На лице Квена не отразилось ни тени смущения. Он поднялся и встал против Тугнеса, глядя ему прямо в глаза и заложив пальцы за пояс.

— Если Пламя будет милостиво к нам, лорд Тугнес, к завтрашнему вечеру мы будем на расстоянии полёта стрелы от твоей земли.

Тугнес фыркнул. Я видел, как его пальцы сжались, как будто стиснули ручку топора. Глаза его сверкали из-под густых бровей.

— Нам нужна хорошая земля, — он снова пнул песок.

— Этот проклятый песок хрустит на зубах во время еды, царапает горло во время питья. С нас хватит! Мы сыты по горло! Смотри, чтобы твоё обещание сбылось! — его последние слова прозвучали угрозой. Он резко повернулся, осыпав песком близко сидящих. За ним лёгкой походкой разведчика незнакомых земель двинулся Торг, его сын и наследник. Проходя мимо, он поднял голову, и я увидел его глаза, устремлённые прямо на меня.

Я был молод, но вполне мог читать в глазах людей, даже если лицо человека ничего не выражало. И сейчас, заметив взгляд Торга, я замер от удивления. Но я надеялся, что мне удалось скрыть его. Почему сын и наследник Тугнеса, с которым мои пути никогда не пересекались и не пересекутся, взглянул на меня со смертельной ненавистью? Я был уверен, что мы с ним враги только потому, что я — сын своего клана, а он — своего. Но ненависть его была не такой, с какой смотрят на формального врага. Этот взгляд вселил в меня сильное беспокойство.

Этой ночью на небо взошла луна — прекрасная, серебряная, чистая и холодная. Звёзды в её сильном свете почти не были видны. Старики говорили, что луна воздействует на сердца и души людей точно так же, как солнце воздействует на их кожу, делая её коричневой. Но луна сильнее действует на женщин, чем на мужчин, и в особенности на тех, кто обладает мудростью.

Я отошёл от спящих, ожидая, когда кончится очередь сторожить, и подобрался к фургонам. И тут в лунном свете я увидел Мудрую Женщину, которая шла среди песчаных дорог. За ней следовала Гатея, прижимая к груди, как ребёнка, какой-то узел. Было видно, что она очень дорожит им.

Они направлялись на север, и я знал, что никто не может заговорить с ними, даже дать понять, что видел их. Ведь было совершенно ясно, что они идут по каким-то своим тайным делам. И всё же был ещё кто-то, кто украдкой преследовал их, укрываясь в тени камней, окаймляющих пляж.

Я укрылся за фургоном и сбросил плащ. Для меня стало очень важно — хотя я не мог сказать, почему, — узнать, кто же крадётся за этими двумя, кто следит за ними из укрытия.

Хотя я и не был так искусен, как Братья с Мечами, но прошёл хорошую школу и знал, что внезапная атака всегда выгоднее, чем длительный бой. Ползком я пробрался к камням и нашёл удобное место, с которого легко мог следить за незнакомцем.

Очень долго мы оставались на местах. Он — в своём укрытии, я — в своём. Но затем он вышел, так как женщины ушли, и в лунном свете не стало видно ничего, кроме бесконечных морских волн. Я не мог увидеть его лица. Но я узнал его по походке. Почему Торг следил за Мудрой Женщиной и её воспитанницей? Он нарушил обычай, и если бы его заметили, он понёс бы наказание. Возможно не от мужчин, но от женщин своего клана. Так как ни один мужчина не имеет права вторгаться в тайны женщин, и месть их за нарушение табу всегда быстра и безжалостна.

Он вернулся в лагерь Тугнеса, но я не пошёл за ним. Я остался и размышлял, почему он рискнул нарушить табу? Он не мог положить глаз на Гатею — одна мысль об этом казалась невероятной. И всё же…

Я покачал головой и погрузился в полудрёму, пока не пришло время будить следующего часового. Уже было близко утро, и я мог видеть восход солнца. Это было очень странное утро, так как над водой висел плотный туман, такой плотный, что казался осязаемым, казался каким-то островом. На нём можно было увидеть горы и долины. Я мог поклясться, что если подплыть к нему на лодке, то можно будет высадиться на него, и земля под ногами будет такой же твёрдой, как и на материке. Я смотрел в изумлении на этот призрачный остров и вдруг услышал позади себя какой-то звук. Я мгновенно выхватил меч и повернулся. И тут же почувствовал себя идиотом, так как за мной стоял Квен, заложив пальцы за пояс и глядя в море.

Я вложил меч в ножны, а он заговорил:

— Можно подумать, что это земля…

— Я не знаю моря, — ответил я. — Может, тут всегда по утрам так.

— Нет, — он покачал головой. — Я уверен, что сейчас мы видим отражение какой-то далёкой земли. Смотри!

Его голос прозвучал почти приказом, и я посмотрел туда, куда он указывал. Я увидел над этой облачной страной горы, чётко вырисовывающиеся на розовеющем небе. Склон одной из гор был более чёрным, и я, приглядевшись, увидел крепость, окружённую стенами. Над крепостью возвышались две башни. Одна была чуть ниже другой. Видение было таким отчётливым, что я мог поклясться, что крепость действительно существует.

Она была так великолепно видна и вдруг она исчезла! Не расплылась медленно как при движении облаков, а исчезла мгновенно, как будто кто-то погасил огонь. Но чёткие очертания башен запечатлелись у меня в памяти, и я легко мог бы нарисовать их на песке.

Я взглянул на Квена, так как был уверен, что это не просто причуда утреннего освещения, а одно из чудес, странностей этой незнакомой земли. У меня было сильное ощущение, что эта крепость где-то существует, и я готов был тут же пуститься на поиски её. И я высказал часть того, что творилось у меня в голове, вслух:

— Крепость… она… настоящая…

Квен посмотрел на меня так, как смотрел Гарн, когда я совершал оплошность.

— Что ты видел? — спросил он тихо, почти шёпотом.

Я еле расслышал его голос на фоне неумолчного прибоя.

— Крепость. С двумя башнями. Но как она могла оказаться на облаке?..

— Если долго смотреть на облака, можно увидеть что угодно, — ответил он.

И я почувствовал себя пристыженным, как ребёнок, который заплакал, слушая страшную сказку, когда ему чудятся страшные звери за камнями, созданные его собственным воображением.

Но Квен продолжал стоять и смотреть на облако, пока оно полностью не расползлось, потеряв свою форму. Там, где я видел крепость, уже ничего не было. Я слышал, как наш лагерь понемногу просыпается. И тогда Квен отвернулся от моря и взглянул на меня так, как будто хотел прочесть мои мысли.

— Это странная страна, — снова он говорил тихо, как будто делился тайной. — Здесь много такого, чего понять мы не можем. Благоразумный человек оставил бы все странности в покое. Но… — он чуть заколебался, но затем продолжил. — Для некоторых из нас любопытство полезно. Оно заставляет нас всё изучать. Но здесь нет проводников, и тот, кто неразумно возьмётся задело, неминуемо погибнет. Будь осторожен, молодой Эльрон. Я думаю, что возможно, именно на тебя возложена Ноша…

— Ноша? — переспросил я, не понимая.

— Да, так называют это Мудрые, или те, кто считает себя такими. А другие называют это «Дар». Всё зависит от того, как ты познаешь то, что тебе суждено познать. Я должен тебе сказать — не ходи беззаботно по этой стране. Она вдвое опаснее для тех, кто не удовлетворяется первым взглядом на неё.

И он резко повернулся и ушёл сразу, едва высказав своё предостережение. Вот только я не понял, от чего он предостерегал меня. Я также не понял его слов о «Ноше» и о «Даре». Я был маленькой и незаметной частью клана Гарна, подобно тому, как сам клан был маленьким и незаметным в нашем сообществе. Всё, что я имел, — это одежда на мне, меч, кольчуга и шлем, принадлежавшие ещё моему отцу, да тощий мешок пожитков в одной из повозок. В мешке хранилась книга старых баллад, над которой я проводил много времени, хотя она была написана не теми буквами, что используются теперь, туника из хорошей шерсти для праздников, немного белья и нож с рукояткой, украшенной драгоценными камнями, — подарок матери. Конечно, никакой ноши…

Когда мы уже находились в пути, я всё время думал о крепости, которую видел в туманных горах. Видел ли её Квен? Когда он спросил меня о крепости, сам он не признал, что видел её, хотя сам же привлёк к ней моё внимание. У Братьев с Мечами свой подход к жизни и своё знание. Они исследовали эту страну ещё до того, как мы осмелились пройти через Ворота. Может, они здесь нашли нечто такое, что хранили только между собой, или же поделились знаниями только со старшими членами нашего сообщества.