Еще до того, как все стало ясно, я знала, что в действительности представляет из себя эта школа, что я не видела ничего кроме редких проблесков Фии, другие просто меня игнорировали. Я могу делать все, что я хочу до тех пор, пока я в числе отобранных. Но им больше не надо беспокоиться о моем будущем – никакой новой техники, нет больше визитов врачей. Мне интересно, когда-нибудь была хоть малейшая надежда для моих глаз. Любая другая ложь заставила бы держать здесь меня и Фию.

Просто я потеряла другое будущее.

– «Ты не можешь видеть моих рук», – шепчет Фиа.

Я пытаюсь дотянуться до ее пальцев, но она резко убирает руки.

– «Ты не можешь видеть моих рук, и ты не видела ее лица. Помнишь ту ночь, когда мы поссорились? Еще до того. Ты сказала, что ты будешь в порядке без меня. Ты действительно так думаешь?»

– «Фиа, милая, давай не будем об этом. Это было так давно».

Она вздыхает: – «Я хочу спать».

Я оставляю ее одну. Я попытаюсь все исправить. Но я не знаю, как помочь ей. Ничего не работает.

И дело в том, что я даже не могу сказать ей, что ей не надо было делать то, что она сделала. Просто знание того, что они могут убить меня, заставляет ее делать то, что они хотят. Убийство. Кларисса не была главной причиной. Если бы она спросила меня, если бы только дождалась меня и мы бы поговорили, я уверена, я бы уговорила ее не делать этого.

Думаю, она знает. Она выбрала первое, что взбрело ей в голову, чтобы больше такие видения не повторялись. Но она выбрала неправильный путь. Этот путь только разрушает ее.

Ночью, когда я приношу Фие таблетки, нахожу пустую бутылку бренди.

– «Пожалуйста» – говорю я, – «Вставай с дивана. Мы никуда не выходили с тех пор, как ты заболела». С тех пор, как ты съела таблетки. С тех пор, как ты хотела оставить меня. – «Давай погуляем». Школа – это площадка с открытым внутренним двором в центре. Они разрешают нам гулять здесь. Может если я вытащу ее на солнце, она увидит всю красоту, почувствует себя лучше, и это ей поможет.

– «Эйден может пойти с тобой».

– «Не хочу идти с Эйден».

Она даже не отвечает. Я больше не знаю, что делать. Она ведет себя даже хуже, чем когда была на таблетках, никаких ссор, никаких шуток как раньше. Она практически потеряна для окружающего мира, и я не знаю, как вернуть ее назад.

Кто-то стучится в дверь, и я говорю, чтобы входили, надеясь, что это Эйден, и я смогу отойти от разочарования, от этой ужасной действительности. Но уверенные шаги, запах апельсинов, и ночной бархатный воздух наполнили мою комнату.

– «Джеймс?» – Голос Фии недоверчивый.

– «Ну, вообще меня назвали красивым пьяным мальчиком. Но я думаю, Анабель не сказала тебе, что я вернулся».

Конечно, я не сказала ей. Я слышала, как девочки сплетничали о нем. Он бесстыдно флиртует с каждой. Экстрасенсы шепчутся между собой, что он постоянно думает только о сексе. Эйден говорит, что он охотник. Не хочу, чтобы он был здесь. Не хочу, чтобы он приближался к моей маленькой сестренке.

– «К сожалению», – говорит он, – «Перед своим приходом я не стырил ни одной бутылки виски. Я все еще могу зайти внутрь?»

Выдох. Был ли смех? Неужели опять смех мертвой девочки преследует меня?

– «Мне все равно», – отвечает она.

– «Отлично». – Я слышу скрип дивана. Как близко он сидит с ней? Прикасается ли к ней? Хочу, чтобы он ушел прочь. Я бы хотела сидеть рядом с ней, и не подпускать его к Фие.

– «В честь чего пожаловал к нам?» – спрашиваю я.

– «Мне было скучно. Это школа убивает, скука».

Голос Фии громче, чем недели назад. – «С тех пор как ты работаешь на своего отца?»

– «Ты разве не слышала? Я владею школой. Мне 21 сейчас, я унаследовал ее от матери. Я бы предпочел иметь свой собственный остров, но есть некие интересы впереди». – Пауза; все молчат, а я еще никогда не чувствовала себя настолько слепой, как сейчас, пытаясь представить, с каким выражением он произносит слово «интересы».

Наконец, Джеймс вновь говорит: «Сейчас, Фиа, я должен признаться». – Я напрягаюсь, в ярости. Он не должен ее так называть. Он не заслуживает называть ее по прозвищу.

– «Хмм?»

– «В первую ночь, когда мы встретились, когда я спросил твое имя, ты помнишь, что ты ответила?»

Она не отвечает.

– «Ты ответила, ‘Я должна убить тебя прямо сейчас’. Я извиняюсь за то, что подумал, что ты врала и флиртовала со мной. Сейчас я вижу, что ты была достаточно убедительна, должно быть я тебя обидел, милая».

Я открываю рот от ужаса. Как он может? Как он может шутить над этим? После того, что она сделала?

– «Таким образом, я клянусь принять все угрозы смерти по номинальной цене, если ты не будешь флиртовать со мной, в этом случае можешь убить меня, пока я подмигиваю, как-то так».

А затем –

Она смеется. Она на самом деле смеется, не так, когда мы попали сюда, а так, словно с ней ничего и не случалось плохого. Труднее и чувствуется нервозность, но это действительно смех.

– «Я должен сказать тебе, когда я услышал, что случилось, я думал, мой отец будет очень зол, но ты знаешь, что он сказал мне? ‘Она все предугадала’».

– «Какой ужас!» – слышится мое шипение.

Фиа еще громче смеется. – «Кто-то учил меня, как попадать в неприятности с ясновидящими».

– «И ты звездная ученица. Ты обошла даже мой рекорд, которым я всегда гордился. Если у нас останется тот же счет, и ты опять опередишь меня, я буду должен тебе эту бутылку».

Я машу руками. – «Прекрати». – Он что принес алкоголь? Шутка по поводу виски – он что смеется надо мной, потому что я не могу видеть, держит он что-то в руке или нет. – «Ты ничего ей не дашь».

– «Расслабься. Я захватил всего лишь кока-колу. Это просто напиток».

– «Наряду с тем, что мы говорим о той ночи», – говорит Фиа, и ее голос обычный. – «Мне кажется, что надо напомнить тебе, когда ты хотел меня поцеловать, но сказал, что тебе нужно выпить больше алкоголя, чтобы позволить себе сделать это. Тебе хватило достаточно времени, чтобы осилить этот алкоголь?»

Джеймс смеется; их смех синхронный. Они заставляют меня чувствовать себя маленькой и одинокой. Ревнивая. Ревную ее к Джеймсу Кейну. Как ему удается заставить ее по-настоящему смеяться? Я все время заботилась о ней. Я практически заставляла ее жить дальше. Он же один из них!

– «Думаю», – говорит он, – «Если бы я сдержал обещание, Эни бы выполнила твое обещание, убив меня».

– «Проблема решена. Она никогда не посмеет».

Она дразнит его. Это та самая Фиа, какой я ее знаю. Он наглеет, болтая об убийствах и выпивке, забирает ее у меня. Почему ей так хорошо с ним, а не со своей собственной сестрой?

– «Отлично. Я бы возненавидел еще кого-нибудь, у кого есть честь. Сейчас. С тех пор как я здесь, у меня возникло предложение».

– «Я слишком молода для женитьбы. К тому же, Эни не переваривает тебя и любая другая не захочет быть подружкой невесты. У меня не очень хорошая репутация». Она подчеркивает слово «репутация». Как она может флиртовать с ним?

– «Оу, это проблема. В этом случае у меня имеется другое предложение. Ты не против отправиться в отпуск? Что-то вроде учебы за границей. Я думаю, ты слишком долго застряла в этой школе. Ты же знаешь, что это небезопасно. Кто-то скажет, что это просто сведет тебя с ума».

– «Когда?» – спрашивает она, ее голос звучит бездыханно и с надеждой. Я тону. Я теряю ее, и я не знаю, как и почему.

– «Как быстро ты можешь собраться?»

Она вскакивает с визгом, и я слышу, как она выбегает с комнаты. – «Просто возьму самое основное», – Джеймс выкрикивает. – «Мы можем купить тебе все необходимое».

– «Что ты делаешь?» – Возмущаюсь я.

– «То, что тебе не по зубам». – Я слышу, как он встает. Он подходит ко мне ближе, кладет руку на плечо. – «Я собираюсь сделать ее лучше, спасти».

Я убираю его руку, пристально смотрю ему в глаза. – «Как? Пользуясь тупыми шутками о вещах, которых она не должна помнить? И зачем тебе делать ее «лучше»? Чтобы опять ее использовать? Ты видел, что произошло с последним человеком, кто был ответственен за нас».