– Что вам сказать? Вы и сами видите, – хрипло произнесла она и откашлялась. – Это началось три-четыре дня назад, а может, и раньше, кто его знает,

– Я видела кое-что, когда была у вас, – заметила Мари-ан, – но я думала, это следы от выстрелов. И ночью тут действительно было холодно, однако во Франции, я помню, мне тоже было холодно от голода и страха.

Астарта отвела от нее глаза.

– Мы никого из них не примем назад, – сказала она и посмотрела на Моргана. – Можете так и передать своим. Если это месть – считайте, что вам удалось нас напугать.

– Мы уже сказали вам вчера, что не собираемся мстить, – сказала Мариан. – Мы на такое не способны.

– Так что же, по-вашему, происходит? – спросила Астарта.

Морган прошел несколько шагов до ближайшей впадины и поставил рюкзак на нетронутую траву. Встав на колени, он тут же почувствовал, как пыль забила ему нос и горло. Ощущение было очень неприятное, почти удушающее. Морган нашел носовой платок, смочил его и начал завязывать на затылке, закрыв им нос и рот. Софи взяла у него из пальцев кончики платка и связала их, пробормотав:

– Надо было захватить с собой запасные маски. Я не подумала.

– Здесь становится неприятно, – проговорила Мариан, стоявшая сзади. – Вам есть куда уйти?

Впадина была почти такой же, как та, которую Морган видел в день своего освобождения, только гораздо больше и глубже. Морган подцепил лопаткой горсть пыли и высыпал ее в пробирки для лабораторного анализа и на стекло походного микроскопа. Пыль была очень похожа на останки поврежденного зеленого покрытия или аргиллита – мелкозернистая субстанция, гранулы которой имели фасетчатую поверхность.

Через пару минут к Моргану подошла Софи, оставившая Мариан с Астартой, и Морган передал ей микроскоп. Она вздохнула.

– Я смотрела вчера, но ничего похожего на носителя инфекции не нашла. Хотя, с другой стороны, программный вирус под микроскопом не разглядишь.

– Ты хочешь сказать, что этот кошмар будет распространяться? – в замешательстве спросил Морган.

– Я патолог, – ответила Софи. – Я привыкла к мысли о заражениях. – Она говорила серьезно, без тени улыбки. – Стоило мне взглянуть на эти круглые пятна, как я сразу подумала о вирусных бляшках. А поскольку бляшки в этой зоне больше размером и встречаются чаще, я считаю, что очаг “инфекции” именно здесь. И если учесть, что интенсивность ее отнюдь не уменьшается, скорее всего она передается воздушным, а не контактным путем. Иначе она быстрее всего поразила бы дороги, по которым мы ходим из пещеры в пещеру.

Морган встал на колени, глядя вверх на Софи. Ему было слишком трудно подняться. Мокрый кончик носового платка шлепнул его по горлу, и он почувствовал, как капля воды поползла под воротник.

– Ты осматривала края?

Софи кивнула, вытащила из кармана маску и перчатки, надела их, а затем встала рядом с ним на колени.

– У наших микроскопов слишком слабое разрешение, чтобы получить подробную картину микроструктуры, поэтому я не могу поручиться, что не проглядела чего-то существенного. – С этими словами Софи щипчиками положила на предметное стекло отрезанные волокна. Морган послушно нагнул голову и принялся их рассматривать. –Похоже, волокна разрушаются в определенном порядке, –продолжала Софи. – Все они разной длины, но одинаковой толщины. Следовательно, распад, или поглощение, или что бы это ни было, происходит только по продольной оси.

Морган отдал ей микроскоп, расстегнул карман рюкзака, вытащил свой блокнот и нашел зарисовки, которые он делал, разглядывая распадающиеся волокна под микроскопом раньше.

– Интересно, – промолвила Софи. – Ты нарисовал их разной толщины.

– Я рисовал то, что видел.

– Значит, изолированные от покрытия волокна обычно разрушаются по всем направлениям, – нахмурилась Софи. – Но в данном случае это происходит лишь в одном измерении.

Ее голос, подумал Морган, звучал как-то странно. А может, ему просто трудно ее слушать?

– Интересно, как идет этот процесс: сверху вниз или наоборот? Если волокна распадаются снизу вверх, что же будет, когда нижний слой разрушится и перестанет передавать сигналы? Ведь если твоя гипотеза правильна, чтобы сохранить целостность, кораблю нужен постоянный контакт со всеми его частями… Стэн! Что с тобой? Рука болит?

– Нет, просто тяжесть какая-то, – ответил он. Софи внимательно посмотрела на него.

– Вставай, Стэн! Давай-давай, быстрее! – Она помогла ему подняться и заглянула в глаза. – Ты когда-нибудь бывал в земных пещерах, Стэн? Тебе не приходилось страдать там от удушья?

– Нет, а что? – Его глаза внезапно расширились. Если покрытие пола и карликовые деревца были частью системы кислородообмена и если покрытие разрушалось, забивая поры…

Софи потащила его к Мариан и Астарте, рядом с которыми стояла Лилиан, и бесцеремонно прервала их беседу:

– Вы не замечали, что вам трудно сосредоточиться? Вас не мучает сонливость или тошнота? Бывало так, что кого-то трудно добудиться?

– Да, – устало проговорила Астарта.

– К чему вы клоните? – спросила Лилиан.

– Система воздухообмена нарушена. Чем ниже, тем воздух тяжелее, а это означает скопление плотных газов. Быть может, углекислоты… Не исключено, что покрытие при разрушении выделяет ядовитый газ. Людей необходимо эвакуировать.

Астарта сжала губы.

– Нет, – сказала Лилиан.

Астарта положила ей руку на плечо, и они обе отошли в сторону, ожесточенно споря между собой вполголоса.

– Те, кто остался в пещере, живут в низине за этим холмом, – сказала Мариан. – Там пока нет явных признаков разрушения, но их территория лежит ниже уровня основной пещеры.

– Нам надо заставить их уйти отсюда – желательно в какую-нибудь соседнюю пещеру, чтобы уменьшить опасность распространения вируса. – Софи покачала головой. – Боже, как это все не вовремя! Как раз когда наши сообщества разделила пролитая кровь…

Морган в отчаянии потянулся к ящику с инструментами, хоть и чувствовал себя паршиво. Надо же понять, что происходит!..

Софи окинула его быстрым взглядом опытного диагноста.

– Лучше передай сообщение, Стэн. В лагере должны знать, что мы здесь – ради нашей безопасности. Мы с Мариан постараемся эвакуировать всех, кто тут остался. Больше мы не будем брать никаких образцов без защитных масок. – Она отрешенно нахмурилась. – Держись одной стороны коридора, ладно? Скажем, правой. И не прикасайся к стенам. Когда вернешься, в лагерь не входи. Попроси кого-нибудь позвать Терезу. По-моему, специалист по болезням злаковых нам сейчас очень пригодится. Расскажи ей о том, что здесь происходит, и предупреди, что это может быть заразным. Пускай она сама решит, какие меры безопасности принять, и заодно скажет, не следует ли вообще опечатать эту зону. Мы не имеем права позволить инфекции распространиться!

– Я наткнулся на эту штуковину, – сказал Морган, показывая на серый круг, – в день, когда нас освободили.

Они посмотрели друг другу в глаза, и Софи кивнула.

– Ты прав. Если это началось три дня назад, значит, любой, кто отсюда выходит, мог занести вирус в лагерь. И тем не менее мы должны сделать все возможное, чтобы свести угрозу заражения к минимуму, так что меры предосторожности не помешают.

“Я заразный!” – подумал Стэн, пробираясь к выходу и стараясь поднимать как можно меньше пыли. Его по-прежнему немного трясло.

– Стэн! – окликнула его Софи. – Узнай, кто из наших отправился в рейд за пределы лагеря. Надо будет поговорить с ними, когда они вернутся.

Морган помахал рукой, Софи махнула ему в ответ, и он пошел вперед. Следы от собственных ботинок казались ему грязными отпечатками злокачественной опухоли, тянувшейся за ним по пятам.