Число фигур, вышедших из автомобилей, удивило даже Джеймса, который располагался лагерем, внутри волшебных палаток множество раз, и знал, какими гибкими, могли быть волшебные места. Швейцары в бордовых плащах и серых ботинках, двигались в каждом транспортном средстве, создавая маленькие плоские тележки и разгружая неисчислимые груды вещей.

Молодые волшебники и ведьмы в удивительно повседневных одеждах, некоторых даже в поношенных джинсах и темных очках, начали наполнять центр внутреннего двора. Официально выглядящие взрослые ведьмы и волшебники последовали за ними, их светло-серые плащи и темно-серые туники, идентифицирующих их как членов американского Отдела Волшебного правительства. Они стремительно улыбались, и протягивали руки, к портику, где директор Макгонагалл и штат спускались, чтобы встретить их.

Последними из автомобилей также выходили взрослые, хотя их разнообразная одежда и возраст подразумевали, что они не были ни чиновниками, ни студентами. Джеймс догадался: это были учителя Альма Алерона, школы американских волшебников. Их было по одному возле каждой машины. Ближайший к ним, из Жука, был толстым, как бочка, с длинными седыми волосами, аккуратно обрамлявшими его приятное, массивное лицо. Он носил крошечные, квадратные очки и улыбался Хогвартцам с неясной высокомерной доброжелательностью. Что-то в его облике пробудило память Джеймса, но он не мог понять, что именно. Джеймс повернулся, чтобы взглянуть на второго профессора, тот как раз выходил из Статц Стрекозы. Он был очень высоким, беловолосым, с вытянутым серым лицом, неулыбчивый и суровый. Он оглядывал толпу, и его густые черные брови шевелились на лбу, как пара гусениц. Рядом с ним появился носильщик, и протянул ему черный кожаный саквояж. Не глядя, профессор схватил саквояж за ручки своими большими руками с узловатыми костяшками, и двинулся вперед, направляясь к галерее, как корабль на всех парусах.

— Я напишу новогоднее обещание, не иметь никаких дел с этим парнем, — серьезно сказал Зейн. Ральф и Джеймс согласно кивнули.

Джеймс увидел третьего профессора из Альма Aлерон тогда, когда она как раз медленно и властно выходила из Додж Шершень. Она приподнялась в полный рост и медленно повернула голову, как будто изучая каждое Лицо в толпе. Джеймс ахнул, и, не задумываясь, нырнул за громоздким Ральфом, поскольку, её пристальный взгляд все еще сверлил толпу. Он осторожно выглянул, через его плечо.

— Что ты делаешь? — Напряженно спросил Ральф, пытаясь увидеть Джеймса уголком его глаза.

Джеймс прищурился сквозь толпу через плечо Ральфа. Женщина совсем не глядела на него. Она, кажется, не приглядывалась ни к чему вокруг, несмотря на изучающее выражение своего лица.

— Та высокая дама. С шарфом, обвязанным вокруг её головы. Я видел ее на днях вечером на озере!

Зейн стоял на цыпочках.

— Вон та, которая выглядит как цыганская мумия?

— Да, — сказал Джеймс, внезапно почувствовав себя глупо. Дама в шарфе выглядела намного старше, чем он её помнил. Ее глаза были матово-серого цвета, ее темное лицо было угловатым и морщинистым. Носильщик вручил ей большую деревянную трость, которую она приняла с поклоном. Дама двинулась через переполненный двор медленно, постукивая тростью перед собой, как будто проверяя путь.

— Смотрит на меня, будто она слепа, как пресловутая летучая мышь, — с сомнением произнёс Зейн. — Может быть, ты видел в озере аллигатора, а не её. Тут несложно ошибиться.

— Ребята, вы знаете, кто тот, другой учитель? — вдруг вмешался Ральф низким, благоговейным голосом, указывая на толстого человека в квадратных очках. — Он!.. это… Он пять… нет! Подождите, пятьдесят…! — пролепетал он.

Зейн, нахмурившись, взглянул в сторону галереи: — Маленький пижон с очками как у Джона Леннона и дурацким гофрированным воротником?

— Да! — Ральф прохрипел взволнованно, кивком подзывая Зейна, как будто пытаясь вытащить имя этого человека из головы. — Это… ох… тот самый! Это парень на 100 баксов!

— Не ожидал, что ты умеешь так понтово выражаться, Ральф, — сказал Зейн, похлопав Ральфа на спине.

Именно тогда, профессор МакГонагалл коснулась своей волшебной палочкой горла и заговорила, повышая голос так, что он разнёсся эхом над всем двором.

Ученики, преподаватели и сотрудники Хогвартса, пожалуйста, давайте поприветствуем представителей Альма Алерон и Департамент Соединенных Штатов Магический Администрации.

Ещё один всплеск формальных аплодисментов заполнил двор. Кто-то в студенческом оркестре, приняв объявление, за сигнал, снова заиграл американский гимн. Три или четыре других музыканта присоединились к нему, поспешно пытаясь подхватить мелодию, прежде чем они были остановлены неистовыми взмахами профессора Флитвика.

— Уважаемые гости Хогвартса, — продолжила директор, кивая толпе приезжих. — спасибо за то, что присоединились к нам. Мы все с удовольствием предвкушаем год взаимного обучения и культурного обмена с такими давними и стойкими союзниками, как наши друзья из Соединенных Штатов. А теперь, представители Альма Алерона, будьте так любезны сделать шаг вперед, чтобы мы смогли познакомить вас с вашим новым ученикам.

Джеймс предполагал, что высокий профессор со стальными чертами лица будет лидером, но это оказалось не так. Толстый волшебник с квадратными очками приблизился к галерее и галантно поклонился директрисе. Он повернулся и обратился к толпе, не используя палочку, чистым, хорошо поставленным тенором, как будто публичные выступления были для него делом привычным.

— Студенты Хогвартса, преподаватели и друзья, благодарю Вас за такой теплый прием. Мы и не ожидали меньшего, хотя я вас уверяю, что мы не требуем столь многого, — Он улыбнулся и подмигнул толпе. — Мы очень рады быть частью вашего учебного процесса в этом году, и позвольте мне заверить вас, что обучение, конечно, будет идти в обоих направлениях. Я мог бы сейчас стоять на солнце и угощать вас бесконечно впечатляющими историями всех сортов о сходствах и различиях между европейским и американским волшебными мирами, и я обещаю, что эта обличительная речь показалась бы вам бесконечно занимательной… — вновь улыбка, словно от безмолвной, рассказанной им самому себе, шутки. — Но, как я вижу, моя делегация студентов как можно скорее стремится освободиться из под нашего руководства, и я могу только предположить, что того же хотят и наши новые друзья из Хогвартса. Таким образом, я просто проведу необходимые ознакомления, чтобы вы знали, кто и что будет преподавать, а затем я отпущу вас заниматься своими делами.

— Мне уже нравится этот парень, — услышал Джеймс голос Теда откуда-то сзади.

— В свободнном порядке, — выкрикнул тучный волшебник. — позвольте мне представить мистера Теодора Хёршелла Джексона, профессора Техномантии и Прикладной Магии. Он также является трехзвездочным генералом Добровольной Милиции Салем Диргуса, поэтому я бы посоветовал всем называть его «сэр» столько раз, сколько возможно, когда вы обращаетесь к нему.

Лицо профессора Джексона оставалось бесстрастным, как гранит, он как будто уже давно стал непроницаемым для шуток своего коллеги. Он поклонился медленно и грациозно, с приподнятым подбородком и темными глазами, парящими где-то над толпой.

— Рядом с ним, — полный профессор продолжал, экспансивно указывая одной рукой. — профессор Гадания, Продвинутых Заклинаний и Дистанционной Парапсихологии, Дездемона Делакруа. Кроме того, она готовит… зээ… пугающе вкусный суп гумбо, и я назову вас везунчиками, если вам разрешат его попробовать.

Темная женщина с шарфом на волосах улыбнулась говорящему, и улыбка преобразила ее лицо из скелетообразной ведьмы в подобие высохшей, но приятной озорной бабушки. Она повернулась и ее слепые, расфокусированные глаза блуждали над толпой, обрастая морщинками, когда она улыбалась. Джеймс задавался вопросом, как он мог подумать, что слепой, белесоватый взгляд был тем же самым, который буравил его в темноте через озеро накануне вечером. «Кроме того, она только что приехала», — рассуждал он. — «Она не могла даже быть там накануне вечером.»