Ей не стало легче и оттого, что гостиница, которую ей показали, очень напоминала ту, в которой она останавливалась в Эль-Пасо. Зарегистрировавшись, она сразу же пошла в свою комнату, заперлась и села на кровать. Она понимала, что ведет себя глупо, но это не меняло дела. Отказавшись покинуть комнату даже для обеда, она сумела уснуть только глубокой ночью.

В Сан-Луисе Брендон поблагодарил свою счастливую звезду за то, что Лорел так легко описать и так легко запомнить. Служащий вокзала сразу вспомнил, что показывал ей дорогу в соседнкп гостиницу. Кассир сменился, но тот, что продал билеты сейчас, сообщил, что поезд на Чикаго не уйдет раньше полудня.

Брендон направился прямо в гостиницу. Прежде всего он убедился, что она еще там.

– Да, сэр. Она прошла прямо наверх и еще не спускалась утром. Послать сказать ей, что вы ее ждете?

– Нет. У меня есть кое-какие дела, а затем я вернусь. Я просто хотел убедиться, что она еще не выехала.

Было только девять часов, и у Брендона была уйма времени, чтобы сделать необходимые приготовления. Но все равно он хотел провернуть все как можно скорее. Там, где дело касалось Лорел, нельзя быть уверенным ни в чем. Он мотался по шумному городу, волнуясь по поводу каждой задержки и проволочки. Судья, который был ему нужен, появился в офисе поздно. В суде пришлось ожидать до бесконечности. Когда ты спешишь, то все движется черепашьим шагом.

Наконец он нашел священника и, быстро объяснив ему его задачу, заручился поддержкой этого любезного услужливого человека. Несколько смущенный, священник согласился сопровождать Брендона по дороге в гостиницу.

Заметив по пути маленький цветочный магазин, Брендон остановился купить букет чайных роз для Лорел. Эту задержку, надеялся он, Лорел оценит по достоинству.

В четверть двенадцатого, войдя в вестибюль гостиницы, они подошли к конторке. Знакомый клерк, увидев Брендона, сказал:

– Мистер, леди о которой вы спрашивали, уже уехала. Она выписалась полчаса назад и наняла экипаж до вокзала.

– Что? – взревел Брендон. – Вы уверены? Ее поезд уходит через два часа.

– Извините, сэр, но леди очень волновалась, что опаздывает. Она боялась пропустить дневной поезд на Бостон. Я сам нанял ей коляску, и она заплатила дополнительно, чтобы попасть туда вовремя.

– Бостон! – Брендон выскочил и побежал. Священник следовал за ним по пятам, стараясь не отставать. После нескольких неудачных попыток Брендону удалось нанять карету.

– На железнодорожный вокзал! Не жалей лошадей! Если ты доставишь меня туда вовремя, чтобы захватить дневной поезд на Бостон, еще двадцать долларов будут твои. Если нет, не уверен, что удержусь и не удавлю тебя.

Поезд стал медленно отходить от перрона, когда карета резко затормозила у вокзала. Покупать билеты времени не было, и Брендон, схватив священника за руку, кинулся следом за поездом.

– Подождите! Я не могу ехать в Бостон! – запыхавшись, тяжело дышал священник.

– Быстрее, умоляю вас! Быстрее! – Брендон, еще крепче схватив священника за руку, перешел на широкий шаг.

– Мы никогда его не догоним! – прокричал, задыхаясь, пастор.

Брендон не удостоил его даже ответом, цель его была совсем близко. Он сделал мощный прыжок и ухватился за поручень последнего вагона, стараясь изо всех сил удержаться. Еще несколько больших шагов – и он уже на подножке вагона и тянет за собой задыхающегося пастора.

Священник долгое время лежал, ловя ртом воздух. Брендон сел и, с трудом переводя дух, сказал:

– Простите, пожалуйста, пастор Элий, но я не мог позволить ей опять убежать от меня. Через несколько недель у нас должен появиться ребенок.

– О Боже! – Глаза священника широко раскрылись от удивления. – При таких обстоятельствах ваша поспешность понятна и извинительна, молодой человек, – сказал он, пытаясь сделать глубокий вздох. – В самом деле извинительна.

Лорел сидела, утомленно закрыв глаза. Прошлую ночь она мало спала, любой шорох в коридоре за дверью будил ее. Поздно заснув, она чуть было не опоздала на поезд.

– Извините, мэм. Это место занято? – спросил очень знакомый низкий голос.

Лорел медленно подняла широко раскрытые глаза. Взгляд ее скользнул от поношенных ботинок по длинным ногам в брюках до широкой груди и знакомого сердитого лица. Брендон стоял, свирепо глядя на нее, руки грозно скрещены на сильной груди, глаза сверкают, как отполированные стальные клинки.

– Брендон! – задохнулась она, схватившись руками за горло. – Как… почему… что ты тут делаешь?

Его ноздри раздулись от гнева.

– Глупый вопрос, Лорел. Однажды я сказал тебе, что никогда не дам тебе сбежать от меня. Тебе следовало запомнить это. Столько времени и сил не пропало бы даром!

– Ты явился, чтобы утащить меня домой? – спросила она дрожащим голосом.

– Сначала я собираюсь жениться на тебе. А уж потом утащу тебя домой.

– Ты хуже упрямого старого мула, Брендон! – горячо заявила она. – И никогда меня не слушаешь! Я тебе сказала, что не собираюсь выходить за тебя!

К этому времени пассажиры стали жадно прислушиваться к их разговору.

– О да, дорогая, ты не собираешься, любовь моя. Я убедился в этом. Я гнался за тобой через полстраны, а теперь у меня терпение кончилось. Ты выходишь за меня – и немедленно!

Женщина, сидевшая напротив через проход, не выдержала.

– Простите меня, дорогая, – сказала она, выразительно взглянув на живот Лорел, – но вы, кажется, не в том положении, чтобы спорить с этим мужчиной.

– Спасибо, – кивнул Брендон женщине.

Лорел резко огрызнулась:

– Будьте добры, держите свое мнение при себе, мадам.

– Не груби, Лорел, – строго выговорил Брендон, – эти милые люди будут свидетелями на нашей свадьбе.

Со всех сторон послышались одобрительные возгласы.

Лорел густо покраснела и зло сказала:

– Я отказываюсь выйти за человека, который презирает моего отца и подозревает!

– Ха, ловлю тебя на слове, милая. Тогда ты моя! Перед отъездом из Кристалл-Сити мы поймали грабителей, и шериф уже всех арестовал. За всем этим стоял управляющий твоего отца. Рекс тут не виноват.

– Именно в этом я пыталась тебя все время убедить!

– Я извинился перед ним, Лорел, и теперь извиняюсь перед тобой. Я ошибался. Если это доставит тебе облегчение, обещаю публично признать свою ошибку на первой странице городской газеты.

– У нас есть и другие проблемы, – упрямилась Лорел.

– Нет ничего, чего бы мы не могли преодолеть. Я люблю тебя, Лорел. Я обожаю тебя. Я готов целовать землю, по которой ты ходишь. Теперь ты, наконец, согласишься выйти за меня?

– Выходите, леди! Бедный парень так страдает, помогите ему! – в тишине, установившейся после признания Брендона, выкрикнул какой-то мужчина.

– Если бы мне мужчина сказал такие ласковые слова, я бы вышла за него, не задумываясь, – заявила одна из женщин.

Лорел с изумлением смотрела вокруг, затем ее взгляд снова встретился с глазами Брендона.

– Все это нелепо, Брендон, – сказала она робко.

– Не более нелепо, чем жить врозь, когда мы так любим друг друга. Выходи за меня, дорогая, и я потрачу мою жизнь на то, чтобы сделать тебя счастливой.

Лорел проглотила комок в горле. Она действительно его любит всем сердцем. Этот большой и сильный мужчина унижается перед всеми этими незнакомцами для того, чтобы уговорить ее стать его женой.

– Ты победил, Брендон, – прошептала она, – как только мы сможем, я выйду за тебя.

Брендон широко улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Когда я сказал, что мы поженимся сейчас, я имел в виду именно сейчас, Лорел. Позволь познакомить тебя с пастором Элием, – и он жестом показал на мужчину, стоявшего рядом.

Лорел навсегда сохранит в памяти церемонию ее второго венчания. Одетая в простой дорожный костюм, с животом, выпирающим так далеко вперед, что она не видела своих ног, она стояла рядом с Брендоном, держа в руках слегка увядший, но такой дорогой для нее букет чайных роз. Вагон сильно бросало из стороны в сторону; пастор, который по памяти проводил церемонию, был вынужден почти кричать, чтобы быть услышанным сквозь стук колес.