Он примерил подарки – все оказалось впору, и так и остался в мятой новой рубашке и форменных брюках. Потом они убирались в гостиной, ели ветчину, опробовали новую видеоигру Джои, складывали картинку-загадку. Наконец, уже перед самым уходом, он улучил момент, чтобы остаться с Ли наедине.

– Я нашел браслет, – сказал он ей, – но это слишком дррогой подарок.

– Это символ моих чувств к тебе. Ты надел его?

Он протянул ей запястье в доказательство того, что не собирается отказываться от подарка, каким бы дорогим он ни был.

– Спасибо тебе, Ли. Мне он действительно очень нравится.

Она коснулась пальцем золотого плетения.

– Мне тоже.

– И сердечко.

Она поцеловала его запястье там, где пролегла золотая цепь.

– Мне бы хотелось, чтобы ты остался.

– Мне тоже. Ты сегодня пойдешь к Сильвии?

– Не знаю. Так хорошо бездельничать дома.

– Если буду проезжать мимо, посигналю. Ну что ж, пожалуй, надо попрощаться с остальными.

В гостиной Ллойд и Джои были заняты видеоигрой. Они отвлеклись на мгновение, чтобы попрощаться с Крисом. Дженис в своей комнате примеряла обновки. Он постучал в дверь, и она вышла в коридор в свитере, с рукава которого свисали бирки.

– Я должен идти, – сказал он. – Спасибо за лучшее в моей жизни Рождество.

– И тебе спасибо. – Одной рукой она обхватила его за шею и задержала на мгновение. – И не забудь позвать меня, если тебе захочется с кем-нибудь сходить на бейсбол.

Он похлопал ее по спине, и они распрощались.

Ли проводила его до двери. Уже на крыльце он обернуля и сказал:

– Через три дня у меня будет дневное дежурство, и еще под Новый год целый уик-энд выходной. Я хотел бы пригласить тебя куда-нибудь на Новый год, так что подыщи предлог, чтобы уйти из дома. Хотя будет лучше, если ты скажешь правду.

И ушел, оставив ее наедине с трудноразрешимой проблемой. Уже закрывая дверь, она лихорадочно обдумывала возможные варианты объяснения с детьми.

Через два дня после Рождества Ли получила красивую открытку от Кристофера. Он писал:

«Дорогая Ли,

Хотя я и пытался в рождественскую ночь сказать тебе о том, что значит для меня встретить праздник в кругу вашей семьи, по-моему, мне это не вполне удалось. Ваша семья – полная противоположность моей, и быть с вами мне не только приятно, но даже и просто интересно – с чисто познавательной точки зрения. Если бы на земле было побольше таких семей, как ваша, ребята моей профессии оказались бы просто не у дел.

Сейчас, когда мы стали так близки с тобой, я переживаю самые счастливые мгновения. Ты – потрясающая женщина, удивительный человек и замечательный друг. Я безмерно благодарен тебе за все, что ты для меня делаешь, и особо – за рождественские подарки. Рубашка и свитер полностью в моем вкусе, а браслет – это нечто! Я не ожидал ничего подобного. Ношу его каждый день и думаю о тебе, когда надеваю его и когда вижу на запястье. Это Рождество я запомню на всю жизнь, и у меня такое чувство, что и новогодний праздник оставит в душе столько же счастья. Жду не дождусь встречи.

С любовью,

Кристофер».

Уже много лет не получала она столь нежных посланий от мужчин. Вчитываясь в эти строки, она ловила себя на том, что вновь испытывает давно забытые волнение, трепет, желание – чувства, свойственные только влюбленной женщине. Ее вдруг поразило, что мужчина, не знавший материнской ласки и любви, смог написать такие строки. Несомненно, и он был незаурядной личностью. Она вновь и вновь перечитывала открытку, думая о том, как неожиданно вторгся в ее жизнь этот молодой человек, – именно в тот момент, когда она уже оставила мечту о том, что кто-то сможет заполнить пустоту в ее душе. И вот пришел он и наполнил ее жизнь трепетным ожиданием счастья, и ее вдовье сердце забилось в радостном волнении, хотя уже давно смирилось с ровным, спокойным ритмом.

Как странно и удивительно в канун Рождества оказаться вдруг на коленях возле мужчины – особенно если учесть, что он так молод, – и услышать от него слова любви, и объясниться в любви самой. И все же это было наяву.

Она любила его. Но совершенно не представляла, чем это может обернуться. Но ощущение радостной перемены в ее жизни было настолько восхитительным, что ни за что на свете не желала она отказываться от дарованного ей блаженства и каждое мгновение близости со своим избранником почитала за величайшее счастье.

Он позвонил в тот момент, когда она в пятый раз перечитывала его письмо. Его голос действовал на нее магически, повергая в сладкую дрожь. Он мог просто сказать «привет», как сейчас, и душа ее пела, жизнь казалась исполненной величайшего смысла, и это ощущение долго потом не покидало ее.

– Я читала твою открытку, – сказала она, – …в очередной раз.

– В ней все – чистая правда.

– Мне дорого в ней каждое слово. Столько лет я не получала от мужчин таких писем.

– Ты так часто повторяешь это: «столько лет»…

– Да, так оно и есть. Тебе это неприятно?

– Нет. Наоборот, каждый раз, когда слышу это, я испытываю странное волнение. Мне приятно сознавать, что я возвращаю тебя к жизни.

– Ты действительно это делаешь.

– В таком случае, как ты смотришь на то, чтобы потанцевать? В последний раз ты, наверное, тоже лет сто назад этим занималась?

– Да, пожалуй, ты прав.

– Хочешь размяться под Новый год?

– Да! – радостно воскликнула она. – О, да! Я так давно не покупала себе бальных платьев.

Он рассмеялся. Она тоже.

– Наши ребята зарезервировали столики в танцзале «Бель Рэй». Будет играть «Хай Нун».

– Кто такой «Хай Нун»?

– Лучший оркестр в округе.

Она на мгновение задумалась.

– Ты сказал – «наши ребята»?

– Ты готова предстать перед ними в качестве моей возлюбленной?

– Как ты думаешь, что они скажут?

– Будут подтрунивать надо мной, но не в твоем присутствии.

– Что ж, если ты справишься с этим, то и я справлюсь. А ты хороший танцор?

– Сносный. А ты?

– У меня есть чувство ритма, но, наверное, я буду выглядеть несколько старомодной.

– Хочешь, поужинаем перед началом?

– И ужин тоже? Кристофер, ты меня избалуешь.

– Я был бы счастлив. Что, если я заеду за тобой в семь?

– Отлично. – И после паузы добавила: – Кристофер, я так взволнована. Последний раз я выходила на Новый год в восемьдесят третьем году.

– Мы сделаем так, что эту ночь ты не забудешь никогда.

Дженис и Джои она сказала:

– Никто из вас не будет возражать, если Кристофер пригласит меня на празднование Нового года?

Джои ответил:

– Я не против, только с одним условием: ты дашь мне денег на пиццу.

Дженис выглядела удрученной.

– Черт возьми! Если бы я знала, не договаривалась бы тогда с Ноланом и Джейн.

Ли уставилась на дочь, затаив легкую обиду. Неужели она настолько стара и убога, что никому и в голову не придет, будто Кристофер может пригласить ее куда-нибудь одну, без детей? Как это ни казалось странным, но Дженис явно не поняла, что речь идет о настоящем свидании. Что ж, пусть так и будет. Ли вовсе не собиралась вдаваться в объяснения.

– Ребята из полицейского управления зарезервировали столик в танцзале «Бель Рэй», и мы собираемся пойти туда.

– Танцевать? – изумилась Дженис.

– Да, танцевать. А что в этом особенного?

– Да нет, ничего, но… Господи, мам, ты ведь не вчера в последний раз была на танцах, не так ли?

– Да, верно, это было давно, и потому я очень взволнована. А вы что собираетесь делать в новогоднюю ночь?

– Пойду на вечеринку к одной девчонке, с которой вместе работали в магазине прошлым летом. Она сказала, что можно привести с собой кого угодно, так что я пригласила Нолана и Джейн.

– А ты, Джои?

– Можно, ко мне придет Денни на всю ночь?

– Если его мама не против и если будет знать, что меня дома не будет. И чтобы никаких девочек.