неудачу. Даже пытаясь привлечь на свою сторону Аллардона Элессдила, он не раскрыл секрета, и здесь ему повезло больше. В глубине души Странник сознавал, что не стал говорить о книгах ради того, чтобы уговорить короля эльфов организовать эту экспедицию. Только друид знал о книгах и последствиях их возможного возвращения к людям.

В этой экспедиции не было ничего простого и легкого, включая вмешательство ведьмы Ильзе. Все участники поверили в то, что Антракс внушил Каэлю, — книги представляли собой сборники магических заклинаний. Но это было не так. Такой вывод напрашивался сам собой, если хорошо разбираться в истории Старого Мира. Это было очевидно, если вспомнить, чем на самом деле был Погребенный Замок, — хранилищем знаний, собранных за долгие годы в обществе, где магия была практически неизвестна и никогда не применялась. Старый Мир был миром науки, миром, в котором со времен Фей никто не владел волшебной силой; то немногое, что сохранили эльфы, было вскоре утеряно. В Погребенном Замке не могли храниться книги о магии, там должны были находиться книги, посвященные истории, культуре, науке.