Речь Яна Богдановича становилась все более восторженной, на его лице появился румянец.

— Предлагаете, чтобы я рассказал координатору о призраках и мертвых кораблях? — усмехнулся Сконев.

— Нам до сих пор не известен потенциал человеческого мозга. Мы ничего не знаем о тонких материях. Мы забыли многое из того, во что верили и чему поклонялись наши предки. Мы вышли в космическое пространство, оставив за спиной столько открытых вопросов, что они рано или поздно напомнят о себе чем‑то таким, чего мы не сможем объяснить, находясь в рамках привычных знаний.

— Ян Богданович, я больше чем уверен: здесь все гораздо прозаичнее. Не стоит к рядовому события приплетать какие‑то мистические силы. Давайте лучше спать. У нас в запасе сутки. Разберемся…

В конечном итоге слова старика принесли пользу: Сконев почувствовал сонливость, а большего сейчас и не требовалось. Константин потянулся, но тут же вздрогнул от ожившего в ухе наушника.

— Капитан! Движение в каюте с пилотами! Компьютер отмечает повышение жизненных показателей!

— Принято! Сейчас посмотрю.

— Подождите, Бишоп и Джек уже на подходе.

— Что случилось? — удивился Ян Богданович, когда Сконев взвился с кровати.

— Где ваши наушники?!

— Так в шлеме. Я, знаете…

— Поговорим позже, — процедил Сконев, хватая пистолет и снимая его с предохранителя.

— А что случилось?

— Оставайтесь здесь…

— Я с вами, — заторопился астробиолог.

— Оставайтесь здесь! — отрезал Сконев.

Он был без скафандра – только в темно–синем комбинезоне. Ждать подхода десантников он не собирался – вряд ли пилоты окажутся опасны. Тем не менее, сердце колотилось заметно сильнее обычного. Нет, он не верил в россказни старика, но бледные, искаженные ненавистью лица пилотов невольно встали перед глазами.

Сконев выбежал в коридор, напоследок бросив взгляд на ничего не понимающего старика. Астробиолог определенно начинал его доставать. Как он вообще до сих пор держался на своем посту?!

Проведя рукой над считывающим устройством у каюты экипажа, Константин открыл дверь.

— Компьютер, свет!

Полумрак каюты сменился ярким светом.

Девушка лежала на боку на кровати и тупо смотрела перед собой: из полуоткрытого рта стекала тонкая струйка слюны. Мужчина же пытался встать, хватаясь руками за стойки кровати. Оба бледны, как и прежде, но с лиц исчезла пугающая гримаса.

— Ян Богданович! — крикнул Сконев. — Сообщить на мостик – необходимо присутствие медика! Вы знаете, кто вы и где находитесь? — спросил, обращаясь к мужчине.

— Меня зовут Александр Ром. Я… — он схватился за голову, застонал. — Радиотехническая служба.

Попытка встать ни к чему не привела. Мужчина покачнулся и вновь опустился на кровать.

— Что с нами произошло? Кто вы?

— Меня зовут Константин Сконев. Вы вошли в подконтрольное аллари пространство. Моя задача – урегулировать инцидент и, вероятно, сопроводить вас на Нибиру.

— Аллари? — Александр Ром уставился на Сконева мутным взглядом. — Какие аллари?

— Система Тасали.

— Не понимаю… Мы арестованы?

— Пока нет, — Константин опустил пистолет. — Мы не занимаемся непосредственно расследованием. Это не наше дело. Но вопросов к вам будет много.

— Я ничего не помню, — мужчина свел брови к переносице. — Ничего, с тех самых пор, как мы легли на курс.

— Капитан! — в коридоре появился Ян Богданович. — Я сообщил на «Серый Кардинал». Эль'я будет у нас через двадцать минут.

— Хорошо, — кивнул Сконев. — Пока отдыхайте, — обратился к очнувшимся. — Скоро сюда прибудет медик. Она проведет необходимые тесты.

— Простите, а про какое расследование вы говорили? — чуть слышно спросила девушка, приподняв голову. В ее глазах появилось осмысленное выражение. — Меня зовут Светлана Кривошей.

— Убийство… — ровным голосом произнес Сконев.

Ирвинд Николаевич Кривошей открыл глаза. В комнате тихо, но что‑то все равно не так. Ирвинд Николаевич прислушался к своим ощущениям. Так и есть: он проснулся из‑за того, что в комнате кто‑то был. Кто‑то чужой. Но разве такое возможно?

Район «Солнечный Ветер» считался одним из самых престижных и, соответственно, дорогих. Самый чистый воздух и вода, живая растительность на улицах, усиленная охрана, а также целая сеть магазинов и развлекательных центров. Это не окраинные купола и бункеры, где все еще случались спонтанные скачки уровня радиации, а в воде можно найти следы машинного масла или мазута.

Купить частные апартаменты в «Солнечном Ветре» мог себе позволить только очень обеспеченный человек. Кривошей относился как раз к таким людям. Он продолжал дело своих предков, которые ступили на Луну еще триста с лишним лет назад, во время массового исхода с Земли. Дело росло и развивалось. Если изначально семья Кривошей занималась исключительно разработкой рудных месторождений, то со временем смогла запустить свой обогатительный комбинат, потом заимела часть акций крупнейшей Лунной торговой корпорации. Дальше – больше.

Теперь Кривошей владели несколькими десятками крупных рудников, разбросанных на подконтрольных Триумвирату территориях. А кроме этого входили в состав совета директоров разросшейся торговой корпорации.

Ирвинд Николаевич перевернулся на спину, сел. Рядом равномерно посапывала очередная фаворитка. После смерти жены Кривошей на некоторое время превратился в затворника, но вскоре мужское начало взяло свое. Пятидесятичетырехлетний миллиардер не собирался снова связывать себя узами брака, но его постель не пустовала.

Что случилось? Откуда это давящее чувство, что на него смотрят? И не просто смотрят, а разделывают взглядом, препарируют, выуживая всю подноготную. Никогда и ничего не боявшийся, сейчас Кривошей чувствовал себя маленьким и беззащитным. Поднимающаяся из глубины его подсознания паника рисовала картину крадущихся наемных убийц, подосланных конкурентами.

Шаг, еще шаг… в руке зажат мономолекулярный клинок – для такого не преграда даже десантная броня. Еще шаг… клинок вспарывает чернильный мрак и устремляется к сердцу слепой жертвы…

— Компьютер, свет! — почти закричал Ирвинд Николаевич и вжался в спинку кровати.

На мгновение он ослеп.

— Компьютер, ночной свет, — уточнил команду.

Болезненная белизна сменилась мягким полумраком. Комната была пуста.

— Милый, что случилось? — пошевелилась фаворитка.

— Плохой сон, — ответил Кривошей, стараясь унять дрожь в голосе. — Ты спи, я сейчас вернусь.

Он поднялся с кровати и направился на кухню. Холодный апельсиновый сок немного освежил голову.

— Дожил, — проговорил вслух. — Скоро буду собственной тени бояться!

Зайдя в туалет, он вернулся в спальню. Сон как рукой сняло. Ирвинд Николаевич остановился у кровати, посмотрел на плавный изгиб бедра своей фаворитки. Девушка лежала, лишь немного прикрывшись простыней. В мужчине начало подниматься желание.

— Не сейчас…

Услышал он из‑за спины и чуть не подпрыгнул на месте.

За ним стояли двое – мужчина и женщина. Оба в обтягивающих темных одеждах, перчатках.

— Вы кто такие?! — Кривошей нахмурился. — Компьютер, свет!

— Не шуми, девочку разбудишь, — улыбнулась женщина. Ее каштановые волосы были зачесаны назад, перехвачены в хвост. — Ты садись, Ирвинд Николаевич, разговор есть. А хочешь – выйдем на кухню…

Из постели послышалось сонное бормотание.

— Ну, вот видишь, все же разбудил. Значит, поговорим здесь.

— Милый, кто это? — спросила фаворитка, подтягивая к шее простыню.

— Никто, они уже уходят! — бросил Кривошей. — Считаю до трех, а потом здесь будет десять человек охраны, — сказал он, обращаясь к незнакомцам. — Раз…

— Больше свидетелей, легче будет в трибунале, — продолжала улыбаться женщина. — Зови свою охрану. Расскажем им о твоих махинациях с ценными бумагами корпорации, о заведомо занижаемых производственных мощностях в Бездне Аида. И это ведь все мелочи, не так ли?