– Знаю, знаю, чего ты хочешь. А я, рискуя задеть твое самолюбие, сейчас хочу одного – немного помощи по дому. Деб уже не может много делать, а двойняшки отнимают у меня столько сил! Мы могли бы иметь больше слуг или хотя бы еще кухарку.

– Понимаю, у нас действительно сейчас очень суетно, но дом Хенка и Деб вскоре будет готов, и они переедут туда.

– Да, но мне бы все же хотелось и сейчас больше внимания уделять Мэту и Мэнди. Меня, по-моему, никогда не хватает на то, чтобы по-настоящему наслаждаться ими, а они так быстро растут! Скоро начнут ходить.

– Я не сказал, что нельзя нанять кого-нибудь тебе в помощь, дорогая. На самом деле это хорошая мысль. Мы можем себе это позволить. И у тебя будет больше времени на себя. Я уже не помню, когда мы в последний раз ездили вместе верхом.

– Если ты согласен, то на следующей неделе я начну присматривать кого-нибудь. Ты кого предпочитаешь: китаянку, американку или мексиканку?

– На роль экономки или горничной – мне все равно кого. Если же ты говоришь о поварихе, то лучше взять американку.

Лорел подняла Мэнди со стульчика.

– Надо поторопиться, а то опоздаем.

Брендон поднял сына и поцеловал золотистую головку. Волосы у близнецов были светлые, как у Лорел, но глаза у Мэта – отцовские, серо-стальные, а у Мэнди – нежные, мечтательные, цвета лаванды.

– Мы все же идем обедать к твоему отцу? – спросил он.

– Да, я вчера уточнила у Беки. Ясон чуть не довел ее до обморока – у него режется первый зуб, но она успокоила меня, что они с Мартой внимательно следят за ребенком.

– Я все думаю, как забавно, – сказал Брендон с кривой усмешкой, – Рекс так нас проклинал, а у него и Беки сын появился уже через семь месяцев после свадьбы.

– Ты скотина, Брендон Прескотт, но я ужасно тебя люблю! Да, в таком возрасте я вдруг получила брата, что несколько странно, тем более что он меньше моих собственных детей. Но не будь к отцу так строг, он буквально лопается от гордости, к тому же Ясон – точная копия отца.

– И уже обнаруживает знаменитое упрямство Бурке, – заметил Брендон.

– Оно нисколько не уступает твоему, Брендон. Такого упрямого и настойчивого человека, как ты, я больше не встречала.

– Благодаря этому, я имею женщину, которую так желал, не так ли? – и Брендон притянул ее к себе, пытаясь поцеловать через головы крутящихся в руках малышей.

Они ехали бок о бок, лошади шли широким шагом, направляясь к рощице, которая обозначала поворот реки. Лисенок весело бежал следом. Солнечные лучи играли в его серебряной шкурке. Брендон сидел прямо и гордо, рядом на аккуратной маленькой кобылке ехала его красивая стройная жена. Его глаза часто обращались к оживленному лицу Лорел и к облаку развевающихся по ветру волос.

– Я в восторге от кобылки, Брендон! Красавица, и так послушна! Лучшего подарка на день рождения не может быть!

Он улыбнулся той мягкой улыбкой, которую она так любила.

– Очень рад, что она тебе понравилась. Я купил ее на том же аукционе, где твой отец приобрел Ясону пони. Мне кажется, смешно покупать пони для такого маленького ребенка.

Лорел скользнула лукавым взглядом в его сторону.

– В прошлое Рождество ты так не думал, когда я пыталась отговорить тебя покупать двух пони для наших близнецов.

Он сделал вид, что смущен.

– Да, ты убеждала меня обзавестись вместо них игрушечными лошадками, – напомнил он. – Мне кажется, что для отца естественно баловать любимых детей, а я очень люблю наших малышей.

– Они восхитительные маленькие мошенники, – согласилась Лорел, с помощью Брендона слезая с лошади, – особенно когда проказничают. Я не променяю их ни на какие сокровища мира!

– Кстати об обмене. Красное Перо по-прежнему страстно желает обменять тебя.

– И что ты ему сказал? – смеясь, спросила Лорел.

В глазах Брендона зажегся озорной огонек.

– Я сказал ему, чтобы он держал со мной связь и, если он не передумает, я подумаю о его предложении.

– Брендон Прескотт! За два цента я швырну тебя в реку!

Он залез в карман и протянул ей две блестящие монетки.

– Ну, давай, Лунный Лучик! Рискни! – смеясь, подначивал он.

Началась борьба, и скоро шутливая схватка обернулась пылкими ласками и горячими поцелуями. Они нетерпеливо раздевали друг друга. Обнаженная Лорел утонула в его объятиях.

Его губы потягивали и дразнили контур ее губ, заставляя их трепетать в ожидании страстного поцелуя. Соски ее грудей напряглись под знакомыми прикосновениями загрубевших пальцев.

– Ты прекрасный приставучий дьявол, – стонала она, одурманенная его ласками.

– И ты определенно не ангел, моя любовь, хоть и похожа на него. Ты знойная обольстительница и очень хорошо оплетаешь меня своими чарами.

– Поцелуй меня, дорогой. Целуй меня, пока я не задохнусь и моя голова не наполнится звездами!

Он осыпал ее поцелуями. Она почувствовала, что ее тело сгорает в пламени любви. Его язык зарылся в глубину ее рта, и его руки создавали огонь, лаская и подвергая танталовым мукам каждый дюйм ее трепещущей плоти. Она изгибалась и выворачивалась, прижимая его к себе, наслаждаясь его мускулистым телом и упиваясь его силой.

– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он хрипло. – Я никогда не насыщусь тобою. Никогда!

Его рот прижался к ее страстно жаждущим грудям, засасывая и дразня соски, пока она не запросила:

– Ну, скорее! Давай! Пожалуйста, дорогой, давай!

Он наблюдал за ее лицом, когда овладел ею, за нежными, мечтательными глазами под трепещущими ресницами. Ее сочные губы набухли от поцелуев, она задыхаясь от наслаждения.

В восторге она взглянула на него и поразилась сиянию глаз, ртутью мерцающих навстречу. Они слились, удивляясь и радуясь великолепию момента любви, когда мир раскалывается и вовлекает в водоворот сверкающей спирали экстаза.

Они лежали в объятиях друг друга, задыхаясь и ожидая, чтобы мир перестал кружиться вокруг них. Брендон отбросил прядь серебристых волос с ее влажного лба и внимательно вгляделся в нежно любимые глаза.

– Никогда не переставай любить меня, моя любимая Лорел. И никогда, никогда больше не убегай!

– Я никогда этого не сделаю, дорогой, – нежно пообещала она, – только глупец может убежать от восхитительного рая, который я нашла в твоих объятиях.