Огромные, во всю стену, застекленные рамы были открыты, и комната была залита солнцем. Кабинет находился на шестом этаже «Подан Билдинга», самого большого здания в городе. Лозини и некоторые его друзья были акционерами «Полан Билдинга».

Лозини взглянул на Тэда Савелли.

– Так, Ал, – сказал Савелли. – Бум, бум, бум! Никто ничего не видел. Они нанесли три удара и скрылись.

Тэд Савелли, казалось, принимал все происшедшее совершенно спокойно и выказывал вроде бы даже некоторое восхищение этими подонками, которые действовали без всякого шума и так удачно.

Лозини очень ценил Тэда Савелли именно потому, что тот всегда был жесток и деятелен, но никогда не терял спокойствия и частенько сдерживал темперамент Лозини.

– Скрылись? – спросил Лозини. – Ты даже не знаешь, где они?

Савелли покачал головой.

– Где бы он ни находился, работает он один. Никаких связей в городе у него абсолютно нет.

– С ним работает еще один тип, – вмешался Фаран.

– Но это нездешний, – заметил Савелли. – Они приехали вместе, и никто в городе их не знает.

– Ты в этом уверен? – спросил Лозини.

– Мы многих допросили за двенадцать часов прошлой ночи. Мы сделали все, что смогли, но это ничего не дало. Они работают одни!

Лозини повернулся к Валтеру.

– Каковы потери?

Джек Валтер заворчал, неловко доставая из кармана конверт. Слегка с придыханием он произнес:

– В «Нью-Йорк Рум» они забрали девятьсот долларов наличными и около трех тысяч кредитными карточками. А на пивоваренном заводе и в гараже они взяли около восьмисот долларов и на девять тысяч чеков.

Лозини быстро подсчитал в уме:

– Он накрыл нас на четырнадцать тысяч долларов!..

– Не совсем точно, – возразил Валтер. – Наличность, конечно, потеряна и, по всей вероятности, то же обстоит и с кредитными карточками. Но большинство чеков пивоваренного завода могут быть замещены. Мы немного на этом потеряем, но все же должны будем получить примерно восемьдесят за сто.

– Значит, потеряно около пяти тысяч долларов, – сказал Лозини. – И сколько нам будет стоить эта бумажная волокита, чтобы возместить остальное?

– Я еще не сосчитал, – ответил Валтер.

– Не стоит того! А что с этими служащими?

– Единственные служащие «коробки», которые в курсе дела, это Фрэнк и Анги Даусон. Фрэнки заверил меня, что мисс Даусон здесь не замешана.

Лозини повернулся к Фарану.

– Верно? Не так ли?

– Это моя подружка, – ответил Фаран. Он все еще был каким-то зеленоватым и говорил сдавленным голосом.

– Уверяю вас, мистер Лозини, что все о’кей, я с ней уже говорил.

Лозини кивнул головой и вновь повернулся к Валтеру.

– А остальные?

– На заводе, – ответил Валтер, посмотрев в свои записи, – единственный служащий, которому немного не повезло, это ночной сторож, Дон Снайдер. Его заперли в ванной комнате и...

Лозини нахмурил брови и переспросил:

– Как его зовут?

– Дональд Снайдер.

– Знакомое имя! Валтер невозмутимо ответил:

– Он был ночным сторожем на Очарованном Острове, когда там были... неприятности два года назад. Лозини позволил себе улыбнуться.

– Ему не везет! Что же с ним случилось?

– Это он заявил об ограблении, после того как ему удалось выбраться из ванной. Описание единственного грабителя, которого он видел вблизи, дает возможность предположить, что это был не Паркер, а другой. Кажется, он пытался передать вам послание через этого Снайдера.

– Послание?

– Как он это сделал с Фрэнки. Нахмурившись, Лозини обратился к Фарану:

– Какое послание?

Фаран облизал губы и поежился.

– Он просил передать вам, что делает все это только в счет вашего долга. Никакой речи о том, чтобы посягнуть на ваш капитал.

– Он так и сказал? – переспросил Лозини, издав странный звук, и повернулся к Валтеру:

– А ночному сторожу тоже?

– Он не оставил у него послания, но, видимо, только потому, что Снайдер никогда не слышал о вас. Он не помнит даже имени, произнесенного грабителем, помнит только, что оно начиналось на «Ло».

Тэд Савелли и Гаролд Калезиан слегка улыбнулись.

– Анонимность, – сказал Савелли. – Что вы думаете об этом?

– Необходимо быстрее действовать! – сказал Лозини.

Анонимности! Вот все, чего он хотел, чего придерживался уже лет двенадцать! Иногда пресса бросала прозрачные намеки, но большего никто себе не позволял.

– Снайдер, кажется, не особенно пострадал тогда, – продолжал Валтер. – После того раза, когда ему немного попало от наших ребят, ему и дали эту работу на пивоваренном заводе.

Все это очень мало нравилось Лозини.

– А что мы сделаем с ним на этот раз? – спросил он.

Валтер пожал плечами.

– Дадим ему несколько недель оплачиваемого отпуска. Он совершенно не знает и не понимает, что произошло, он был просто невинным свидетелем и его достаточно напугали.

– Больше никого? – коротко бросил Лозини.

– Еще парень в гараже, – ответил Валтер. – Он был оглушен, вероятно, Паркером. Его зовут Антонио Скоппо, и сегодня утром он уже вышел из госпиталя.

– А он наш? Валтер поджал губы.

– Не имею представления.

Он старался знать как можно меньше об этой стороне деятельности Лозини.

Лозини повернулся к Тэду Савелли:

– Антонио Скоппо наш парень?

– Кажется, я припоминаю это имя. Он был у нас водителем раз или два, но у него совершенно нет хладнокровия. Мы давно его не использовали.

Лозини вновь обратился к Валтеру:

– Мне больше ничего не передавали?

– Нет. В гараже Паркер о вас не говорил. Видимо, он подумал, что вы поймете все и без слов, так как это была уже третья операция за ночь.

Теперь Лозини мрачно посмотрел на Гаролда Калезиана.

– А как ты думаешь, где были тогда флики? Калезиан широко улыбнулся. Обвинение, высказанное Лозини, нисколько его не тревожило. Его никогда ничего не тревожило!

– С трех часов ночи, Ал, – ответил он, – улицы были под наблюдением.

– Этот проклятый гараж находится на Лондон-авеню, – сказал Лозини. – На самой освещенной улице города!

– В этом секторе была машина, – возразил Калезиан. – Но там были и две твоих, Ал. У них были даже неприятности с фликами. Что же твои парни сплоховали?

– Они ведь не профессиональные флики.

– Тогда зачем посылать их патрулировать улицы? Лозини сделал нетерпеливый жест рукой, чтобы прекратить пререкания.

– Дело не в этом! Дело в этом подонке Паркере! Где он находится, и что нужно предпринять, чтобы его обнаружить?

– Я не знаю, где он, – ответил Калезиан. – Так же и Тэд. Не забывай. Ал, что мы поздно вошли в игру. Если бы ты предупредил меня вчера или хотя бы даже вечером, когда он тебе позвонил, возможно, я смог бы что-то предпринять.

– Кто мог ожидать, что он рискнет напасть? Калезиан пожал плечами...

– Мы в деле уже шестой час!

– Ну и что-нибудь узнали о нем? Кто он, откуда?

– Нет, ничего, что бы помогло опознать его! Никаких отпечатков пальцев. Известно только имя – Паркер!.. Мы созвонились с Вашингтоном, подождем, что сообщат оттуда.

Лозини пристально посмотрел на него.

– Как, по-твоему, это надолго?

– Боюсь, что да, – ответил Калезиан с тонкой улыбкой.

– А что мы будем делать сегодня вечером? – спросил Савелли.

Но Лозини думал о чем-то своем.

– Быть может, у меня будет возможность обнаружить кое-что о нем, хотя бы узнать, кто он...

– Каким образом? – спросил Савелли.

– Я увижусь с вами позже, ребята! Мне необходимо позвонить.

– Итак, сегодня вечером? – настаивал Савелли.

– Я позвоню тебе днем, – ответил Лозини и повернулся к Фарану: – Фрэнки, оставайся поблизости. Ты будешь у себя или в клубе, чтобы знать, где тебя искать?

– У себя, – ответил Фаран. – Я действительно плохо себя чувствую. Попробую немного вздремнуть...

– Да, разумеется.

– А мне? Что делать мне? – спросил Валтер. Лозини мрачно посмотрел на него.