– Спрашиваешь! – ответил Хироки. – Итак, начали… Раз, два, раз, два, три, четыре…
И затем полилась музыка – потрясающая, безумная! Песни были в основном на японском. Но это не мешало публике: всем, похоже, просто очень нравилось смотреть на музыкантов. Парни играли быстрые мелодии, под которые все безудержно прыгали, а потом медленные – под них толпа раскачивалась, держась за руки. После трех песен музыканты на минуту исчезли за кулисами и появились вновь в костюмах для карате. Чокичи исполнил быстрый танец в стиле карате, в конце которого взлетел в прыжке, перекувырнулся в воздухе и ударил ногой тигра из папье-маше. Тот лопнул, и на сцену вырвались тучи конфетти. Одновременно тонны конфетти взорвались над головой публики.
Даже когда показалось, что концерт уже закончен, группа опять вышла на сцену – в этот раз в черных скафандрах – и еще несколько раз сыграла и спела на бис. Наконец музыканты ушли за кулисы, огни стали медленно гаснуть, и потная, но довольная толпа начала расходиться.
– А теперь – на вечеринку! – объявил Микки.
Глава четвертая
* * *
Молли, Микки и Джерри направились к лестнице, по которой можно было пройти на вечеринку для особо приглашенных. Какие-то люди, толкаясь, пробирались мимо них. Праздничный шум постепенно приближался.
Огромный вышибала неподвижно стоял у дверей.
– Имя? – спросил он, глядя в список.
Микки назвал имена, и ребят пропустили. За дверью оказалась большая комната с темно-синим потолком, словно звездами усеянным лампами. На стенах тускло светились сотни крошечных фонариков в форме листьев плюща. Повсюду толпились гости в ожидании развлечений.
Молли украдкой огляделась. Музыканты пока не пришли. Ребята пересекли комнату и хотели сесть, но тут заметили еще одну дверь. И прежде чем близнецы успели что-то сказать, Джерри уже толкнул ее.
– Я не думаю, что нам можно в… – начал было Микки.
Увы, мальчик уже скользнул за дверь. Молли обернулась. Никто не обращал на них внимания, и она вошла следом. Микки чуть встревожился, но ему, похоже, не оставили выбора.
Они оказались в коридоре, по которому прошли в шестиугольное помещение с четырьмя дверями. Большая круглая софа, заваленная подушками и меховыми пледами, высилась по центру, словно огромное волосатое животное.
– Что тебя понесло сюда? – шепнула Молли Джерри.
Тот пожал плечами, но, прежде чем он успел ответить, зычный голос наполнил всю комнату.
– Третий сорт! Иначе не назовешь!
– Похоже на русский акцент! – прошептал Микки сестре.
Голос продолжал:
– Вот ты, Хироки… Мисс Снай сказала мне, что ты сфальшивил десять раз. И в трех номерах замедлил темп. Мисс Снай записала каждую ошибку, так что не думай, что тебе это сойдет с рук.
Ребята молча придвинулись к одной из дверей, которая оказалась неплотно прикрыта. В щель Молли увидела часть зеркала и кресло на колесах, в котором сидела нервная японка в черном костюме. Она держала блокнот и ручку. Возможно, это и была мисс Снай, на которую ссылался человек с русским акцентом.
– И еще, – продолжал тот же голос, – ногами ты тоже работал фигово. Может быть, я глухой, но не слепой. Так, как ты танцевал брейк-данс, – знаешь ли, можно было и вовсе не шевелиться! А ты, Чокичи… – Молли увидела, как пухлая волосатая рука указала на кого-то, – твоя энергетика – это просто бедствие. Твой танец в стиле карате – сущая катастрофа, даже еще хуже, чем убогие попытки Хироки. Да и ты, Тока… – Тут Молли разглядела маленького человечка в профиль. Она поняла, что уже видела его, когда тот садился в лимузин вместе с музыкантами. Это его Микки назвал менеджером… – Барабанные палочки у тебя в руках все-таки не из желе! Убожество! Никакой силы! С таким же успехом можно было вовсе обойтись без тебя!
Продолжая кричать, человечек шагнул вперед. И наконец Молли смогла хорошенько рассмотреть его. Жирное лицо с толстым носом было испещрено рытвинами и шрамами, глазки маленькие и заплывшие жиром, как у свиньи, и даже рот, обрамленный колючими черными усами, выглядел каким-то подлым. Короткий жесткий ежик волос отчего-то напомнил ей шкуру крота, меж зубов зажата сигара, на ногах белые туфли на довольно высоком каблуке – видимо, чтобы казаться выше.
Молли решила взглянуть, что делается в голове неприятного человечка. Ей удалось быстро создать над ним мысленный пузырь. Очень странно, но в нем она увидела башмак, который давил на голову каждого из японских ребят. Молли позволила пузырю лопнуть.
– А я вам говорю, – орал администратор, – если будет так продолжаться, с вами все кончено. Я найду другую группу. И тогда вы останетесь в прошлом, превратитесь во вчерашний день, исчезнете, и никто не поинтересуется, что вы делаете.
С этими словами он повернулся к двери. Молли, Микки и Джерри нырнули за софу и спрятались за подушками и меховыми покрывалами.
– Ах да, и вам придется сидеть здесь. В наказание вы не пойдете на вечеринку.
Дымясь от ярости, менеджер помчался прочь. Молли высунула голову из-под пледа. За ним по пятам неслась верная помощница. Она торопилась догнать и перегнать его, чтобы он мог читать по ее губам.
– Но, мистер Пройла, их диск превосходен… на самом деле, мистер Пройла, – говорила она, – и Чокичи исполнял свой новый номер очень…
Внезапно мисс Снай взвизгнула. Мистер Пройла ущипнул ее за руку.
– Смени пластинку, Снай, или я тебя заткну.
Дверь в комнату, где бурлила вечеринка, открылась, пропуская оглушительную волну звуков. Мистер Пройла зашел и захлопнул дверь перед носом японки.
– Бака, – пробормотала она.
Потирая руку, бедняжка подождала, пытаясь успокоиться, и последовала за своим боссом.
Молли отбросила мех.
– Горизонт чист, – прошептала она, и мальчики выбрались из укрытия.
– Наконец-то. Пойдем навестим ребят. – Микки постучал в дверь и распахнул ее.
Глава пятая
* * *
Музыканты с понурым видом сидели на диване в своей гримерной. Самый высокий, казалось, был расстроен сильнее всех. Он рассеянно вертел в руках кусок бумаги, складывая и снова разглаживая его.
Ребята тихо вошли в комнату.
– Привет! Великолепный концерт, – тепло сказал Микки.
– Вы играли просто блестяще, – добавила Молли.
– Лучшая группа, которую я когда-либо слышал! – восторженно влез Джерри, протискиваясь вперед. – Ну, на самом деле первая группа, которую я слышал живьем, но все равно потрясающе!
– Очень рад, что кому-то понравилось. – Хироки, парень с бумажным листком в руках, улыбнулся. – Мои клавишные были вовсе не хороши. На самом деле мы уронились.
– Что? – не понял Джерри.
– Он хотел сказать, мы провалились, – объяснил Чокичи, – Хироки иногда делает ошибки в английском.
– Вовсе нет, – вмешалась Молли и подошла поближе. – Ничего вы не провалились, концерт был очень хорошим! Этот человек сам не знает, о чем говорит.
– Это ваш папа? – спросил Джерри.
– Нет, – ответил Чокичи, – он наш менеджер.
– Он нарочно вас ругает, – сказала Молли, – чтобы вы думали, будто вы такие плохие музыканты и не найдете себе другого менеджера. А делает он это потому, что вы очень хорошие. Он не хочет, чтобы вы бросили его.
– Ты правда так думаешь? – оживился Тока, маленький плотный парнишка. – Потому что если так, то это подлость с его стороны. И вообще, мне не нравится выступать. А из-за его подлости я вообще хочу бросить это.
– Бросить?
– Он хочет уехать, – снова пояснил Чокичи.
– Ну, он не прав! – горячо воскликнула Молли.
Музыканты посмотрели друг на друга и немного приободрились.
– Спасибо, что пришел, Микки, – проговорил Хироки, – а это твоя сестра Молли?