Я отстегнул мешок — её мешок, который я таскал так долго, — и протянул его девушке.

— Твой. Я там ничего не трогал, а ремень порван в бою.

Мои действия несколько успокоили её. Гатея взяла мешок, держа его так, как будто видела впервые. На нём виднелись следы ужасных когтей чудовища.

— Это на меня напало крылатое существо, — я постарался сказать это небрежным голосом.

— Крылатое существо… Варк! Ты дрался с варком?

— Да, пришлось. И теперь сомневаюсь, можно ли их убить вообще, — я с содроганием вспомнил отрубленную кисть с когтями, которая сама ползла ко мне. — Я полагаю, что ты многое узнала об этой стране с тех пор, как мы разделились. Во всяком случае, ты даже знаешь имя этого существа. А что ещё?

Снова её лицо стало непроницаемым.

— Хватит и этого…

Хватит? Нет, это становится невыносимым. Но я спокойно спросил:

— А куда мы дальше направимся? Снова на запад?

Гатея свистнула и откуда-то вынырнул Гру. Он занял место рядом с ней, готовясь сопровождать её. Гатея выглядела очень угрюмой, и мне очень захотелось плюнуть на всё, повернуться и уйти, оставив её одну. Но только она могла привести меня к Инне. А это было делом моей чести — выручить дочь моего лорда, дочь моего народа, которая пропала из-за моего легкомыслия.

Мы поднимались молча. Впереди шёл Гру. Он как будто точно знал, куда идти, хотя я не видел никаких следов, никаких знаков. Туман уже полностью рассеялся. Я оглянулся назад, на страну, лежавшую внизу. Далеко на горизонте я заметил старую крепость. Неужели Гатея прошла мимо? Где же её чутье на магию? Но спрашивать я не стал. Она уже воздвигла высокий барьер между нами, и я был доволен этим.

Мы забирались всё выше и выше. Я с опаской поглядывал на небо, ожидая увидеть крылатых чудовищ — варков. Но всё было спокойно. День стоял солнечный и ничего зловещего я не видел.

Вскоре мы упёрлись в отвесную стену, и Гру повёл нас в обход вдоль расщелины. Расщелина оказалась такой узкой, что временами мы с трудом протискивались в неё. К полудню, насколько я мог судить по высоте солнца, мы добрались до выступа, откуда смогли бросить взгляд на новую страну.

То, что ждало нас, походило на смесь пустыни и сплошных джунглей, — дикая и необитаемая страна. Но вдали можно было разглядеть башни и светлые узкие ленты дорог. Гатея долго стояла и смотрела. Затем она бросила через плечо:

— Это охраняемая земля…

Я понял, что она хочет сказать. Она имела в виду, что только у неё есть могущество, благодаря которому она может двигаться дальше. Ну что же, я проверю это, когда придёт время, хотя даже беглый взгляд на землю, расстилавшуюся перед нами, вселял в меня уверенность, что если Инна попала сюда, то я напрасно боялся: её положение не такое уж жуткое.

Гатея резко повернулась ко мне.

— Ты что, не понимаешь? — она даже зашипела, как шипит дикий кот, готовясь напасть на врага. — Тут есть преграды, которые ты не сможешь преодолеть!

— Но все они падут перед тобой? Может, их разрушит твой невидимый друг?

Она постукивала посохом по ладони. Этот жест выдавал её нетерпение и раздражение. Затем, как бы придя к решению, она сказала:

— Тебе не понять. Нужны многие годы, чтобы перед тобой открылись двери в знание. Я училась с детства. И кроме того, я родилась в семье, где могущество передавалось из поколения в поколение. Я женщина, и эти знания могут быть доверены только тем, кто может стоять под луной и петь хвалу Великой Леди. А ты… У тебя нет ничего!

Я подумал о Гунноре — о моей янтарной леди, о кубке и драгоценном листке, которые покоились в моём мешке. И поэтому я не поверил, что только женщина может править здесь.

— Ты думаешь о своём оружии, — .продолжала Гатея быстро, почти захлебываясь словами. — Здесь — нужно оружие, о котором ты даже мечтать не можешь. Здесь нет места для тебя! И я не могу помочь тебе! Всё моё могущество нужно мне самой — чтобы я сделала то, что должна сделать! Твоя леди украла то, что принадлежит мне! И я возьму это обратно!

Её глаза были свирепыми, как у коршуна, девушка стискивала свой посох так, что у неё побелели костяшки пальцев.

— Настало время для мечей. Я не скажу, что не верю в твоё могущество или в странность этой страны. Но у меня есть контакт с ней.

И моя рука сжала не рукоять меча, а узелок в мешке.

Она презрительно расхохоталась.

— Да, кубок Коронованного Рогатой Короной! Но ты даже не знаешь смысла кубка. По древней традиции тот, кто носит Рогатую Корону, обладает могуществом только год или около того, а затем его плоть и кровь идут на удобрение полей — прекрасный подарок леди…

— Гунноре? — спросил я и не поверил ей.

Гатея взглянула на меня.

— Ты… ты… — в ней буквально кипела злоба и она захлебнулась ею. Затем она провернулась: и начала спускаться с такой скоростью, что потребовались все мои силы, чтобы не отстать от неё. Затем Гру обогнал меня, выскочил вперёд и; встал; перед ней, задерживая девушку, пока я не догоню их.

— Мы идём? — спросил я. — Вместе?

— Я знал, что она теперь кипит гневом, что она хочет идти одна, как сделала это в прошлый раз, но теперь Тру стоял впереди и не двигался, не давая ей пройти.

— Иди, но только вини во всём себя! — рявкнула она. И снова, между нами воцарилось молчание, пока я не нарушил его. Я решил, что такая враждебность ни к чему хорошему не приведёт.

— Может, ты действительно найдёшь здесь хороший приём. Но я поклялся найти Инну, это ведь мой долг перед кланом. Я буду стремиться к этому всеми силами. Может, меч мне не поможет, я не знаю. Но я воин…

Почему я говорил всё это? Ведь другого пути у меня нет. Но теперь я ощущал, что мной движет не только долг перед кланом. Кто сказал, что во мне есть зерно, которое должно прорасти? Я знал, что я не бард. Так что же влечёт меня вперёд, что заставляет изучать эту страну? Проникать в её тайны? Мною двигало нечто большее, чем просто поиски Инны: Мною двигало желание узнать эту страну, которую населяли люди, увиденные мною в заброшенной крепости.

— Ты человек! — она сказала это так, как будто обвиняла меня. — Ты мужчина!

Мудрые женщины никогда не выходили замуж. Они были уверенно, — что потеря девственности влечёт за собой потерю могущества. Возможно, в глубине души они даже ненавидели мужчин, и эта ненависть теперь прозвучала в её голосе.

Я рассмеялся.

— Конечно! — и снова я вспомнил тот жар, который вспыхнул во мне после поцелуя янтарной леди. Но если эта тощая обгоревшая на солнце девчонка думает, что вызывает во мне какое-то желание после того, как я видел Гуннору, то она ошибается. — И ты не хочешь посвятить меня ни во что именно из-за этого? Ты говорила о Коронованном Рогатой Короной И его жертве — почему жё я никогда не слышал об этом? Если и был когда-то такой обычай, то мы должны были бы знать об этом…

Она вспыхнула.

— Теперь уже многое забыто. Я даже не понимала Этого, пока не прошла в Ворота. Попав сюда, я как будто вырвалась из тюрьмы на волю. Я начала учиться, пошла по тому пути, по которому тебе никогда не пройти. Возвращайся, лишённый рода, тебе здесь нечего делать…

— Посмотрим, есть или нет, — резко ответил я. Она пыталась оскорбить меня, очень расчётливо ударив в больное место. Она снова напомнила мне о том, что я должен восстановить свою честь. Теперь я больше, Чем когда-либо, был уверен, что должен идти, иначе я осрамлюсь в собственных глазах.

Мне очень хотелось узнать что-нибудь об её таинственном собеседнике. Но раз она не хочет говорить сама, я спрашивать не буду. Я внимательно взглянул на неё и увидел, что злоба исчезла с её лица, что она растерянно вертит в руке то, что осталось от её посоха.

— Ну почему бы тебе не остаться? — тихо спросила она.

— Ведь одно твоё присутствие может привести к поражению. Я могу направить это в тебя… — конец посоха медленно стал поворачиваться ко мне. — Но если я использую своё могущество против тебя, оно ударит и по мне. Я не могу прогнать тебя, но я прошу тебя уйти. Я плохо говорила о леди Инне, но знай, что когда я найду её, то использую все свои силы, чтобы вернуть её в прежнее состояние, вырвать оттуда, куда она вошла по собственной глупости. И я сделаю это. А ты не сможешь…