Джеймс осторожно направился по направлению к мосту.

— Эй, ты же не собираешься и в самом деле туда отправиться? — спросил Зейн. — Этот островок явно не выглядит безопасным.

— Да ладно тебе, — сказал Джеймс, не оборачиваясь, — Ты же говорил, что хочешь приключений, по-настоящему невероятных происшествий.

— Ну, вообще-то, думаю, что этих самых происшествий я хочу в очень маленьких дозах. Так что было достаточно того безумного монстра, которого мы уже видели, если ты не заметил.

Джеймс пробрался сквозь разросшиеся кусты и скрюченные деревья и оказался у входа на мост. По мере приближения эта идея казалась все менее прекрасной. Там были перила, сформированные сваленными ветками, гладкие и удобные на ощупь, и два дерева, которые образовывали пол моста, лежали так тесно друг к другу, переплетенные виноградной лозой и утрамбованные листьями в расщелинах между стволами, что пройти по ним было совершенно просто.

— Прекрасно, тогда сиди тут, — сказал Джеймс, шутливо намекая на трусость Зейна. Загадка этого места влекла его. Он сделал первый шаг на мост.

— Аа, чтоб тебя! — простонал Зейн, следуя за ним.

Со стороны острова мост переходил в поросль маленьких деревьев, кое-где переплетенных виноградной лозой, которые формировали высокие узорчатые ворота. За ними наступала непроглядная тьма. Когда Джеймс подобрался поближе, он смог увидеть, что виноградная лоза складывалась в узнаваемые символы, пересекающее ворота.

— По-моему, здесь что-то написано, — почти шепотом произнес он, — Похоже, что это какое-то стихотворение или что-то в этом роде.

Вскоре уже можно различить первые слова, подпрыгивая, чтобы их разглядеть. Ребятам приходилось напрягать глаза, чтобы их разобрать. Они остановились и прочитали вслух:

Что-то в этом стихотворении заставило Джеймса вздрогнуть.

— Что это значит? — спросил Зейн, когда они прочли написанное дважды.

Джеймс пожал плечами.

— Сульва — это старое название луны, это все что мне известно. Я думаю, что первая часть означает лишь, что ты можешь найти это место только когда оно освещается луной. И это очень похоже на правду, потому что когда я увидел все это в первый раз в темноте, то ничего кроме старого уродливого острова не увидел, так что это должно быть «Цитадель пещеры», чем бы она ни была.

Зейн немного наклонился:

— А что насчет этой части? «Пока луч солнца не пронзит…». Звучит так, словно нам следует сюда вернуться, когда взойдет солнце, верно? Я бы даже сказал — неплохо звучит!

Не обращая на Зейна никакого внимания, Джеймс схватился за ворота обоими руками и попытался их открыть. Раздался ужасный деревянный грохот, но они не двинулись с места. Это действие как будто вызвало ответную реакцию острова. Неожиданно, у мальчиков из-под ног раздался шелест. Джеймс глянул вниз и резко отпрыгнул назад, так как один из усиков тернистого винограда вырос из-под моста. Лоза проникла между ворот, потрескивая, как горящая в огне газета. Она была противного фиолетового цвета, словно в ней пульсировал какой-то яд. Она поднялась настолько высоко, что пропала из поля зрения Джеймса. Через минуту она полностью оплела ворота, перекрывая написанное стихотворение и шум от ее роста наконец прекратился.

— Ну что же, это все решает, — сказал Зейн странно высоким голосом. Он оставался позади Джеймса, медленно пятясь назад. — Мне кажется, это место желает остаться в одиночестве, да?

— Я хочу попробовать еще кое-что, — сказал Джеймс, доставая свою палочку из-под мантии. Стараясь не думать, о том что произойдет, он направил свою палочку на ворота.

— Алохомора!

Полоснула золотистая вспышка, результат которой не заставил себя ждать. Заклятие ударилось в ворота, отражаясь от них и вспыхнув на весь остров, который угрожающе задрожал. Раздался звук, словно тысячи людей одновременно втянули в себя воздух, и затем зазвучал совершенно нечеловеческий голос, который сказал:

«Убирайтесь…от…сюда!»

Джеймс, ошеломленный такой реакцией, отшатнулся назад, споткнулся об ногу Зейна, и они оба полетели на деревянный пол. Мост под ними задрожал, и Джеймс увидел, как ворота заколебались, наклоняясь к ним. Деревья, которые сплетались в голову дракона, заскрипели над их головами и их изломанные ветви все больше и больше стали напоминать клыки.

— Убирайтесь…от…сюда! — снова повторил остров. Голос звучал так, словно состоял из миллионов тонких голосов, шипящих и скрипящих в унисон.

Мост прогнулся, оторвавшись от берега. Верхняя челюсть дракона снова затрещала и стала разрушаться, обваливаясь вниз и готовясь поглотить двух мальчиков. Они стали карабкаться назад, перепрыгивая друг через друга, и выскочили на берег в тот самый миг, как мост оторвало от острова.

Земля под ними загрохотала. Корни вылезали из земли, разрывая почву. Джеймс почувствовал, как берег обваливается под ним. Его нога соскользнула в образовавшуюся дыру, он дергал за нее, пытаясь вытащить её из грязи, словно за морковку на грядке. Мальчик пытался выбраться на рушащийся берег, но тот крошился под ним, унося мальчика к кромке воды. На поверхности озера стала возникать рябь, переходящая в водоворот. Ноги мальчика засасывало в грязь, и его тянуло к воронке. Зейн вцепился в берег, вместе с которым медленно оседал в воду. Джеймс пытался найти то, за что можно схватиться, но ему не попадалось ничего твердого. Даже корни деревьев, торчащие из разрушенной земли выскальзывали у него из рук, оставляя там только мерзкую слизь.

Затем неожиданно появился Грохх. Он упал на колени, схватился за ствол ближайшего дерева одной рукой, а другую протянул Зейну, который находился к нему ближе. Он выдернул мальчика из тьмы и закинул себе на плечо. Тот схватился за рукав рубашки Грохха, когда Великан ринулся доставать Джеймса, который почти скрылся в потоках воды. Ужасный ворсистый корень потянулся сквозь воду и обвился вокруг лодыжки Джеймса, втягивая его обратно. Он так и завис там, с одной стороны ухваченный Гроххом, а с другой — гадким корнем, и Джеймс был практически уверен, что сейчас просто разорвется пополам. Корень соскользнул по его ноге и сдернул с него ботинок. Джеймс увидел, как корень жадно сомкнулся вокруг ботинка и скрылся с поверхности земли.

Грохх попытался подняться, но из-под земли вокруг него возникло множество корней. Огромные древесные щупальца обвились вокруг ног. Зеленые лозы росли с невероятной быстротой, врастая в ткань его штанов крошечными нитевидными усиками. Грохх взревел и рванулся, разрывая штаны и вытягивая корни из земли, но их было слишком много. Они бросили его на колени, а затем ринулись вверх, оплетая его талию, поднимаясь по спине и плечам. Лозы быстро достигли Джеймса и Зейна, пытавшихся отпихнуть их. Грохх снова взревел, когда одно из растений обвило его шею, пригибая к земле, тяня вниз, к провалу.

Когда Джеймс уже ощущал, как его отрывают от плеча Грохха и тянут назад несколько лоз, сдавивших ему ноги, воздух прорезала вспышка цвета. Золотисто-зеленому мерцанию аккомпанировал низкий жужжащий звук. Лозы и корни отпрянули от света. Они ослабили хватку, но упорно не хотели отказываться от своей добычи. Волны света захлестнули их, и каждая волна уменьшала силу захвата до тех пор, пока меньшие лозы омертвев не отпали, а корни с тихим бульканьем не уползли обратно под землю.

Грохх, Джеймс и Зейн почти на коленках выползли на твердую землю. Там они упали, тяжело дыша и переводя дух среди опавших листьев и сломанных ветвей.