Майкл снова кивнул. Потом посмотрел на Коула и скрюченным пальцем показал ему на грудь:

– Ты. Нога... – Больше он не смог говорить и, совершенно изнеможенный, закрыл глаза, – Что нога, папа?

– Френк, – пробормотал Майкл, снова открыв глаза. – Не... не он избранный!

– Папа, я не могу понять, что ты хочешь сказать.

Майкл остановил свой взгляд на ночном столике, где Джессика увидела блокнот и перо. Она взяла их и подала Майклу. Он попытался писать, но рука дрожала так сильно, что перо прорвало бумагу.

Коул изогнул шею, пытаясь разобрать написанное.

– Слушай... – прочел он. Майкл нацарапал еще что-то.

– Козимо! – воскликнула Джессика. – Слушай Козимо!

– Кто такой, черт возьми, этот Козимо? – спросил растерянно Коул.

– Это монах, о котором я тебе говорила. Защитник.

– Какие у него дела с отцом?

Майкл старательно писал, но перо проткнуло лист, он потерял контроль над своими руками. Он вздохнул и опустился на подушку. Из глаз его текли слезы. Коул сел на край кровати и взял его руку:

– Не плачь, папа. Я заберу тебя отсюда.

В этот момент дверь неожиданно открылась, в комнату ворвалась Изабелла.

– Что все это значит? – закричала она. Изабелла увидела Кэрол, как только та спустилась вниз. Шансы Коула помочь отцу улетучились.

Изабелла подошла к ним. В черном платье с металлическим корсажем она выглядела как в военной форме:

– Что вы здесь делаете?

– Я разговариваю со своим отцом, – спокойно ответил Коул.

– Думаю, я ясно дала понять, что тебе не следует появляться в этом доме.

– Меня хотел видеть отец. – Как ты узнал об этом? – презрительно фыркнула Изабелла. – Ты, фрукт.

– Нет, это не так! – вступилась Джессика.

– А ты обманула мою служащую. Я о тебе лучше думала, Джессика.

– Я только пытаюсь помочь.

– Помочь кому? Нику? Теперь я знаю, что твоя искренность – это ложь. И я глубоко разочарована в тебе, Джессика. – Изабелла перевела взгляд с нее на старика в постели. – Посмотрите, как вы расстроили его! Это очень вредно для Майкла!

– Ему бы не было так плохо, если бы ты не давала ему транквилизаторы.

Изабелла впилась взглядом в лицо Коула.

– Я знаю, что лучше для Майкла, а не ты. И как ты осмелился говорить мне, что делать!

Коул заботливо поправил голову отца, пригладил его волосы. После этого он встал.

– Я подаю в суд просьбу об опеке над отцом, – объявил он спокойно. – Мои юристы готовят документы.

– А мой адвокат имеет предписание не допускать тебя в этот дом. Убирайтесь! – Она указала на дверь. – Сейчас же!

Коул посмотрел на отца:

– До свидания, папа. Не волнуйся, я вернусь.

– Он тебя не слышит, – прошипела Изабелла. – А теперь – вон!

Коул подошел к двери, за ним пошла и Джессика.

– Считай себя лишенной моего доброго отношения, Джессика, – проговорила ей вдогонку Изабелла, – если ты решила уйти с этим негодяем.

Джессика почувствовала приступ гнева. Она остановилась на пороге, собираясь сказать Изабелле, что она о ней думает. Потом решила, что ее гнев пропадет впустую. Джессика взяла Коула за руку и вышла с ним в коридор.

Они уже подходили к входной двери, когда их окликнула Шон. Шон робко подошла к Коулу, на ней было кричащее платье из панбархата. Джессику смутил ее вид.

– Привет, Шон, – спокойно улыбнулся Коул.

– Скучная компания, не правда ли? – спросила она, надув губы. – Я никогда не видела такого количества старомодных субъектов. Я подумываю, как бы сделать что-нибудь крутое.

– А что именно? – спросила Джессика.

– Что-нибудь вроде музыкальной атаки. У меня есть один лазерный диск, который сдует всю компанию.

– Да? Почему действительно не сделать этого? – согласился с нею Коул, беря Джессику за локоть. – Думаю, это хорошая идея.

– Ну да! – развеселилась Шон и поспешила наверх.

Коул нашел пальто Джессики и вышел с ней из дома. Усталые и молчаливые, они спустились по лестнице, погруженные в мысли о Майкле. Дойдя до лужайки, Джессика подняла взгляд и увидела направляющуюся к ним фигуру. Она удивилась, когда ее глаза привыкли к темноте, и поняла, что это идет, спотыкаясь, отец.

– Кто тут? – спросил Коул.

Джессика подавила в себе ужас при виде пьяного Роберта:

– Это мой отец.

Роберт Ворд настаивал, что не пьян. Он хотел пойти к Каванетти позже всех, как он привык. Джессика была довольна, что смогла перехватить отца и избавить от публичного унижения, но ей хотелось, чтобы он еще и замолчал. Каждое невнятно произнесенное слово ранило ее. Ей не хотелось, чтобы даже Коул видел отца в таком состоянии. Роберт был настолько пьян, что не мог держаться на ногах. Коул поддержал его:

– Пошли отсюда, мистер Ворд.

– Чертова дорога! – прошамкал Роберт. – Почему они не замостили ее! Человек может потерять равновесие.

Джессика была довольна, что темнота скрывает ее стыд. Она взяла отца за руку. На нем был старый и мятый смокинг. Узел галстука съехал на сторону.

– Пошли, папа. Ты опоздал. Все уже кончилось.

– Нет. Видишь машины?

– Да, но все уже собрались уезжать. Пошли домой, выпьешь рюмочку на ночь. Ты тоже хочешь, Коул?

– Коул? Кто такой Коул? – Роберт покосился. – Думается, вы были Ник, или вы Грег?

– Нет, – улыбнулся Коул. – Я Ник.

– Скажи, Ник. – Роберт споткнулся, и Коул удержал его. – Скажи, сынок, как твой отец?

– Прекрасно, мистер Ворд.

– Хорошо. Ему восемьдесят, ты знаешь?

– Знаю. – Коул посмотрел на Джессику через его голову, Джессика униженно отвела взгляд.

– А мне шестьдесят восемь. Скажи, Грег, выгляжу я на шестьдесят восемь?

– Вы выглядите на пятьдесят! Роберт хохотнул и стал заваливаться назад. Коул и Джессика подхватили его.

– Пошли, папа, домой.

– Еще рано, Джесс. Рано! – Он икнул и накренился. Коул и Джессика подхватили его с двух сторон в почти волоком довели до дома.

Все молчали. Роберт неожиданно потерял дар речи, Джессика не могла говорить от стыда и гнева. Коул шел с мрачным лицом.

Джессика открыла дверь в бунгало, и Коул проводил ее до спальни отца. Он помог положить Роберта на кровать, оставив Джессику, чтобы та раздела отца. Джессика проклинала Роберта за его неожиданный интерес к обществу. Почему он решил присоединиться к компании именно сегодня. Он годами не покидал бунгало. Теперь Коул узнает правду – ее отец алкоголик. Огорченная Джессика повесила мятый смокинг в шкаф, убрала туда же ботинки и закрыла дверцу.

Она удостоверилась, что отец накрыт, и вышла, закрыв за собой дверь. Джессика чувствовала себя несчастной. Весь вечер оказался сплошным крушением. Она уже не сможет взглянуть в лицо Изабелле. Майкл Каванетти заперт в собственном доме, а Коул видел ее отца, лишенного рассудка.

Что может быть хуже? Джессика хотела лечь в постель, расплакаться и уснуть.

Она сняла пальто, подошла к шкафу, чтобы повесить его, и вдруг, к своему удивлению, увидела Коула, стоящего в гостиной. Джессика помедлила, вешая пальто на плечики.

– Хочешь рюмочку на ночь? – спросил он, беря графин с вином.

– Я думала, ты ушел.

– Я ушел. От гостевого дома сюда семьдесят семь шагов. У тебя есть где-нибудь стакан?

– В столовой. – Она пошла вперед, думая, почему Коул не ушел из-за отвращения к поведению ее отца.

Коул нашел два бокала и вернулся в гостиную, Стоя между кушеткой и камином, Джессика смотрела на него в оцепенении от всех сегодняшних неприятностей. Она видела, как Коул вынул пробку из графина и наливает в бокалы вино цвета клюквы.

– Коул... – начала она, готовая защищать своего отца.

– Я бы хотел знать твое мнение, Джесс, – прервал он ее. – Скажи, что ты думаешь об этом вине?

– Что? – спросила Джессика, удивляясь, почему он ничего не говорит об отце.

– Я хочу знать твое мнение. Раскрути его и понюхай, как я показывал недавно.

Эта дегустация предваряла разговор об алкоголизме отца. Джессика опустила нос в бокал.