Пригородный поезд затормозил. «Наблюдать за ним бесполезно, — сказал себе Латиф. — Пусть едет, куда ехал, а ты приготовься. Выйди на Юнион-сквер и затаись». Снова накатила легкая клаустрофобия, взмокли и ладони, и подмышки. Пригородный поезд понемногу начал отставать, мальчишка уплывал назад. Латиф дожидался какой-то реакции Виолет, но ее не последовало. Он не сводил глаз с поезда шестого маршрута и, как только мальчишка исчез из поля зрения, заставил себя повернуться к Виолет. Она облокотилась на стену и прикрыла глаза. «Спит, — подумал Латиф. — Как она может спать?!» Больше всего Виолет походила на мертвую, а не на спящую.

— Мисс Хеллер! — позвал Латиф, чувствуя, как лоб покрывается испариной. Имя застряло в горле, словно рыбья кость.

— Да?

— План у нас такой: на следующей станции выйдем и дождемся пригородного поезда. Я оповещу всех дежурных по станциям… — Виолет молчала, и Латиф легонько потрепал ее по плечу. — Мисс Хеллер, проснитесь! Пожалуйста, послушайте! Если Уилл не выйдет на Юнион-сквер, мы сами сядем на шестой маршрут. На станции должны быть представители моего отдела. Если мы пропустим вашего сына, они точно перехватят!

— Хорошо, Али! — проговорила Виолет с какой-то мольбой или предупреждением, тем не менее сердце Латифа радостно встрепенулось. Она прижалась к нему, словно это было чем-то абсолютно естественным. «Через час все закончится, — напомнил себе детектив. — Максимум через несколько». Он посмотрел в окно на их слившееся отражение — полуживая иностранка в объятиях темнокожего мужчины средних лет — и попытался представить, что случится дальше. Воображение испуганно пасовало.

Поезд приближался к станции, и Латиф вдруг подумал, что полицейские, высланные в подкрепление, могут ждать на платформе. Он отстранился и сел прямо, а Виолет, не открывая глаз, отодвинулась еще дальше. Латиф растерянно смотрел на ее отражение.

А вот и станция! Наконец-то!

— Виолет! — позвал детектив куда резче, чем собирался. Та нехотя села и поправила волосы. Девчонки в парках захихикали в открытую. Латиф встал и, как куклу, поднял Виолет на ноги.

— Это здесь? — спросила она, проводя рукой по щеке. Жест показался смутно знакомым, но откуда, Латиф понял далеко не сразу. Господи, он ведь сам так делает! — Это здесь? — повторила Виолет. Ответа она, похоже, не ждала. «В чем проблема? Что со мной не так? Почему не вижу завтрашнего дня ни для нее, ни для себя?» Поезд остановился, двери открылись. Латиф осторожно вывел Виолет на платформу и практически понес к ближайшей скамье, стараясь унять нервную дрожь. «Я боюсь ее. Боюсь и ее, и за нее», — признался себе он и ничуть не удивился такому признанию.

Они еще до скамьи не дошли, а Виолет снова закрыла глаза. Латиф таращился на нее, совсем как девчонки из поезда, и невольно вспомнил, что случилось, когда она в последний раз видела сына. «Почему это меня не насторожило? — недоумевал Латиф. — Бог свидетель, насторожиться следовало!» Естественно, он знал почему. Детектив сел рядом и взял Виолет за руку.

— Виолет, вы меня слышите? Пожалуйста, откройте глаза!

Глаза она тут же открыла и посмотрела в его сторону, но не на него.

— Не останавливайтесь, езжайте дальше! — монотонно проговорила она. — Со мной такое бывает.

— Виолет, ехать некуда. Мы ждем здесь пригородного поезда.

— Как дождетесь, не теряйте времени, — проговорила она.

— Здесь же должен быть Уилл! Вам нужно приготовиться. Да проснитесь же!

— А где люди, которых обещали сюда прислать? Люди из вашего отдела?

— Не знаю, — покачал головой Латиф, начисто забывший о подкреплении. — Наверное, ждут нас у входа на станцию.

Виолет посмотрела мимо Латифа… неужели с тревогой? От скамьи до колеи пригородного маршрута было всего полшага. Рельсы завибрировали.

— А вот и поезд, — проговорил Латиф.

— Что будем делать? — спросила Виолет, наконец взглянув прямо на него. — Уже нужно вставать?

— Нет, пока поезд не остановится полностью, мы с места не сдвинемся и оборачиваться не станем. Вот как остановится окончательно, поднимемся и подойдем к краю платформы.

Виолет пригладила джинсы и промолчала.

— Если по какой-то причине Уилл не выйдет на этой станции, мы сами сядем в поезд. Подождем, пока двери не начнут закрываться, и сядем. Думаете, у вас получится?

Виолет зажмурилась, точно вопрос оказался слишком сложным, потом разлепила веки и взяла Латифа за рукав. Вибрация переросла в скрип: сработали пневмотормоза. Прибытие поезда Латиф наблюдал по лицам ожидающих на платформе. Мужчина в прозрачном плаще поворачивал голову вправо-влево, словно оператор камеру, его глаза смешно бегали туда-сюда.

— Уже можно смотреть? — сквозь зубы процедила Виолет. — Нам не пора садиться в вагон?

— Еще пару секунд, — отозвался Латиф.

Упорно глядя в противоположную сторону, Латиф встал, помог подняться Виолет и не отпускал ее от себя, пока двери поезда не открылись. «Она справится, главное — тормоши ее!» — велел себе Латиф. Он повернулся сам, грубовато развернул Виолет и выступил вперед, осматривая платформу. Благодаря ее изгибу весь поезд был как на ладони. Латиф беззвучно сосчитал до девяти и, словно подражая мужчине в плаще, закрутил головой. Ни один мальчишка с поезда не сошел.

— Он ехал не сюда, а в какое-то другое место, — проговорила Виолет. Судя по тону, она обращалась не к Латифу.

— Уилл на этом поезде! — пробормотал детектив. — Сами видели… — Его прервала мелодия закрывающихся дверей. «Допустим, он нас заметил, — рассуждал детектив. — Если так, сколько времени у меня осталось? Около минуты». Он придержал каблуком закрывающиеся двери и схватился за поручень.

— Виолет, пойдемте! Нужно застать его врасплох! — скомандовал Латиф, оглянулся, но Виолет на платформе не было.

Следующие три станции Латиф обыскивал вагоны, а на остановках — платформы. Для столь раннего часа пассажиров было многовато, только своему мнению Латиф уже не доверял. С Гранд-Сентрал он позвонил лейтенанту Бьорнстранду, а потом сел на экспресс до центра. О Виолет он не думал: мысли всецело занимал мальчишка. «Он где-то вышел, — рассуждал Латиф, — иначе не получается. На Бликер-стрит или на Астор-плейс». Экспресс тронулся. Детектив тяжело опустился на скамью и сжал виски большими пальцами. Опросить пассажиров шестого маршрута он не догадался: элементарно не хватило времени, но, едва очутившись на платформе, пожалел об этом и жалел до сих пор. Затылок — именно он особенно пострадал при утреннем падении — пульсировал в такт с бешено колотящимся сердцем. Вспомнив показания Эмили и ее рваную, испачканную копотью рубашку, он невольно подумал о Виолет. «Нужно ей сообщить. Мальчишка как сквозь землю провалился. Она решит, что ей опять почудилось. — Латиф накрыл лицо ладонями и осторожно помассировал глаза и щеки. — Вдруг ей действительно почудилось? А заодно и мне? — Он попытался вспомнить, что и когда видел собственными глазами, но воспоминания точно ластиком стерлись. — Я видел то, что она велела! — заключил Латиф и убрал руки от лица. — Я видел то, что она хотела». Неужели Виолет его обманула, намеренно ввела в заблуждение и использовала каким-то невообразимым способом? А сбежала зачем? Как ни пытался Латиф отыскать причину, мысли путались или попросту рвались в клочья.

На Юнион-сквер он сошел с поезда и опустился на скамейку, где недавно сидела Виолет. Деревянная спинка казалась теплой, словно Виолет только поднялась. Погрузившись в самосозерцание, Латиф почти не шевелился. Он еще помнил, что когда-то считал себя вполне компетентным. Да, он чувствовал уверенность в своих силах, даже гордость, а это «когда-то» было еще сегодня, точнее вчера.

«Помню, точно помню, когда это чувство исчезло! — беззвучно воскликнул Латиф. — Я сидел в кабинете, изучал ту шифрованную записку и предположил, что ключевое слово — „Виолет“. Так оно и оказалось. Я расшифровал послание, переписал крупными печатными буквами и поздравил себя с успехом. Потом встал, открыл дверь и увидел в коридоре ее».