– Мм… – произнесла она, уткнувшись в его волосы. – А что у тебя есть?

– Немного салями и сыра. Чипсы. Яблоко.

– Мм… а стоит ли?

– Тебе нужно что-нибудь съесть.

– Я сыта ласками.

Он улыбнулся, ощутив приятное волнение от нежных прикосновений ее рук к волосам.

– Во сколько ты должна вернуться?

– Я не могу долго задерживаться. Сильвия сегодня днем идет на прием к дантисту.

Он вздохнул и неохотно высвободился из ее объятий.

– Смотрю – ты опять меня оседлала. Ну и потаскуха.

Она сползла с его колена и, схватив его за руку, потянула за собой.

– Пошли поищем твою колбасу.

Взявшись за руки, они направились на кухню – счастливые влюбленные. Но обоих неотступно преследовала одна и та же мысль: как долго смогут они держать в тайне свои отношения, к чему это приведет в конечном итоге и почему, стоило им заговорить об этом, в голосе тут же сквозили грустные нотки, словно они заранее перечеркивали надежды на общее будущее.

Вскоре после зимних каникул Кристоферу позвонили из школы. Был яркий зимний день – достаточно теплый, так что снег уже начал подтаивать. В полицейском участке, где Крис в тот момент составлял отчет о дорожном происшествии, пахло утренним кофе и оружейным маслом. Он ответил на телефонный звонок и услышал в трубке женский голос:

– Говорит Синтия Хьюберт, директор средней школы. Речь идет об ученике седьмого класса Джуде Куинси, который попал в неприятную историю. Он говорит, что, если мы вам позвоним, вы приедете и освободите его под залог.

Кристофер вздохнул и откинулся на спинку своего вращающегося стула.

– Что он на этот раз натворил?

– Украл деньги из кошелька учительницы.

Кристофер зажмурился и ущипнул себя за кончик носа. Черт бы побрал этого мальчишку! А он-то думал, что все налаживается.

– Вы уверены, что именно он это сделал?

– Она поймала его с поличным.

– Дежурный офицер уже у вас?

– Да, он с Джудом.

– Послушайте… ничего не предпринимайте, пока я не подъеду, о'кей?

В молчании директрисы угадывалось некоторое сомнение. Наконец она вздохнула и сказала:

– Хорошо, мы подождем.

Кристофер отыскал Джуда в кабинете воспитателя средней школы «Фред Мур». Судя по всему, обстановка была накалена до предела. Джуд сидел в кресле, обтянутом виниловой кожей цвета морской волны, уставившись на свои тенниски на воздушной подошве. Вид у него был изможденный и неопрятный. Кристофер кивнул дежурному офицеру Рэнди Вудворду, своему коллеге. Вслед за Крисом вошла директриса – стильная, худощавая женщина с серо-зелеными волосами, в прямого покроя сером платье и золотых очках. Он обернулся и пожал ей руку.

– Спасибо, что позвонили, миссис Хьюберт.

Он перевел взгляд на Джуда, который все изучал свои тенниски, выглядевшие уже так, словно в них солдат-пехотинец прошагал через всю Пруссию.

– Мог бы я переговорить с ним с глазу на глаз? – спросил Крис.

Все вышли, оставив их наедине.

Кристофер подошел к Джуду и встал перед ним, сверху вниз глядя на его опущенную голову с колючими волосами, птичью шейку, мятую грязную майку под застиранной джинсовой курткой, джинсы, разодранные на коленках. Он долго стоял над ним, уперев руки в бедра, и в кабинете было тихо, лишь из приемной за стеной доносились приглушенные голоса, стук степлера, беспрерывные телефонные звонки.

Наконец Кристофер спросил:

– Ты украл деньги, Джуд?

Мальчик молчал и упорно разглядывал язычки своих теннисок.

– Это правда? – мягко переспросил Крис.

Джуд кивнул.

Слова упреков почему-то не шли на ум. Кристофер слишком часто читал Джуду нотации, много раз представлял себя на его месте, отчаянно пытаясь убедить мальчишку в том, что в мире этом, хотя и несправедливом, надо научиться жить по совести. Ему хотелось дотянуть его хотя бы до совершеннолетия, когда человек уже вправе принимать собственные решения. Сегодня, однако, Крис с ужасом подумал вдруг: а ведь мальчишке всего лишь двенадцать. Для Джуда перспектива дожить до семнадцати-восемнадцати лет, когда можно будет покинуть стены средней школы, была, вполне вероятно, столь же иллюзорна, как и возможность стать стипендиатом Родса в Оксфорде. Он был запуганным, сбившимся с пути подростком, лишенным родительского внимания и любви, которого сегодня утром, вполне возможно, даже не накормили завтраком, не говоря уж о том, чтобы поцеловать на прощание у двери.

Неожиданно для самого себя Кристофер опустился на одно колено и обнял Джуда. Мальчик прильнул к нему и заплакал. Кристофер держал его крепко, еле сдерживаясь, чтобы самому не разрыдаться. В ноздри ему бил горький резкий запах, исходивший от тела и одежды Джуда. Так и сидели они, молча прижавшись друг к другу, и за это время секретарша в приемной, казалось, израсходовала целый блок скрепок, орудуя степлером, и все школьные прогульщики, звонившие наперебой, заявили о своих недомоганиях. Когда Кристофер попытался отстраниться, Джуд еще сильнее прижался к нему.

– Что случилось? – спросил Кристофер. – Что-нибудь дома?

Он почувствовал, как вздрогнул Джуд.

– Хочешь уйти оттуда? Хочешь жить в приюте?

Джуд ответил:

– Я хочу жить с тобой.

Кристофер убрал со своей шеи руки мальчика и силой усадил его обратно в кресло.

– Мне очень жаль, Джуд, но это невозможно. Человек должен иметь разрешение на опекунство, и, кроме того, что мне с тобой делать, если я работаю по ночам?

– Со мной все будет в порядке. – Джуд утер глаза тыльной стороной запястий. – Я просто посмотрю телевизор и лягу спать, когда скажешь.

С глубокой болью в душе Кристофер ответил:

– Извини, Джуд, но ничего не выйдет.

Но Джуд с такой грустью и мольбой взглянул на него, что Кристофер был сражен.

– Я могу делать все, что угодно: скажем, убирать квартиру, разогревать тебе банки с супом на обед.

Таково было представление Джуда о еде: банки с супом. Крис положил свою мужскую руку на детскую шею Джуда, мысленно спрашивая себя: сколько же грязи скрыто этим темным пигментом? Потом поднялся и присел рядом с Джудом. Наклонившись к нему, он попросил:

– Расскажи мне, что произошло дома.

– Они забрали мои талоны на обед, чтобы обменять их на кокаин. Потом попытались и меня угостить, сказали, что пора и меня приобщать к этому.

– Приобщать?

– Ну да, знаешь – посадить на что-нибудь новенькое.

– Ты имеешь в виду, на кокаин?

Джуд кивнул, а Кристофера обдало горячей волной разбушевавшегося в крови адреналина. Его не слишком удивило то, что родители отобрали у ребенка талоны на питание – с подобными мерзкими выходками он уже сталкивался, и не раз, но чтобы приучать собственного ребенка к наркотикам – это было уже слишком. Его обуяла дикая злость, возникло непреодолимое желание разыскать Венди и Рэя Куинси и так набить им физиономии, что и пластическая хирургия не помогла бы.

– Итак, давай еще раз все выясним. – Он задрал мальчишке подбородок и заставил смотреть прямо себе в глаза. – Твои мать и отец купили на твои обеденные талоны кокаин, а потом попытались и тебя заставить его попробовать. Именно так все было, ты уверен?

Джуд дернул головой, высвобождая свой подбородок.

– Я уже сказал, как это было. Так и было.

– И ты украл деньги, чтобы поесть?

Джуд вновь сосредоточился на своих теннисных тапочках.

– Джуд, на этот раз мне необходимо, чтобы ты сказал все начистоту, без вранья и недомолвок. Итак: ты поэтому украл деньги? Чтобы пообедать?

Мальчик пробормотал:

– Да… думаю, что да.

– Ты так думаешь?

– И еще потому, что я знал: если я это сделаю, они позовут тебя.

Кристофер поднялся со своего стула и присел на корточки перед Джудом.

– Послушай меня, о'кей? Потому что сейчас это действительно важно. Я не могу отправить тебя в приют без согласия родителей и не думаю, что они его дадут. Но у нас есть другая возможность. Я имею право забрать тебя из дома и оформить твое задержание в полицейском участке на двадцать четыре часа. Сразу же после этого воспитатель безнадзорных детей свяжется с окружным адвокатом, и начнется подготовка к слушанию твоего дела в суде. В этом случае тебе придется рассказать судье все, о чем ты только что поведал мне: о том, что твои родители пытались пристрастить тебя к кокаину. Ты согласен сделать это?