— Мы бы тебя поддержали. И привезли бы домой вина, — пробормотала Холли.

— Вы не знаете, сколько ящиков я вам отослала. Десятки! И я выбирала все самое лучшее.

Холли беззвучно захлопала в ладоши. Затем она уронила руки на колени.

Убедившись, что Трейси прислушивается к разговору и, значит, ее благородство не останется незамеченным, Холли продолжала:

— Ты должна была позволить нам приехать, Ливи. Я знаю, что у тебя там не было настоящихдрузей.

— Ну и что? У нас полно хороших знакомых, и я наняла сиделку. Несмотря на все обезболивающие, это была страшная смерть, а он всегда был таким жизнерадостным человеком. Я подумывала о том, чтобы остаться и руководить компанией. Но партнер Франко выкупил у меня и бизнес, и виллу. Кроме того, я была второй женой Франко. Вы об этом не знали? Его первая жена была очень красивой и стильной. Ее звали Анд- рианна. Она любила выходить в море на собственной яхте, которую она назвала «Феличия», то есть счастье. Андрианна погибла во время шторма недалеко от берегов итальянской Ривьеры. С ней больше никого не было.

— Совсем как Ребекка де Винтер[25], — сказала Холли.

— Кто такая Ребекка де Винтер? — спросила Кэмми. Все женщины вздохнули.

— Их что, больше не заставляют читать «Ребекку?» — поинтересовалась Холли.

— У меня есть эта книга, — вмешался Ленни. — Я ей одолжу.

— Она умерла на яхте?

— Вроде того, — ответила Трейси.

— Дамы, если вы хотите позвонить домой, то сейчас самое время. Когда мы выйдем в открытое море, вся связь будет осуществляться посредством радио.

Трейси позвонила Джиму и Теду. Тед захотел поговорить с Кэмми, и та жизнерадостно заявила, что привезет ему футболку. Какой он хочет рисунок? Она пропела дифирамбы погоде, сообщила отцу о своей любви к нему и попросила его подготовить для Серрано разрешение на строительство загородного дома у озера. Трейси позвонила Дженис. С Дейвом, конечно, все было в порядке. Он сидел в кровати и ел тапиоковый пудинг. От приступа хронического аппендицита еще никто не умирал.

— Я тебе говорила? — пожурила подругу Трейси.

— Не трави душу, — огрызнулась Дженис. — Я и так глубоко несчастный человек. Здесь настолько жарко, что в аду, наверное, прохладнее. А тут еще у собаки инфекция кишечного тракта. Чем вы занимаетесь?

— Приканчиваем домашние булочки с корицей и «мимозу». Затем мы отправляемся заниматься дайвингом у острова Норман, настоящего острова сокровищ.

— Чтоб вы утонули, — пошутила Дженис. — Как Ливи?

— Ты знаешь, нормально. Я думаю, у нее было время примириться со смертью Франко. В каком-то смысле она стала для нее избавлением. Ну все, мне пора. Я люблю тебя, сестричка.

— Я тоже тебя люблю. Оттянись по полной, Трейс. Серьезно!

На палубе с виноватым видом появился Мишель.

— Лен, я все проверил. Готовить акваланги? С аквалангом плавают двое? В маске одна?

Ленни пожал плечами и посмотрел на женщин.

— Я в маске, — откликнулась Холли.

Она надела махровую шапочку и скромный раздельный купальник с парео вокруг талии. Она была не из тех женщин, которые, приехав на отдых, внезапно забывают о двадцати фунтах лишнего веса.

Трейси выскользнула из шорт. На ней был сплошной ярко-красный купальник из какого-то каталога. Мишель удивился. Эта женщина состояла из сплошных мускулов. Через секунду на палубу выпорхнула Кэмми, ослепив всех своим крошечным аквамариновым бикини.

— Мне придется сегодня надевать водолазный костюм? — обратилась она к Ленни.

— Лучше надеть. Ты можешь поцарапаться. Или тебя кто-нибудь ужалит. Да и солнце здесь сильнее, чем ты себе представляешь. Но это необязательно, хотя я всегда надеваю, потому что мерзну.

— Тогда я попробую не надевать. Мне вчера было жарко, — ответила Кэмми.

Ленни покачал головой.

— Ну что ж, держись. Однако сначала нам надо туда доплыть. Вниз отправишься с Мишелем. Там есть на что посмотреть. Как аквариум, в котором все тропические рыбы вдруг выросли. Скаты. Может, парочка рифовых акул. Будет интересно.

— И я хочу, — заявила Оливия.

Мишель приуныл. «Так ему и надо», — подумал Ленни. Внезапно Оливия добавила:

— Но я слишком устала. Лучше я посплю.

— Вы же говорили, что хорошо себя чувствуете. Может, вам cтоит принять имбирных пилюль? — Ленни одним прыжком оказался у шкафчика и извлек из него большую бутыль. — С этим драмамин[26] усваивается лучше.

— Дело не в этом, — ответила Оливия, направляясь вниз, — Я просто засмотрелась на звезды. — Она едва заметно улыбнулась Мишелю. Этого не увидел никто, кроме Кэмми.

С легкой презрительной усмешкой Кэмми уставилась на Мишеля. Он первым отвел глаза.

Когда они добрались до острова Норман и привязали яхту к белому бую, было уже позднее утро. Оливия все еще спала, и женщины решили ее не будить.

На Рифе Сумасшедшей столпились любители красивой жизни и вечеринок. Ленни презирал дайверов без царя в голове. Поверхность моря сверкала, как зеркало. Женщины уже надели на себя все необходимое снаряжение, и Мишель вкратце напомнил им о том, как следует заходить в воду. Затем он предупредил своих подопечных об осторожности вблизи кораллов и о том, что под водой нельзя ни к чему прикасаться, исключая морской огурец, который им можно будет подержать в руках.

Кэмми явно была рассержена. Она шагнула за борт, не спрашивая разрешения Мишеля, и перевернулась на спину, упорно глядя куда-то в сторону в ожидании остальных.

Мишель извлек фотоаппарат.

— Хочешь сфотографироваться под водой? Мы перешлем фотографии тебе или, может, используем в нашем новом буклете. Наши дайверы редко бывают такими... э-э...

— Он хочет сказать, такими красивыми, — вмешался Ленни.

— Мне все равно, — безразличным голосом ответила Кэмми.

Мишель был рад, что потребность Оливии в отдыхе избавила его от необходимости иметь дело с двойным выбросом гормонов на пятнадцатиметровой глубине.

Холли в своей маске умиротворенно бороздила поверхность океана, в то время как Мишель, Трейси и Кэмми медленно, метр за метром, опускались по веревке на глубину шестнадцати метров. По пути Мишель обращал их внимание то на рыбу-попугая, то на рыбок-клоунов, то на барракуду, которая по длине была больше Кэмми. Рифовая акула, величественно проплывая над ними, на мгновение закрыла солнце. Когда им повстречался массивный уродливый группер, Мишель знаками показал женщинам, что это пригодная в пищу и вкусная рыба, как и рыба-король, которую они видели раньше. Он вручил матери и дочери по морскому огурцу, чтобы они собственноручно пощупали обманчиво пенистую поверхность этого существа.

После того как Мишель осмотрел их акваланги, Трейси и Кэмми медленно поднялись и вошли в одну из пещер. Проплыв несколько футов, они смогли встать в полный рост. Трейси сорвала маску и, едва успев выплюнуть регулятор, воскликнула:

— Это невероятное погружение! Лучше, чем в Мексике. Я никогда не видела столько рыб.

— Их запрещено ловить, поэтому они совсем не боятся людей. Но охотиться с подводным ружьем можно.

— А вы когда-нибудь охотились?

— Охотились. Но не здесь. Ленни хранит подводное ружье в своей комнате вместе с настоящим.

— Настоящее ружье! Как мужественно! А зачем оно вам? — скривилась Кэмми.

— Это винтовка. Так, на всякий случай. Она не заряжена. Но всякое бывает. Здесь могут напасть, изнасиловать, ограбить. Но мы говорили о подводном ружье. Им очень легко пользоваться. Это подобно... стрельбе из рогатки. Стреляешь и наматываешь леску на катушку. Как пугач, только стрелы острые. Надеваешь перчатки и охотишься в команде, держишь сеть наготове и побыстрее хватаешь леску, пока рыба не успела нырнуть.

— Зачем?

— Ну, ты же сама видела размеры этого чудища. А оно еще и кровоточить будет.

— Так это для того, чтобы не продлевать агонию?