Поэтому мы подождали и отнесли тем же днем ключи в комнату 013, чтобы разработать план взлома с другими.

— Ого, — сказала Селена, когда все были в сборе. — Здесь очень много ключей. Вы, ребята, выяснили, какой из них подходит?

— Нет, но не должно занять много времени, чтобы попробовать всех их, — сказала я.

— Ну не знаю, — сказал Элай. — Их много, это может занять всю ночь.

— Дай мне посмотреть, — сказала Селена. Она села в то самое кресло, которое принесло ей много огорчений за последнее время. Казалось, будто оно было сделано специально для нее. Как только она вошла в комнату, кресло начало преследовать ее, пока она не сдалась и не села в него. Она не двигалась.

Я положила связку ключей на стол прямо перед ней. Она начала перетасовывать их один за другим, пока не остановилась на маленьком ключе, похожем на скелет, со странным зеленоватым цветом. Она провела пальцами по его краям и посмотрела на меня.

— Вот этот.

— Как ты узнала? — Элай стал возле меня, чтобы получше видеть, и опустил руки мне на плечи.

— Это ключ-гроздовник. — Селена вытянула его из связки и протянула мне. Он был сделан не из металла, а из какого-то мягкого, гибкого материала.

— Хм, цвет сводит меня с ума, — сказала я. — Но не должен ли ключ быть своего рода жестким, чтобы открывать?

— Не обязательно, если это гроздовник, — сказал Пол, присоединяясь к нам за стол. — Могу я посмотреть?

Я отдала ключ ему, и он покачал головой.

— Селена права. Гроздовник.

— Хорошо, объясните кто-нибудь уже, — сказал Элай, стуча пальцами по столу.

— Гроздовник — это растение, которое откроет почти любой замок, если из него сделать ключ, — объяснила Селена. — Это незаконно.

— Моя очередь, пожалуйста, — Элай показал Полу на ключ, и тот дал ему. — Хах. Если ты права, то эта маленькая вещь — мечта каждого детектива?

— Таким образом, мы зайдем в склеп и отыщем кольцо Розмари или что-то, что, возможно, принадлежало Анкилу, правильно? — сказала Селена.

Пол бросил мне многозначительный взгляд. Я до сих пор не сказала им о моей матери. Вздохнув, я сказала:

— Ну, не только кольцо. — Потом я рассказала им про подозрения о моей маме и правду о кошмарах. Это было проще, когда я продолжила, в основном потому, что никто не кричал от новостей или начинал смотреть на меня, будто бы я превратилась в гигантского паука.

Селена первой нарушила тишину.

— Я помогу тебе выяснить, что получила твоя мама от Калпеппера, но я ни на секунду не верю, что она убийца.

Ее слова заставили почувствовать меня лучше. Я знала, что для Селены моя мама была тем же, что и для меня. Павда или нет, но ее преданность многое означала. И несмотря на обиды на маму, я не хотела, чтобы она была убийцей.

Пол прочистил горло:

— Почему ты так уверена?

— Потому что я просто знаю, — сказала Селена, глядя на него из-под своей бейсболки. — Зачем ей это делать?

— Разве это важно? — спросил Пол. — Она единственная, кого мы знаем, кто мог это сделать.

Селена рассердилась.

— Если кто-то имеет силу сделать что-то, это еще не означает, что так и сделает. Иногда люди выбирают добро, даже если они не должны.

— Да, но иногда они не выбирают.

— Подождите, ребята, — сказал Элай, попрекая своим голосом. — Не забывайте, что мама Дасти не единственный Кошмар здесь. Бетани Грей могла сделать это. И после того, что Ланс рассказал мне, я думаю, что она лучший кандидат.

— Что он сказал тебе? — спросила я.

— То, что она какой-то киллер или убийца для консула Ванхолта.

Селена округлила свои глаза.

— Это всего лишь слухи. Вопреки тому, что говорит Ланс, он не знает и половины о происходящем в Сенате. Его отец полностью отказывается пускать его туда. Если у Сенатора Рэтбоуна все получится, он будет держать Ланса подальше от политики. Поверьте мне. Я знаю.

Элай был готов уже оспаривать это, но я перебила его.

— Ходят слухи или нет, но она могла это сделать, поэтому мы внесем ее в список, правильно?

— Правильно, — согласился Элай.

Селена сложила руки.

— Правильно. По крайней мере, она лучшая кандидатка, чем мама Дасти.

Элай покачал головой, но я не могла сказать, соглашался он с этим или пытался успокоить ее.

— Итак, нам нужен план, чтобы войти в склеп и выйти непойманными.

— И быстро, — добавила я. — Нам нужно вернуть ключи Калпепперу назад.

— Без проблем, — сказала Селена. Она сняла пластиковую заколку с конца косы и положила на стол перед собой. Она сосредоточилась на ней, бормоча заклинание. Через мгновение заколка превратилась в ключ-гроздовник. Она подняла его и повесила к остальным ключам.

— Это даст нам немного времени. Я просто отдам это в бюро находок.

— Умно, — сказал Элай. — На одну проблему меньше.

К сожалению, следующая проблема не была настолько легкой. Несмотря на то, что смерть мистера Анкила была зарегистрирована как несчастный случай, после этого безопасность на территории кампуса была повышенной. Комендантский час был установлен в 9, как всегда, но теперь нельзя было без разрешения появляться на открытом воздухе или в тоннелях после захода солнца.

Так как Доспехи были основной силой комендантского часа, они не особо проверяли территорию, поэтому лучшим решением для нас было спрятаться где-нибудь в Колвэлле и немного подождать, а потом ворваться. После недельной слежки за Калпеппером я знала, что у него самые обычные дни провождения. Конечно, была возможность того, что коп-оборотень сторожил кладбище ночью, но мы должны были сделать это.

Да, это был бы замечательный план в июне или сентябре. Однако ноябрь означал холод, много холода. Вчетвером мы заняли позиции, прячась около входа в склеп. К счастью, деревья и кусты были еще в полном расцвете, благодаря магии фей в саду, что давало нам освещение. И к несчастью, листва не прибавляла температуры. И к тому времени, когда солнце зашло, мои пальцы превратились в ледяшки.

Мы договорились подождать полуночи, в надежде, что Калпеппер не вернется сюда вечером. Но в 22:45 я решилась и вышла из-за укрытия надгробного памятника.

— Что ты делаешь? — Элай преградил мне путь. Я, возможно, не заметила бы его, так как он был одет весь в черное.

— С меня хватит ожиданий. — Я направилась к склепу, доставая ключ из кармана. Селена, Элай и Пол присоединились ко мне секундой позже, и я вставила ключ в отверстие. На какой-то момент ключ завибрировал, как какая-то машина. Потом я услышала щелчок — и дверь открылась. Потянул горячий воздух, приглашая меня зайти. Я ступила автоматически, думая о своих отмерзших конечностях.

— Подожди, Дасти, — сказал Элай. — Ты не знаешь, что внутри.

Очень поздно. Я уже сделала четыре шага в склеп, который был темным и теплым, когда земля ушла у меня из-под ног.

Я закричала, начав скатываться по узкой каменной лестнице. После десяти ударов я поплыла и упала в подземной камере. Я села и застонала, оценивая ущерб. Кроме царапин и синяков ничего сломанного не чувствовала. Опять же повезло, я так думаю.

— Ты в порядке? — спросил Элай на пути ко мне. Он был единственным, у кого был фонарик, и сейчас он светил мне прямо в глаза.

— Нормально, но ты ослепляешь меня.

— Извини.

Появился Пол, сбивая Элая со своего пути, чтобы добраться ко мне. Элай угрюмо посмотрел на Пола, который взял меня за руки и поставил на ноги.

— Скорее всего, в следующий раз ты захочешь быть более осторожной.

— Думаешь?

— Здесь факелы, — сказала Селена, роясь в карманах. Она запалила один с помощью простого заклинания и передала Полу. Это она повторила для меня и для себя.

— Ты уверена, что в порядке? — спросил Элай. Он дотронулся до моей руки с заинтересованным взглядом на лице. Я покачала головой, отвлекаясь на склеп. Было такое чувство, что мы находимся в огромной кладовой. Множество полок, на которых были всевозможные вещи. Ящик возле меня с разными коробками конфет — Twizzlers, Pixy Stix, Sprees, и это еще не все.