Марроу закрыл регистр и посмотрел на Калпеппера.

— Она шпионила за мной, сэр, — сказал Калпеппер, сейчас он звучал больше угрюмым, чем сердитым. У него было широкое лицо с острым носом. Его волосы были слишком короткими, чтобы определить цвет, но его брови были светлыми.

— Понятно, — сказал Марроу.

— И она использовала заклинания на мне. Незаконные.

Марроу поднял одну бровь.

— Незаконные, говоришь?

— Да, сэр. И я хочу выдвинуть обвинение.

Брови Марроу поднялись еще выше, а затем вернулись в нормальное положение.

— Ты уверен, что хочешь сделать это, учитывая недавние проблемы? Я уверен, что в первую очередь шерифу Бракенберри будет любопытно, почему ты преследовал студента.

Калпеппер побледнел и покачал головой.

— Нет, сэр, я не хочу этого.

— Да, я тоже так думаю.

Калпеппер указал на меня пальцем.

— Я не буду выдвигать обвинения, но ты должна заниматься своими делами и оставить меня в покое.

Черта с два. Во всяком случае, я была еще больше заинтересована в том, что еще он вытворит. Невинные люди не ведут себя так подозрительно.

— Я уверен, что это не будет проблемой, — сказал Марроу, протягивая регистр обратно Калпепперу. — Я советую тебе двигаться побыстрее. Шериф сегодня в кампусе.

Калпепперу не нужно было больше подсказок. Бросив на меня последний взгляд, он пошел прочь туда же, откуда пришел.

— Я думаю, в прошлый раз мы говорили об этом, Дасти, — сказал Марроу. — Не возражаешь, если мы пойдем ко мне в кабинет?

— Окей. — Я старалась не звучать неохотно, но, скорее всего, мне этого не удалось. Я была потной и обессиленной и понимала, что у меня были неприятности.

Я последовала за ним в башню Монмаунт и вверх по винтовой лестнице в его кабинет на третьем этаже. Он отпер дверь и впустил меня внутрь. Большой письменный стол занимал большую часть комнаты, он был завален книгами, листами бумаг, а так же различными пишущими приборами. На полках вдоль стен от пола до потолка находилось еще больше книг и еще какие-то странные предметы. Старинная подзорная труба стояла на деревянной подставке с компасом, находившимся рядом с ней. Стрелка компаса вращалась так быстро, как пропеллер самолета. Я задавалась вопросом, на что должна показывать стрелка, полагая, что вряд ли на север. Один столбец полок был полностью заставлен банками, полными трав и химических веществ, используемых в алхимии.

Марроу прошел к задней части стола и поднял трубку дискового телефона, лежащего среди беспорядка.

— Присаживайся. — Он указал на стул напротив него. Я села и слушала странное жужжание, которое звучало, когда Марроу набирал номер.

Через секунду он сказал в трубку.

— Это Марроу, я нашел ее… да, она в порядке. Она скоро будет дома… хорошо… спасибо. — Он повесил трубку.

— Мне действительно жаль, — сказала я. — Я не знала, что простая прогулка будет иметь такое большое значение.

Марроу сел на стул и посмотрел на меня, его выражение лица было задумчивым.

— Это имеет большое значение, как ты сказала, потому что сейчас ты имеешь большое значение.

Я сглотнула.

— Потому что я сонный пророк?

Он кивнул.

— Ты должна быть более осторожной в будущем. Ну, если ты ценишь ту малую свободу, которой еще обладаешь. Еще несколько странных исчезновений — и Сенат приставит к тебе постоянного телохранителя.

Я поморщилась. Так моя мама, в конце концов, не преувеличивала.

— Понимаю.

— Хорошо. А сейчас, почему бы тебе не рассказать мне, что ты делала?

Я вздохнула и задалась вопросом, если все время так краснеть, было ли такое возможно, что твое лицо останется красным навсегда.

— Я увидела, как мистер Калпеппер пошел в Колвэлл, и захотела посмотреть, что ему там надо. Я слышала, что он подозревается в убийстве Розмари, и подумала, что он направился обратно к месту преступления или что-то типа того.

— Он это и делал?

— Нет. — Я кратко рассказала ему все, что произошло. Закончив, я задала вопрос, который больше всего волновал меня.

— Как я смогла сотворить эти заклинания?

— Ты Ночной Кошмар, — сказал Марроу, как будто это все объясняло. — Твоя магия работает иначе, нежели у других магических созданий. Ты исключение из правил Веления. У тебя просто не было случая, чтобы узнать, до сих пор.

Марроу помедлил секунду, возрастные морщины на его лице углубились.

— То, что я собираюсь рассказать тебе, не совсем распространенная информация. Тем не менее, я твердо верю, что людям нужно знать правду. Но ты должна пообещать мне, что сохранишь эту информацию в тайне.

— Обещаю.

Он сделал глубокий вдох.

— Несмотря на убеждения Сената, Веление далеко от совершенства. Как и любое заклинание, оно имеет свои лазейки и слабые стороны. Работники Веления, которые поддерживают и управляют заклинанием, совершают ошибки, как и все мы. Но самое слабое место Веления, его слепая зона, так сказать, касается Ночных Кошмаров. Причина, по которой Веление не в состоянии управлять твоим видом — это фиктус, который подпитывает твою магию. Фиктус является самой сущностью воображения. Это единственная магическая сила, которая содержится во всех живых существах, позволяя им создавать, придумывать, мечтать и тому подобное. Воображение невозможно контролировать или предсказывать его следующий шаг с помощью заклинания. Это одна из немногих сил в мире, которая является действительно необузданной.

— Но, я думала, что фиктус — это одна из форм магии разума?

— Это не правда. — Марроу оперся руками на стол. — Магия разума, происходящая от мыслей, порождает все эти электрические импульсы в мозг. Фиктус происходит из чего-то большего, на уровне природного чутья, нежели сознания. Вот почему спящий обычно не имеет никакого контроля над предметом своих снов или почему художники редко могут определить источник их вдохновения. Поняла?

Я начала теребить молнию на своей куртке.

— Да, наверное. Но… если это правда, как это может быть моим первым разом, когда я могу сделать что-то ограниченное Велением? Я имею в виду, оно обычно останавливает меня, как и всех.

— Ах, — сказал он, и его темные глаза сверкнули. — Есть два объяснения этому. Первое — это потому, что ты потребляешь намного больше магии, чем раньше. Второе заключается в том, что магия фиктуса должна быть использована на уровне воображения или не одной только мысли. Простое бормотание заклинание и выбор мишени так, как тебя учили в школе, не сработает. Ты должна использовать магию так же, как ты используешь ее внутри сна.

— Но обычно я не использую магию во снах.

Марроу склонил голову.

— Ты когда-нибудь изменяла законы реальности? Ходила по потолку или манипулировала своей внешностью?

— Конечно. Все время.

Он улыбнулся.

— Тогда ты использовала магию во сне. Ты просто не знала этого.

— Но в этом нет ничего особенного. Я просто представляла себя со светлыми волосами, и это происходило. — Я щелкнула пальцами.

— Это и есть моя точка зрения. Ты используешь воображение, чтобы повлиять на сон. Воображение и есть магия. Понимаешь?

Я подумала о Милки Вэе, который я наколдовала. Также использовать магию в реальном мире?

Марроу, должно быть, почувствовал мою неуверенность, потому что сказал:

— Я могу продемонстрировать. Встань, пожалуйста.

Я сделала то, что он просил, и ждала, пока он обошел вокруг стола, остановившись в нескольких шагах от меня.

— А сейчас, — сказал он, — я хочу, чтобы ты использовала то же заклинание оцепенения на мне, как ты сделала раньше.

Я уставилась на него в изумлении.

— Вы уверены?

— Да. А теперь начинай.

— Хорошо, — сказала я, все еще не уверенная. Но, в конце концов, он был учителем. — Гипно-сома! — Магия оставила мое тело, но сразу же исчезла, как всегда поглощенная этой невидимой силой. — Видите. Вот это и происходит обычно все время, но тогда это не сработало.