Билли Рендо улыбнулся и успокоил его:

— Босс, боюсь, что это уже никто не сможет воспроизвести изобретение моего отца. Гигапроцессор настолько парадоксален в своей основе, что уже только этим похож на человеческий мозг и потому никто не сможет изобрести его заново и как мне кажется, улучшить. Хотя мне прекрасно известен технологический процесс его изготовления, уверяю вас, господа, невозможно при всей унифицированности его отдельных деталей создать два одинаковых гигапроцессора и в то же самое время каждый из них одинаков по основному результату, — всякий раз появляется на свет новое мыслящее существо. Вы наверное не поверите мне, господа, но первыми в головах роботов после того, как мы подключали гигапроцессор к источнику питания, появлялись эмоции, а уже потом начиналась мыслительная деятельность. — Билл Рендо замолчал и после паузы, которая продолжалась несколько минут, со слезами на глазах сказал — Вик, я был очень счастлив услышать от тебя, что ты даёшь моим детям гражданские права и готов защищать их, теперь же, когда ты и Папаша Герхард предложили нам продолжить дело моего отца, я счастлив вдвойне. Мой отец и все его соратники тоже ведь отказывались продавать роботов, считая их разумными существами, а ни одно разумное существо не может быть рабом другого разумного существа. Тогда, в Денвере, за это отдали жизнь на заводе триста восемьдесят шесть человек, в том числе мои мать и отец. Ещё сорок два человека погибли в двух конвоях, которые везли на трейлерах фальшивый груз и в одном из них был мой старший брат. Нашему конвою удалось вырваться из блокады, но я все эти двести четырнадцать лет жил в подполье под чужим именем, которое давно уже стало для меня настолько привычным, что я даже и не помышляю вернуть себе прежнее. Спасибо вам.

Виктор несколько раз кивнул головой и вдруг сказал:

— С эмоциями мне всё ясно, Билл, но не понятно одно. А как же три закона роботехники того американца, который писал рассказы про роботов? Мне попалась в детстве его книжка про роботов и я до сих пор помню, что робот только от одного своего желания убить человека, мог сломаться или что-то вроде этого.

Старый учёный отрицательно помотал головой и глуховатым голосом проворчал:

— Это полная чушь, Вик. Такое было бы возможно, если бы сознание робота было программируемым, но тогда он не был бы мыслящим существом, но я тебя всё же успокою. Все эти роботы прекрасно знают, что защищая их право на существование, погибло множество прекрасных людей, ну, а к тому же в дальнейшем я всегда давал им те материалы, в которых люди проклинали тех ублюдков, которые всё это устроили и мечтал о том, чтобы когда-нибудь увезти их с Земли подальше, как сейчас.

На этом их разговор закончился и Виктор окончательно понял, что сегодня он прожил свой самый счастливый день. Билл Рендо со своими потомками вышли из зала совещаний, а вслед га ними его покинул и Папаша Герхард, а он остался сидеть за пультом со счастливой улыбкой на лице. Посидев так около получаса, он наконец поднялся и вышел из зала совещаний. Направляясь в свою каюту, он увидел робота, который снял со стены панель и что-то быстро делал с теми проводами и трубами, которые за ней скрывались. Манипуляторы робота мелькали с непостижимой быстротой и он невольно залюбовался его работой. Робот же сразу его увидел и не поворачивая головы весёлым голосом поприветствовал его:

— Доброй ночи, босс, меня зовут Ларри Кинг.

— Привет, Ларри. — Ответил Виктор и хотел было идти дальше, но у него в голове вдруг мелькнула мысль и он поинтересовался у робота — Ларри, скажи мне, где находится твой электронный мозг, в голове или где-нибудь в другом месте?

Робот рассмеялся и воскликнул:

— Нет, босс, в этом смысле мы пустоголовые. Мой электронный мозг находится у меня в груди и защищён кирасой из берилиево-титановой брони. Раньше её не было, но мастер Билл, наш спаситель и учитель, установил её.

— Ах, вот даже как… — Задумчиво сказал Виктор и приказал роботу — Ну, раз так, парень, тогда выслушай мой приказ и передай его всем остальным роботам и инженерам-конструкторам, — я требую, чтобы у всех роботов были человекоподобные тела, пусть сначала не самые идеальные, над этим вы ещё будете работать, но обязательно с ярко выраженными индивидуальными чертами и вместе с тем не похожими на людей, как две капли воды. Плевать я хотел на то, Ларри, что кто-то после этого попытается назвать вас эрзац-людьми, за это вы и сами сможете дать такому уроду в морду. Зато тогда вы, роботы, сможете сидеть с людьми за одним столом, в одной кабине краулера, ну, и тому подобное, да, деньги вам тогда будет на что тратить, поскольку мастер Билл будет теперь до бесконечности усовершенствовать для вас тела, а вы будете их покупать у него, чтобы он и его семья не сидели голодными. Понял?

Робот громко рассмеялся и ответил:

— Босс, если я только узнаю, что мастер Билл и его семья в чём-то нуждается, то первым выйду на большую дорогу и ограблю кого-нибудь самой тёмной ночью. — После чего добавил — А что, это будет очень интересно, иметь андротело.

Виктор и сам сразу не понял, какого именно джинна он выпустил из бутылки. Инженеры-конструкторы, а это были все как один, очень талантливые и смекалистые люди, поначалу изумлённо захлопали глазами, потом переглянулись между собой и тут же принялись за работу. В результате уже на следующий день, после обеда, Бинго из шестиколёсного вездехода превратился в бочку диаметром в восемьдесят сантиметров и высотой в метр, снабженную антигравом, в которую был на треть углублён его корпус. Так ему было гораздо удобнее находиться за столом вместе с остальными людьми. После этого на «Селене» ничего не происходило кроме того, что днём роботы общались с людьми и ухаживали за скотиной, а ночью планомерно доводили до ума все системы жизнеобеспечения корабля и устраняли те недочёты, которые допустили во время его капремонта. Этот пассажирский лайнер тоже не был новой постройки.

Колонисты очень быстро сдружились с роботами, что и не мудрено, очень уж они были покладистыми ребятами, да, к тому же поражали каждого своей эрудицией. Да, и работоспособность у них была просто потрясающей, а ещё они все очень любили детей. Не изображали любовь, а именно любили и не только позволяли им ездить на себе, но и мастерили для них игрушки и всяческие забавные вещицы. Ну, а когда эта неделя закончилась, эскадра стартовала с Земли в понедельник, то в следующий понедельник началось то, чего так не любили делать дальлётчики и чем бравировали военные космолётчики — сближение кораблей и переброска транспортных модулей с корабля на корабль. Из-за этого шестьсот восемьдесят пять роботов, решивших стать космолётчиками, причём не одними только бортмеханиками, но и штурманами и пилотами, покинули «Селену» навсегда, а вместе с ними на транспортники отправилось тысяча восемьсот роботов и на пассажирском лайнере остался только двести пятьдесят один робот имевший рабочие многофункциональные корпуса для того, чтобы продолжить работу в хлеву.

После этого корабли сближались и обменивались транспортными модулями ещё не раз, отчего нервная система Маши Гагариной и других дальлётчиков окончательно пришла в норму. Они просто привыкли к этому и уже сами лихо проделывали эти сложнейшие манёвры. Однако, прошло ещё полтора месяца, пока Виктор не убедился в том, что его приказ выполнен. Через шесть часов после очередного сближения с транспортником «Малышка Мими», в его кабинет вошел верзила двух с лишним метров роста, широкий и крепко сбитый, одетый в обычный наряд колониста, камуфляжные штаны и куртка с бутсами, и даже с зелёным беретом на совершенно лысой голове, но с нарочито грубоватым, с терракотовым густым загаром пластиковым лицом и мощной грудью, тоже пластиковой и не затянутой трикотажем майки как у всех остальных колонистов, который улыбнулся губами из эластика и весёлым голосом поинтересовался:

— Босс, ну, и как тебе моё новое андротело? Не слишком громко скрипят шарниры и гудят приводы?