С головокружительной скоростью приблизившись к следующей мишени, сэнсэй Ёса прицелилась и пустила вторую стрелу. Кедровая дощечка разлетелась в щепки.

До третьего выстрела оставалось несколько мгновений. Конь галопом мчался мимо цели, последняя стрела вонзилась в самый центр отметки, расколов мишень надвое.

Потрясая колчанами, ученики зааплодировали еще громче.

Сэнсэй Ёса развернула коня и легким галопом пустила его обратно. Расположенное в живописном лесу, на территории старинного синтоистского святилища Камигамо, стрельбище представляло собой тропу с веревочными ограждениями и тремя деревянными мишенями на уровне головы.

Спустя месяц занятий сэнсэй Ёса объявила, что ее класс кюдзюцу готов изучать киса. Этим утром все взяли с собой луки и стрелы и собрались в школьной конюшне, чтобы выбрать для урока пять лошадей. Затем ученики направились в северную часть Киото к святилищу Камигамо.

Сэнсэй Ёса подъехала к группе юных воинов, на секунду остановилась, чтобы перевязать длинные темные волосы, и откинула их назад, открывая удивительной красоты лицо с темно-каштановыми глазами. Ее можно было принять за императорскую гейшу, а не воительницу, если бы не багровый боевой шрам на правой щеке.

— Направление киса, которое вы будете изучать, называется Ябусамэ, — объявила сэнсэй Ёса, спешившись. — Оно не только помогает оттачивать мастерство стрельбы из лука, это еще и ритуал, который угоден богам и призывает их благословение на Нитэн ити рю. — Она указала на тропу. — Обратите внимание на высоту мишеней. Они находятся на том же уровне, что и промежуток между острием шлема и лицевой маской врага. Попадание равно смертельному удару на поле боя.

Вынув стрелу из колчана на правом бедре, сэнсэй показала классу тупой деревянный наконечник в виде шарика.

— На тренировках вместо обычных стрел со стальным острием вы будете использовать дзиндоу. Ябусамэ — церемония, посвященная богам, в ней нельзя использовать оружие, проливающее кровь.

Пока сэнсэй Ёса прятала дзиндоу в колчан, Джек наклонился к Ёри и что-то шепнул.

— У тебя вопрос, Джек-кун? — поинтересовалась сэнсэй Ёса: глаз ее был острее соколиного.

— Позвольте узнать, — начал Джек, чувствуя, что все взгляды прикованы к нему, — зачем вы кричали «Ин-ё!»?

— Хороший вопрос, — улыбнулась сэнсэй. — Это старинная молитва самураев. Означает «Свет и Тьма». Она помогает направить дух самурая к цели. Ну что, хочешь первым попробовать Ябусамэ?

Джек покачал головой. За два года серьезных тренировок он научился неплохо стрелять из лука, однако слабо верил в свою способность удержаться на лошади.

— Простите, сэнсэй, мне нужно сперва научиться ездить верхом.

— Понимаю. Кто хочет научить товарища держаться в седле, как настоящий самурай?

Джек с надеждой улыбнулся Акико, но Такуан уже шагнул вперед.

— Почту за честь, — с поклоном сказал он. — Я был лучшим наездником в Такэда рю в Вакаса.

— Благодарю тебя, Такуан-кун, — кивнула сэнсэй Ёса. — Возьми пегую кобылу, она смирная.

Такуан повел лошадь на край леса. Джек поплелся следом.

Предложение помощи очень удивило его. Они с Такуаном почти не разговаривали. Не то чтобы Джек намеренно его избегал, просто вокруг новенького постоянно вились поклонницы.

— Помогать тебе — для меня честь. — Такуан поклонился Джеку. — Я очень много про тебя слышал.

— Правда? — удивленно спросил Джек.

— Да. Акико рассказывала, как ты победил Ягю рю в Тарю-дзиай. Отдать нефритовый меч Ямато — это настоящая жертва.

Такуан поправил седло, ласково поглаживая лошадь.

— А Ёри, тот и вовсе превозносит тебя до небес. Рассказывал, как ты спас ему жизнь во время Круга трех. Ты и впрямь неплохой самурай, как для гайдзина…

Джек напрягся. Он-то думал, что Такуан ведет себя по-дружески, и уже начал терять бдительность. Сейчас тот показал свое истинное лицо.

— Прошу прощения… я хотел сказать «для чужестранца», — поправился Такуан. — Там, откуда я родом, не очень любят твоих собратьев.

— Моих собратьев?

— Христиан. У нас есть несколько иезуитских священников, и они всех пытаются обратить в свою веру. Настаивают, чтобы мы им подчинялись и служили Иисусу Христу, а не императору. Самураи недовольны и считают это угрозой для его власти. Я уверен, что ты не хочешь ничего подобного.

— С чего бы мне хотеть? — Джек скрестил руки на груди, словно обороняясь. — Я не иезуит и не португалец.

— Я думал, ты христианин. Это не одно и то же?

— Нет, я английский протестант. Иезуиты — католики, и Англия воюет с Португалией. Мы заклятые враги, и я никого не хочу обращать в свою веру.

— Я вовсе не о том хотел поговорить. — Такуан низко склонил голову. — Пожалуйста, прости мое невежество.

— Ничего, ты же не знал, — примирительно ответил Джек.

Он уже разобрался в тонкостях японского этикета. Извинения считались в Японии доблестью. Если кто-то извинялся и выражал искреннее сожаление, японцы охотно прощали.

— Спасибо, — улыбнулся Такуан, поглаживая кобыле шею. — Залезай в седло. Начнем первый урок?

Джек стал рядом с лошадью, поставил левую ногу в стремя и схватился за седло. Раньше ему всегда подавали руку — Кума-сан или кто-то другой, — и сейчас он никак не мог взобраться. Всякий раз, когда он пытался запрыгнуть на лошадь, та отходила в сторону.

Такуан взял кобылку под уздцы.

— Не подтягивайся на руках. Оттолкнись правой ногой. И поднимай ее повыше, чтобы не задеть лошадь и не удариться самому.

Джек попробовал и, к своему удивлению, моментально оказался в седле.

— Отлично, — похвалил Такуан. — Теперь сядь прямо. Как и в боевых искусствах, тут важно держать равновесие.

Джек заерзал, пытаясь устроиться поудобнее. Ему было высоко и неуютно. Ездить верхом он боялся с тех пор, как упал с лошади Кума-сан.

— Не нужно напрягаться. Лошадь непременно почует беспокойство или страх. Покажи ей свою уверенность.

Такуан подал поводья и привязал к уздечке корду.

— Уже лучше. Теперь слегка сожми колени и одновременно чуть наклонись вперед. Для лошади это команда идти.

Джек последовал совету, и кобылка потрусила по тропе.

— Видишь! Ничего сложного.

— Спасибо за помощь, — сказал Джек, немного жалея, что не доверял Такуану. Похоже, новенький искренне предлагал ему дружбу.

— Пожалуйста. Будем ходить шагом, пока ты не привыкнешь к тряске. Потом я научу тебя останавливаться.

Такуан водил лошадь по кругу на корде.

— А как твои тренировки по технике «Двух небес»?

— Нелегко, — вздохнул Джек. — Как будто жонглируешь ножами. Только начнешь управлять правой рукой, как забудешь о левой.

Такуан сочувственно кивнул:

— Жаль, что я не заслужил права попасть на эти занятия. А почему Ямато не учится с тобой?

— Он не прошел в Круг трех, — объяснил Джек, — и сможет учиться через пару лет.

— На его месте мне было бы очень обидно. И немного стыдно — он ведь сын Масамото.

— Зато Ямато блестяще владеет бо!

— А как насчет Акико? — небрежно спросил Такуан, кивая в ее направлении.

Девушка как раз садилась на коня, готовясь к первому Ябусамэ.

— А что Акико? — удивленно переспросил Джек.

— Расскажи мне о ней. Она не похожа на других девушек.

Акико помахала им на пути к началу тропы. Такуан немедленно поклонился в ответ, полностью забыв про Джека.

— Правда, она превосходно держится в седле? Великолепная подготовка.

«Так вот зачем он предложил помощь, — подумал Джек, глядя на завороженного Такуана. — Вовсе не для того, чтобы учить меня верховой езде. Он хочет побольше разузнать про Акико».

Стоя в стременах, Акико пыталась достать стрелу, но проскакала мимо первой мишени, не успев даже прицелиться. Она стремительно пронеслась по тропе к следующей цели, и кобылка Джека внезапно затрусила вслед за конем Акико.

— Такуан! — нервно позвал Джек. Напрасно: тот ничего не слышал, неотрывно следя за девушкой.