— Что мне взять, шубу или жакет? — спросила она Эриха. — Какая погода в Хьюстоне?

— Думаю, хватит жакета. Дженни, почему ты так нервничаешь?

— Я не нервничаю. Просто отвыкла путешествовать. Мне понадобится длинное платье?

— Может, одно. Подойдут та юбка из тафты и блузка. Надень с ними свой медальон.

Была ли шпилька в его голосе? Он что, играет с ней? Дженни постаралась, чтобы голос звучал естественно:

— Хорошо.

В два часа у них был рейс из Миннеаполиса.

— Я попросил Джо подвезти нас до аэропорта, — сообщил Эрих.

— Джо?!

— Да, он может снова приступить к работе. Я собираюсь вновь нанять его.

— Но, Эрих, после всего случившегося...

— Дженни, мы оставили это в прошлом.

— Эрих, после всех сплетен ты намерен снова взять его на работу!

Дженни прикусила губу. Какая разница, кто здесь будет?

Числа четырнадцатого вернется Руни. Клайда убедили оставить жену в больнице на полных шесть недель. Дженни жалела, что не может попрощаться с нею. Может, удастся написать Руни, а Фрэн отправит письмо из какого-нибудь города. Больше ничего Дженни сделать не могла.

Наконец настала пора уезжать. Девочки были одеты в бархатные пальто и шапочки в тон. У Дженни дрогнуло сердце. «Когда приедем в Нью-Йорк, я возьму их в Гринвич-Виллидж, поесть лапши», — решила она.

Из окна спальни Дженни едва могла разглядеть угол кладбища. После завтрака она выскользнула из дома и сходила на могилу ребенка, чтобы попрощаться.

Эрих загрузил вещи в машину.

— Заберу Джо, — сказал он жене. — Девочки, поехали со мной. Пусть мама спокойно оденется.

— Я уже оделась, — ответила Дженни. — Погодите минутку. Я с вами.

Эрих словно не услышал.

— Скорее, мамочка! — крикнула Бет, пока они с Тиной с топотом бежали по лестнице за Эрихом. Дженни пожала плечами. Что ж, за эти пять минут можно проверить, все ли она взяла с собой. Деньги за медальон лежали во внутреннем кармане пиджака от костюма, который она упаковала в багаж.

По дороге на первый этаж Дженни заглянула в комнату девочек. Эльза заправила постели и навела в комнате порядок, так что теперь комната выглядела чрезмерно аккуратной, пустоватой, словно предчувствуя, что девочки сюда не вернутся.

Почувствовал ли Эрих то же самое?

Вдруг встревожившись, Дженни сбежала по лестнице, натягивая жакет. Эрих должен вернуться с минуты на минуту.

Через десять минут она вышла на крыльцо. Ей стало жарко. Эрих вот-вот приедет. Он всегда оставлял много времени в запасе, чтобы добраться до аэропорта. Дженни уставилась на дорогу, напряженно высматривая, не приближается ли машина.

Когда истекли полчаса, Дженни позвонила ам, путаясь пальцами в диске телефона. Ей пришлось дважды прерывать связь и набирать номер заново.

Трубку подняла Мод:

— В каком смысле уехали или нет? Больше сорока минут назад я видела, как Эрих проехал мимо, с девочками в машине... Джо? Джо не отвозил их в аэропорт. С чего это вы взяли?

Эрих уехал без нее. Забрал девочек и уехал без нее. Деньги остались в багаже, который муж забрал с собой. Каким-то образом он догадался насчет ее планов.

Дженни позвонила в гостиницу в Хьюстоне:

— Хочу оставить сообщение для Эриха Крюгера. Попросите его позвонить жене сразу, как приедет.

Клерк, отвечающий за заказы номеров, дружелюбным голосом с техасским акцентом ответил:

— Должно быть, возникло недоразумение. Заказ номеров был отменен почти две недели назад.

В два часа к Дженни подошла Эльза:

— До свидания, миссис Крюгер.

Дженни сидела в гостиной, разглядывая портрет Каролины. Не поворачивая головы, ответила:

— До свидания, Эльза.

Но женщина ушла не сразу.

— Мне жаль покидать вас. — Она топталась в дверях.

— Покидать меня? — Очнувшись, Дженни вскочила на ноги. — Что вы имеете в виду?

— Мистер Крюгер сказал, что уедет с девочками. И сообщит мне, когда возвращаться.

— Эльза, когда он сказал вам это?

— Сегодня утром, когда садился в машину. Вы остаетесь здесь одна?

На ее бесстрастном лице застыла любопытная смесь эмоций. Со дня смерти ребенка Дженни ощущала в Эльзе сочувствие, какого не ожидала.

— Наверное, — тихо ответила Дженни.

Еще много часов после отъезда Эльзы Дженни сидела в гостиной и ждала. Ждала чего? Звонка. Эрих позвонит. Она была уверена в этом.

Что она скажет? Признает, что собиралась бросить мужа? Ему об этом уже известно. Дженни не сомневалась. Пообещать остаться с ним? Он не поверит.

Куда Эрих увез девочек?

В комнате потемнело. Надо включить свет. Но почему-то это требовало слишком много усилий. Взошла луна. Она светила сквозь кружево портьер, отбрасывая на портрет луч, похожий на паутину.

Наконец Дженни отправилась на кухню, сварила кофе и села у телефона. Тот зазвонил в девять часов. Рука так дрожала, что она едва смогла поднять трубку.

— Алло, — Голос у нее был такой тихий, что Дженни усомнилась, слышно ли его.

— Мамочка! — Казалось, что Бет очень далеко. — Почему ты не захотела поехать с нами? Ты обещала.

— Бетти, ты где?

Трубку явно отобрали.

— Я хочу поговорить с мамочкой! — возмущалась Бет.

Вклинилась Тина:

— Мама, мы не катались на самолете, а ты сказала, что будем.

— Тина, где вы?

— Здравствуй, родная, — тепло и заботливо сказал Эрих. На заднем плане плакали Тина и Бет.

— Эрих, где вы? Зачем ты это сделал?

— Дженни, я говорил, что позабочусь о тебе. Я серьезно. Но я никогда не позволю тебе бросить меня и забрать моих девочек.

— Я этого не сделаю, Эрих. Привези их домой.

— Этого недостаточно. Дженни, подойди к письменному столу. Возьми бумагу и ручку. Я подожду.

Девочки все еще плакали. Но Дженни расслышала кое-что еще. Шум дороги. Двигатель грузовика. Должно быть, Эрих звонит из телефонной будки на шоссе.

— Эрих, где вы?

— Я сказал, возьми бумагу и ручку. Я буду диктовать. Ты запишешь. Поторопись, Дженни.

Письменный стол в эдвардианском стиле запирался на большой золотой ключ. Стараясь повернуть его, Дженни потянула ключ и уронила. Неловко согнувшись, подобрала. От внезапного прилива крови закружилась голова. Торопясь вернуться к телефону, Дженни споткнулась, и ей пришлось опереться на стену, чтобы не упасть.

— Эрих, я готова.

— Это письмо мне. «Дорогой Эрих...»

Прижав трубку к уху плечом, Дженни нацарапала эти два слова.

Эрих медленно диктовал:

— «Я понимаю, что очень больна. Я знаю, что постоянно хожу во сне. Кажется, я делаю что-то ужасное, чего не могу вспомнить. Я солгала, когда сказала, что не садилась в автомобиль к Кевину. Я попросила его приехать сюда, чтобы убедить оставить нас в покое. Я не хотела так сильно ударить его».

Дженни механически записывала. Главное, не разозлить мужа. Тут до нее дошел смысл слов.

— Эрих, я не стану это писать. Это неправда.

— Дай мне закончить. Просто выслушай.

Теперь он заговорил быстро:

— «Джо угрожал рассказать, что видел, как я сажусь в машину. Я не могла позволить ему заговорить. Мне приснилось, что я подмешала яд в овес. Но я знаю, что это был не сон. Я думала, ты примешь ребенка, но ты знал, что он не твой. Я решила, что для нашего брака будет лучше, если ребенок не выживет. Он занимал все мое внимание. Тина видела, как я зашла к ребенку. Она видела, как я прижала руки к его лицу. Эрих, обещай, что никогда не позволишь мне остаться с детьми наедине. Я не отвечаю за то, что делаю».

Ручка выпала из пальцев Дженни.

— Нет!

— Дженни, когда ты напишешь это признание и распишешься под ним, я вернусь. Спрячу бумагу в сейф. Никто и никогда о ней не узнает.

— Эрих, пожалуйста. Ты же не всерьез?

— Дженни, я могу уехать на несколько месяцев, даже несколько лет, если необходимо. Ты это знаешь. Через неделю-две я тебе перезвоню. Обдумай это.

— Не стану.

— Дженни, я знаю, что ты сделала. — Его голос потеплел. — Мы любим друг друга. Мы оба это знаем. Но я не могу потерять тебя и не могу рисковать и оставлять девочек с тобой.