В милицию он пришел сразу после армии. Прошел путь, от простого постового патрульно-постовой службы — до заместителя начальника управления уголовного розыска области. Но Степанов чувствовал, что эта подполковничья должность — скорее всего предел в его милицейской карьере. Быть начальником он не стремился, а руководство не очень то и хотело его им делать. Был лишь один человек — его непосредственный начальник, полковник Серов, который искренне хотел видеть Степанова в своем кресле. Но это было исключение. Алексей помимо всего, был человеком прямым и нередко, говорил, старшим по званию и должности — все, что думает.
Разговор в кабинете у генерала Степанову не понравился. После него — остался, какой то неприятный осадок. Такое с Алексеем давно не было. Сомнения в расследовании будущего дела, немного угнетали его — с какой то обреченной безысходностью развязки. Он, еще не знал всех мелких подробностей, но уже чувствовал, что рогачевский маньяк — может стать одной из самых больших неудач, в его милицейской работе. Найти и поймать этого человека — будет весьма трудно.
Вернувшись в свой кабинет, Алексей уселся за стол и закурив сигарету. Это был уже его ритуал. Он, некогда не начинал очередного расследования — не выкурив в одиночестве сигареты, в своем кабинете. Алесей был человеком суеверным и верил в приметы. Он замечал, что если, ему мешали побыть одному в такие минуты — то наверняка все пойдет на перекосяк.
Степанов, не успел докурить сигарету и до половины — как в дверь постучали. Алексей, недовольно поморщился и, затушив в раздражении окурок в пепельнице, зло ответил:
— Да! Войдите!
На пороге появился молодой парень лет двадцати. Нелепая стрижка с выщипом и маленькое колечко в ухе делала его смешным. В худых руках парень мял черную спортивную шапку.
— Алесей Иванович?! Я к вам. Меня за вами закрепили.
Степанов, недовольно покосился на юношу и, тяжело вздохнув — почесал кончик носа:
— А, вы, в сущности — кто?! Новый, опер, что ли? Так, мне молокососики — не в надобность.
Парень смутился, но не обиделся. Напротив, в его взгляде мелькнул интерес. Помолчав, он без спроса — присел на стул в углу:
— Нет, я водитель. Сам генерал Бронников распорядился. Что теперь я вас возить буду. Я раньше возил Симигина, из пятого отдела. Но, он — сейчас, на больничном. У него язва. Пролежит в госпитале месяца два. Так, что я в вашем распоряжении теперь!
Степанов грустно улыбнулся. Такая оперативность генерала с решением транспортного вопроса его еще больше уверила — что дело будет трудным:
— А водитель кобылы?! Ну, ну! Как зовут то Шумахера милицейской гонки?
— Владимиром! Вова! Просто — Вова Попов.
— Вот, что просто Вова Попов, у тебя — какая тачка то?
— Хм. Так это Волга новая!
— Оба, на! Волга?! Ну, это хорошо. Слушай Вова. Ты с родней то попрощался?
Попов с сомнением посмотрел на Степанова и вновь сжал шапку в руках:
— Это, в каком смысле?
— В прямом! Ты знаешь, Вова, что мы с тобой злодея насильника будем ловить?! А это работа трудная, длинная и опасная! На всякий случай надо с родней попрощаться — мало ли что? Кстати у тебя семья то есть? Мог бы в принципе и завещание написать!
Попов улыбнулся. Он понял, что Степанов — так мрачно шутит. Хмыкнув, пару раз и поерзав на стуле, он довольно буркнул:
— А мне не чего оставлять то! Я холостой, квартир и машин не имею. Не нажил. А риск это то я люблю!
Степанову такой ответ парня тоже понравился. Удовлетворенно хмыкнув, он качнул головой и, закурив — выпустил дым в потолок:
— Ладно, Вова — я вижу, сработаемся! Чувство юмора есть, а это главное, в нашей работе. Ну, а опыт — так он как секс, приходит со временем и со временем уходит. Мать его!
Попов, рассмеялся и, покосившись на портрет Дзержинского, на стене кабинета — непринужденно ответил:
— В плане секса — кое, что смыслю! Хоть и молодой! Опыт уже есть мало — мальский!
— Оооо! Господин Казанова?! Ну и тут молодец! — Степанов, вновь выпустил дым в потолок. — Ну а скажи мне Вова, вот если бы ты с девчонкой в машине сексом занимался. То, на каком сиденье? На переднем или заднем?!
Попов, улыбнулся и, посмотрев вызывающе — в глаза Степанову, ответил:
— Ну конечно на заднем! Если же в волге моей! Там, и места по более, и рычага скорости, нет, и вообще. Чего, панель то — ногами бить!! Ха! Ха!
Степанов тоже рассмеялся. Но его смех был немого нервным и настороженным:
— Значит на заднем. Хорошо! А, значит, ты уже — в своей машине, баб трахал. Так ведь?! А, это, между прочим — нельзя делать! Вот надо твоему шефу потом сказать будет! Да и кого ты там обслуживал — надо выяснить!
Попов понял, что попался на уловку. Он насупился и обиженно буркнул:
— А че?! Они ведь по согласию! Да и я не на службе был! Так…
— А еще и не на службе! Значит вообще — использовал машину, в своих личных целях! А это уже нарушение должностных инструкций!
Попов, совсем испугался и, склонив голову, уставился в пол:
— Так. Это, я думал… Мне, говорили, что вы человек веселый. А вы — вон как! Может не надо…
Степанов, улыбнулся и, затушив сигарету, миролюбиво сказал:
— Да ладно тебе! Я шучу! Но шучу я — как опер, с незримой линией реальности! Понял?!
— Неее…
— Ну, в общем нельзя в нашей работе — вот так все сразу болтать. Даже, коллегам. Это тебе мой первый урок. А сейчас — иди и готов тачку. Я вижу ты парень свой. Сработаемся. — Степанов, встал из — за стола. Подойдя к шкафу в углу кабинета, он достал из него дубленку.
Попов улыбнулся и радостно ответил на ходу:
— Понял! Говорили же мне, что вы приколист! Ну, все равно попался! Я ко второй проходной подгоню! Синяя Волга, номер — ноль тридцать!
Степанов тяжело вздохнул.
Над городом висели серые тучи. Снег, медленно падал из поднебесья — наводя на прохожих умиротворение и спокойствие. Стаи насупившихся голубей лениво прохаживались у забитого на зиму досками, фонтана. Птицы были похожи на маленькие серые кляксы, на белом покрывале тротуара.
Степанов, вышел из управления и, глубоко вздохнув — посмотрел на небо. Неожиданно его кто — то тронул за локоть. Алексей повернулся и увидел перед собой женщину. Она улыбалась. Мокрый снег на ее песцовой шапке — забавно блестел. Приятное лицо, внимательный взгляд. Степанов опустил глаза ниже и, оценив стройные ноги женщины — улыбнулся в ответ:
— Ирочка! Привет! А я вот в командировку!
Но на лице женщины улыбка неожиданно сменилась злобной гримасой:
— Ирочка?! Ты — подлец, Степанов. Я вчера тебя весь вечер прождала! А ты, опять не пришел! Я с тобой вообще разговаривать не хочу!
Женщина отвернулась и попыталась уйти. Но, Алексей, удержал ее — схватив за локоть:
— Постой Ира! Ну, извини! Вчера работы было! Во!
— Ага! Знаю я! Вон от тебя до сих пор коньяком прет!
Степанов смущенно улыбнулся:
— Нет! Это мне сегодня генерал сто граммов налил! Честное слово!
— Ха! Генерал?! А, что не министр МВД?! В общем, так Степанов — больше мне не звони!
Алексей тяжело вздохнул и выпустил из руки локоть женщины. Та дернулась, но не ушла. Покосившись, она пробурчала:
— Что не пришел то?
— Да я ж говорю — работы было! Вот опять сегодня — в командировку отправляют!
— Хм, куда на этот раз?!
— В Рогачево.
— В Рогачево? Вот класс! На родину значит!
Стоящая перед Степановым женщина была Ирина Сливнина. Его землячка. Она тоже была родом из Рогачево, что их сближало. Они вместе учились в одной школе. У них было множество общих знакомых на малой родине, и они вместе работали в милиции — вот уже пятнадцать лет. Пышногрудая блондинка — Сливнина была на три года младше Алексея, но, не смотря, на — «далеко за тридцать», женщина выглядела довольно привлекательно. На протяжении всех лет совместной работы, они сохранили дружбу — которая в последний год плавно перетекла в более «тесные отношения». У них развивался довольно бурный, любовный роман. Сливнина была разведена. В последнее время, они часто встречались с Алексеем. Правда, до совместной жизни под одной крышей, пока еще не дошло.
