Спешившись, Мэрдак постучался в дом ближайшего соседа. Через некоторое время открыли. Увидев Мэрдака, сосед вздрогнул, ноги его подкосились.

— Господин! — пролепетал он.

— У кого живет моя супруга? — весело спросил Мэрдак.

— Я... Она...

— Что такое?

— Нет ее, господин.

— То есть как это нет? — взревел Мэрдак.

— Мы убили ее.

Мэрдак молчал. Лишь пальцы стиснули рукоять меча. Глаза загорелись в темноте. В саду соседа задул холодный ветер.

— Как — убили?!

— Сожгли.

Мэрдак молчал. Он смотрел на своего соседа, с которым было выпито столько кружек пива. Смотрел и не узнавал его. Вроде тот же человек, да совсем другой.

— Обещаю, если скажешь правду, то не разделишь участь остальных. — Мэрдак схватил его за рубаху и затащил в сад. Швырнув наземь, затворил дверь дома.

Их было трое. Высоких, как сам Мэрдак. Один даже был выше остальных. Странное чувство вдруг нахлынуло на всех жителей селения. Люди выскакивали из домов. Брали с собой что попало для обороны и шли на главную площадь. Столпились около троих пришельцев. Те были во всем белом, как тогда Светлые на Боргильдовом поле.

— Неужели война? — пронесся шепот над толпой. Ведь Мэрдак уехал. Но где же Лайя?

— Мы пришли с запада. Чума, что пала на город, дело рук Лайи. Она долгое время скрывалась под маской слуги Света. Но это не так. Она враг. Она служит Тени.

— Говори, говори дальше, — шептал Мэрдак, нацелив клинок на горло недавнего друга.

Когда в центр площади вкопали столб, все молчали. Лайю принесли на площадь недвижимой. Какие-то странные тени ее несли. Не люди. Но нам было все равно. Мы смотрели на тех троих в белых плащах. Они были красивы. А тот, что говорил, был красивее всех.

Наши привязали ее к столбу и обложили хворостом. Те, что в белых плащах, говорили, что если ее не сжечь заживо, то поселок заразится чумой.

— И никто не сомневался? Не сказал хоть слово в ее защиту?

— Никто, мы были как во сне. Мы считали все правдой.

— А сейчас?

— Да. Ведь то были ваши друзья, Светлые. Маленький наивный народец.

— Что было дальше?

Когда подожгли хворост, она пришла в себя, кашляя от дыма. Сначала непонимающими глазами смотрела на все происходящее. Затем улыбнулась. От этой улыбки даже те в белых плащах вздрогнули. Сквозь странный дурман, что на нас был наведен, мы начали понимать... Понимать, что сделали что-то ужасное.

— Кто поднес факел?

— Что? — захрипел сосед.

— Я спрашиваю, кто поднес факел к хворосту?

— Не я. — Он отчаянно замотал головой. — Я не видел, кто это сделал. Но кто-то из наших.

— Ясно.

— Она сказала что-нибудь напоследок?

Она улыбалась сквозь огонь. Улыбалась, даже не ощущая боли от ожогов. А потом сказала. Это все услышали отчетливо: «Я прощаю вас, маленький народец. Прощаю. Несмотря на то что это моя последняя жизнь».

Мэрдак завыл. Он так сильно сжал рукоять меча, что побелели костяшки пальцев. Он выл, словно раненый зверь, готовящийся на последний прорыв через охотничью облаву.

— Я сдержу свое слово, — сказал бессмертный и с размаху отрубил голову своему старому соседу.

По поселку несся странный гул. Словно звонил огромный колокол. Хотя в деревне отродясь не было никаких колоколов. Перепуганные жители выбегали на улицу. И тут же какая-то странная сила влекла их на главную площадь селения. В центре, где некогда возвышался столб, на котором сожгли Лайю, горело кольцо огня, а в его центре стоял Мэрдак. Голова его была запрокинута, руки разведены в стороны. Глаза закрыты.

— Все жители селения собрались? — спросил он.

— Все, — нестройно ответили голоса тех, кто до сих пор не понимал, какая сила их привела сюда.

— Я любил вас, — спокойный голос разносился по площади, — я жил среди вас. А вы убили мою любовь. Навсегда,

— Мы не виноваты, — раздалось несколько голосов. — Мы были словно в дурмане.

— Если бы вы не хотели этого сделать, то никогда бы не сделали. Вам даже никто не угрожал. Теперь говорю я вам: БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!

Не прогремел гром, не сверкнула молния. Только все ночные звуки затихли на мгновение, а затем раздались с новой силой.

Это было не простое проклятие, а проклятие Первого. Мэрдак чувствовал, что его силы на исходе. Но ничего не мог с собой поделать.

— ПРОКЛЯТЫ! ПРОКЛЯТЫ!

Ему теперь было все равно, кого карать. Но карать кого-то надо было, и он это сделал. Если хотя бы один из них подал голос в защиту его возлюбленной, то он бы пощадил всех. Если бы только один...

Люди уходили в Вечный лес один за другим. Странная непреодолимая сила влекла их туда. Они входили под низкие кроны деревьев и исчезали. Лес покрыл темно-сизый туман. Слышались жалобные крики и стоны. Было видно, как кто-то попытался метнуться обратно и, словно ударившись о незримую преграду, сполз и застонал.

Мэрдак стоял на опушке Вечного леса. Только сейчас он осознал заплаченную им самим цену за эту месть. Он сам стал фигурой Тени. Как же он ошибался насчет главного удара! Но ничего. Гнев тлел в нем ярким угольком, а от леса вела тропинка, по которой можно было куда-то идти. Идти, чтобы выместить там свой гнев. Он шел по тропинке и не заметил, как лес изменился. А затем дорогу ему преградил седой волк, заговоривший на языке Первых.

Что ни говори, а отдых на море, тем паче за границей, — это классная штука. Тихий, по меркам Москвы, город. Куча сверстников, дискотеки. Здесь запросто можно было бы снять неплохую девушку. Однако я не забывал, что у меня работа. Тем более что события начали приобретать весьма неожиданный поворот.

Оказалось, что дружок Олега — бессмертный, который благополучно дрых в забвении долгие века. Выяснилось это следующим образом.

По счастью, мой номер находился слева от номера Олега с Игорем. Я уже давно привык к их ритму жизни. В тот момент они спасались от жары в номере. Разговоров практически не было, и я даже высунул из уха один наушник и решил почитать немного. Вдруг стало происходить что-то очень странное. Меня забила дрожь. Я тут же сунул в ухо второй наушник. Ничего! Тишина. Я выбежал на балкон, чуть-чуть перегнулся направо. Игорь сидел в кресле и дремал за книжкой. Сигарета дымилась в пепельнице. Я посмотрел истинным зрением. Вокруг головы Игоря плясали разноцветные молнии. Что-то здесь не так.

Я устроился на балконе с прибором и начал слушать. Проснулся Олег, а дальше произошел разговор, из которого я понял, что Игорь бессмертный. Многое сразу же стало на место. И то, что Игорь запомнил разговор, о котором Олег попытался его заставить забыть, и вся эта странность в его поведении. Уж на бессмертных я насмотрелся за недолгий срок работы. Их видно невооруженным глазом. Слишком они, так сказать, странные.

Интересно, как это чувствовать себя проснувшимся после долгих лет спячки и узнать, что ты не только Игорь, но еще куча других людей, каждый со своими взглядами на жизнь? В голове, наверное, царит полный хаос. Нет, если честно, я ни за что не хотел бы такого. Пусть я останусь тем, кто я есть сейчас, и никакого бессмертия мне на фиг не нужно. Главное, чтобы было спокойствие в душе.

После пробуждения Игоря оба направились на ужин. Я с удовольствием последовал за ними, так как в связи с последними событиями ощущал дикий голод. Пища была отменная и разнообразная. Я, правда, старался не наедаться до потери пульса, чтобы не клонило в сон.

Поужинав, Олег и Игорь пошли бродить по городу. Они без цели шатались вдоль берега моря, потом присели в одном баре, выпили по кружке пива и опять отправились бродить. Я тащился следом.

Около какой-то затрапезной двери, ведущей непонятно куда, они оба остановились. Затормозил и я.