3-й ротой I батальона ЛФД одно время командовал бывший лейтенант Французского иностранного легиона Дмитрий Васильевич Коптев{650}. Коптев происходил из дворянского рода и был офицером в Русской императорской армии; по данным родственника В.А. Коптева, Дмитрий Васильевич был лейб-драгуном и в годы Гражданской войны сражался на стороне Белых армий. После эмигрировал во Францию. В годы Гражданской войны в Испании сражался на стороне Франко{651}. Есть информация, что Дмитрий Коптев служил в фалангисгской милиции Пальма-де-Мальорки. Во время войны принял католичество. После окончания войны проживал в Мадриде{652}. В 1940 г. Коптев получил звание офицера резерва во французской армии и был приписан к 6-му иностранному полку в Леване. В.А. Коптев утверждал, что его родственник сражался против немцев в 1940 г.; скорее всего, это так, т.к. Коптев был зачислен в резерв французской армии. 3-й ротой ЛФД, в звании лейтенанта, он начал командовать в ноябре 1941 г., заменив капитана Анри Сиржана. Коптеву на тот момент уже исполнилось 45 лет. В этой роте служили и другие русские эмигранты{653}.
Менее чем через месяц, 28 ноября 1941 г., Коптев был тяжело ранен: осколком разорвало правую руку от запястья до локтя, в результате чего его в тот же депь эвакуировали в тыл и впоследствии демобилизовали; его место в качестве командира 3-й роты I батальона занял лейтенант Дуйе{654}. Напротив, согласно информации от родственника, Коптев служил в ЛФД до 1943 г. (минимум до 1942 г.) и участвовал в антипартизанских операциях. По его же словам, у Коптева в годы Гражданской войны или в годы красного террора от рук коммунистов погибла родная сестра, и он считал своим долгом отомстить за нее. После ранения был демобилизован, вернулся во Францию, а оттуда эмигрировал в Испанию, где его следы теряются{655}.
Константин Липко в годы Гражданской войны воевал у адмирала А.В. Колчака в Сибири. В годы эмиграции вступил в Иностранный легион. Отдал почти 20 лет службе в легионе; был в Марокко, Леване и Тонкине, имел множество наград и медалей. В ЛФД имел звание оберфельдфебеля (адьюдант-шеф). В ноябре 1942 г. командовал взводом 2-й роты I батальона. За маленький рост и непередаваемый русский акцепт некоторые легионеры подшучивали над ним. Липко был полезен для французов: его происхождение располагало к себе местное население, что позволяло получать информацию. В один из дней осени 1942 г. он сказал сержанту Эмилю Гайя, что немцы проиграют из-за того, что слишком плохо обращаются с русскими.
В конце ноября 1942 г. Липко получил приказ установить пост в деревне Новоселье, в 7 километрах юго-западнее села Гумны. Районная комендатура в Крупке приказала Липко выдвигаться на место, собрать оружие у местных полицейских, дабы провести некую «перерегистрацию». Проблема для французов была в том, что кто-то в комендатуре снабжал партизан информацией, видимо, вся акция изначально была подлогом; поэтому они уже знали, что деревня будет безоружной. Липко же предупредили местные, что партизаны в курсе предстоящей операции. 26 ноября Липко поехал с французами в Новоселье. Примерно к четырем пополудни владельцы оружия с небольшим конвоем были отправлены из Новоселья в Гумны, а французы заняли деревню; Липко расставил посты (северный и южный), сам разместился в доме старосты Никиты Лучина и стал ждать нападения партизан.
К вечеру раздались первые автоматные очереди. В 5 утра 27 ноября вернулись конвойные французы, помогавшие отвозить оружие в Гумны. В 5:20 со стороны болот раздался шум, а в 5:30 в деревню вошли первые партизаны, еще не зная, что французы сидят в засаде. Липко подпустил их поближе и первым открыл огонь из окна дома старосты, убив главу группы. Часть партизан смогли перебить, оружие было тут же роздало местным жителям. Через несколько часов деревню атаковала большая группа партизан; они отрезали французам путь к отступлению, завязался тяжелый бой. Южный пост был почти сразу уничтожен партизанами, Липко и староста держались в доме в середине деревни. Партизаны никак не могли выбить их из дома, поэтому было решено поджечь его. Из-за дыма им пришлось отступать; это произошло примерно в 7 утра. Северный пост был загнан партизанами в болото, частично уничтожен, а Липко ушел в лес, чтобы дойти до Орешковичей, в 4 километрах южнее Новоселья; он пришел туда к 9:00.
Некоторые легионеры, вырвавшиеся из болот, позже вернулись в Гумны; кто-то погиб, кто-то пропал без вести. Вернулся и Липко. За чрезмерную фамильярность с местными и за провал в Новоселье в декабре 1942 г. его освободили от руководства взводом. Скорее всего, после этого Липко был демобилизован. Однако все это не помешало ему, как пишут французские историки, изложить историю боя в Новоселье в газете ЛФД «Европейский боец» («Le Combattant Européen»){656}.
Владимир Тирбах родился в 1920 г. в Цингтао, Китай. Его родители, по всей видимости, эмигрировали из страны, раздираемой гражданской войной. Происхождение Тирбахов было не чисто русским: предки Владимира были немцами и осели в России в годы правления Екатерины Великой. Его отец был в Императорской армии, а позже сражался против большевиков в Маньчжурии вместе с атаманом Семеновым. Видимо, после Китая семья переехала во Францию; в 1933 г. они жили в Западной Европе. Его отец умер, а мать вышла замуж за другого. Французский язык Владимир учил у отца Жакино, миссионера, которому отрезали правую руку во время «восстания боксеров» в 1900 г.
Тирбах проживал в Блуа, в 1939 г. записался во французскую армию. Недолго провоевав против немцев, он попал в плен во Вьенне, сбежал и вернулся в Париж через Лимож, где демобилизовался. Тирбах вступил в «молодежную мастерскую» («Chantiers de la jeunesse française» или CJF) и работал в бассейне в качестве учителя плавания, проживая в Версале. Молодой повеса был достаточно успешен у женщин, чем и пользовался, но такая тихая жизнь тяготила его.
3 сентября 1941 г. он записался в ЛФД; о мотивах говорить сложно, скорее всего, тут свою роль сыграло все вместе, как идейные, так и прозаические факторы. Тирбах попал в 3-й взвод 2-й роты; командовал 50-мм минометом. В 1942 г. его повысили до звания сержанта; в том году он служил в 1-й роте. В феврале 1944 г. он получил тяжелое ранение в руку; германские врачи смогли спасти его от ампутации, однако на фронт он больше не вернулся. Последнее звание в ЛФД — оберфельдфебель. После войны он переехал в Германию. Скончался в 1995 г.{657}
Упоминание о безымянном белом эмигранте есть и в дневнике связиста ЛФД Ларфу. Во время атаки 1 декабря он успел переброситься несколькими словами с Тирбахом, который рассказал ему следующую историю. Один перебежчик в тот день сдался Тирбаху и пожелал служить в немецкой армии, стал носить снаряды. В итоге ему пришлось нести на себе бойца, раненного в живот, который практически отходил. Этим раненым был русский эмигрант, который записался в ЛФД в возрасте 72 лет, соврав на комиссии, что ему 46. Говоря о причинах, достаточно упомянуть, что его дочь была изнасилована и убита в 1917 г.
Хитрость была впоследствии раскрыта: узнав о настоящем возрасте, его хотели демобилизовать. Он стал умолять оставить его и дать поучаствовать хоть в одной атаке, приведя в пример мальчика 16 лет, который служил в ЛФД в качестве помощника (быть может, речь идет о грузинском эмигранте, о котором рассказано ниже). Офицеры закрыли на возраст глаза. По всей видимости, в атаке 1 декабря один из пулеметчиков был тяжело ранен, и некому было принять на себя оружие. В этот момент указанный эмигрант схватил пулемет и уничтожил наступавших красноармейцев, но сам получил пулю в живот. Ни имя, ни дальнейшая его судьба неизвестны{658}.
