— Великолепная мысль! — И, главное, очень своевременная! — воскликнула Дороти. — Я смертельно проголодалась. Где ваш холодильник с припасами, сэр? Впрочем, — она провела ладонью по своим спутанным локонам, — сначала я должна привести себя в порядок… да и ей это не помешает, — Доротти кивнула на вторую девушку, распростертую на полу. — Как пройти в нашу каюту… если, собственно говоря, нам положена каюта?

— О, конечно, конечно… Сюда, пожалуйста… там, дальше, камбуз. Места немного, но, думаю, вы сможете устроиться. Должен сказать, мисс Вэйнман, — ДюКесн приподнял брови, — что я просто восхищен вашим самообладанием. Я не ожидал, что этот болван втянет нас в подобную ситуацию, хоты мы с ним вполне заслуживаем всего, что получили… Ну, ладно… Кроме вас, тут еще мисс Спенсер… вы не могли бы ей помочь?

— Попытаюсь. Я тоже совершенно ошеломлена, но если все мы начнем хлопаться в обморок, это ничему не поможет. Надеюсь, нам все-таки удастся вернуться, не так ли?

— Несомненно, — ДюКесн поднял глаза к потолку и многозначительно добавил: — Во всяком случае, двоим из нас.

Дороти обняла за плечи вторую девушку, которая еще не совсем пришла в себя и, видимо, не сознавала, что происходит вокруг, и помогла ей подняться на ноги. Сейчас она могла думать о человеке, оставшемся в командном отсеке, — человеке, который похитил ее, — только с оттенком восхищения. Его спокойствие, хладнокровие, умение владеть собой и ситуацией… А эти ужасные синяки, изуродовавшие левую половину его лица, — ведь точно такие же должны быть и на теле, но он ничем не выдал, что испытывает боль… Она заметила, что только его пример дает ей возможность держать себя в руках.

У порога ее взгляд упал на кожаную куртку Перкинса, и вдруг Дороти сообразила, что он не вытащил из карманов оружие. Украдкой повернув голову и убедившись, что он не следит за ней, девушка молниеносно обыскала куртку и, действительно, нашла два пистолета. С облегчением отметив, что это стандартное оружие сорок пятого калибра, она сунула их за пояс.

Добравшись до каюты, Дороти внимательно взглянула на свою спутницу и тут же направилась к аптечке на камбуз.

— Ну-ка, проглоти вот это, — приказала она.

Девушка подчинилась. Ее тело все еще сотрясала неудержимая дрожь, но, видимо, она стала возвращаться к жизни.

— Вот так-то лучше. Ну, а теперь выкинь все неприятности из головы, — резко велела Дороти. — Мы, слава богу, еще не умерли, и делать этого не собираемся.

— Я в этом не уверена, — ответила та безжизненным голосом. — Этот Перкинс — зверь… настоящее чудовище!

— Да. Но я знаю еще кое-что — о чем не догадывается ни Перкинс, ни даже ДюКесн. У них на хвосте двое самых умных и ловких парней во всей Вселенной — и когда они догонят нас… на месте Перкинса и ДюКесна я бы оказаться в тот момент не хотела.

— О чем ты говоришь? — Уверенная речь Дороти, так же как и сильнодействующая таблетка, начали оказывать свой эффект — девушка быстро приходила в себя, обретая жизненные силы. — Нет, правда?

— Да, представь себе. Но нам еще так много надо сделать — и в первую очередь как-нибудь вымыться. А при невесомости… Скажи, тебя не тошнит от нее?

— О, ужасно; но теперь во мне почти ничего не осталось, понимаешь? А как ты?

— Ничего. Мне она совсем не нравится, но скоро я свыкнусь с ней. Ты, очевидно, ничего не знаешь о невесомости?

— Нет… Все, что я могу ощущать — что я падаю, падаю без конца… и это почти невыносимо!

— Да уж, приятного мало… Но я изучала это явление — в теории, разумеется, — и мои друзья объяснили, что просто не надо обращать внимания на это противное чувство падения. Пока у меня не очень-то получается, но я все же пытаюсь, — Дороти повернулась к раковине. — Итак, сначала ванна, а потом…

— Ванна? Здесь? Но как?!

— Я хотела сказать: губка. Я покажу тебе, как ею пользоваться. Затем… они прихватили массу одежды для меня, а мы почти одного роста… ты будешь прекрасно выглядеть в зеленом.

После того, как они привели себя в порядок, Дороти заметила:

— Теперь совсем другое дело! Мы стали похожи на людей.

Девушки посмотрели друг на друга, и каждая осталась довольной тем, что увидела.

Незнакомке, на взгляд Дороти, было на вид года двадцать два. Пряди волнистых черных волос обрамляли личико с тонкими чертами. Ее глаза были глубокого карего цвета, а кожа цвета слоновой кости — нежной и бархатистой. Она очень хороша собой, подумала девушка, это заметно даже сейчас, когда малышка выглядит осунувшейся и изможденной.

— Я думаю, прежде чем мы примемся за что-нибудь, нам лучше представиться друг другу, — сказала кареглазка. — Я — Маргарет Спенсер, бывший личный секретарь Его Всемогущества Стального Брукингса. Его банда обманом вытянула из моего отца открытие, стоящее миллионы, а потом… потом они убили его, — в глазах девушки сверкнули слезы. — Я устроилась к Брукингсу, чтобы расквитаться с ним, но у меня ничего не вышло… они раскусили меня! Два месяца… нет, лучше не вспоминать о том, что они со мной творили… и вот теперь я здесь, — она судорожно вздохнула, покаянно опустив черноволосую головку. — Мой язык никогда не доводил меня до добра и, мне кажется, так будет и сейчас. Перкинс убьет меня… Хотя если то, о чем ты говорила — правда) я добавлю: «если сможет». После твоих слов впервые за долгое время у меня блеснула надежда…

— Но что же доктор ДюКесн? Я уверена, что он не позволит…

— Я никогда раньше не встречала ДюКесна, но если верить тому, что я слышала о нем в офисе Брукингса, он куда опасней этого бандита — в своем роде, конечно. Абсолютно хладнокровен и совершенно безжалостен истинный дьявол!

— О, мне кажется, ты к нему несправедлива. Ты разве не видела, как он ударил Перкинса, когда тот погнался за мной?

— Нет… у меня все плыло перед глазами. И все равно, это ни о чем не говорит. Наверное, ты нужна ему живой — раз уж он пошел на то, чтобы похитить тебя. В противном случае он позволил бы Перкинсу делать с тобой все что угодно — и не пошевелил бы и пальцем.

— Мне трудно поверить в это… — Тем не менее, холод сжал сердце Дороти, когда она подумала о всех нечеловеческих преступлениях, которые молва приписывала этому человеку. — Вспомни, он ведь обращался с нами обеими с такой предупредительностью… давай все же надеяться на лучшее. В любом случае, я уверена, что мы вернемся живыми и невредимыми.

— Ты все время говоришь об этом… Что заставляет тебя верить?

— Видишь ли, меня зовут Дороти Вэйнман, и я помолвлена с Диком Ситоном, человеком, который построил этот космический корабль. И я уверена, как ни в чем другом, что сейчас он уже гонится за нами.

— Но ведь они как раз этого и добиваются! — воскликнула Маргарет. — В одном сверхсекретном докладе говорилось об этом — я вспомнила, когда услышала твое имя и имя Ситона. Они подсунут на их корабль Я какое-то взрывчатое устройство… или что-то в этом роде… И ракета разлетится на куски, стоит только включить двигатель!

— Пустые хлопоты! — презрительно скривила губки Дороти. — Не на тех напали… Дик и его партнер — ты слышала, конечно, о Мартине Крейне?

— С именем Ситона упоминалось еще какое-то — кот все, что я знаю.

— Так вот, этот Крейн тоже выдающийся изобретатель… он почти такой же умный, как мой Дик. Они вместе раскрыли этот заговор и построили еще один корабль, о котором Стальной даже не подозревает, — еще больше и быстрее, чем этот.

— Ну что ж, ты вселяешь в меня надежду, — улыбнулась Маргарет; ее измученное личико будто бы просветлело. — Как ни труден наш путь, будем надеяться, что он приведет к освобождению. Ах, если бы у меня было оружие!..

— Вот, держи, — Маргарет уставилась на пистолет, который протягивала ей Дороти, а та добавила: — У меня есть еще один. Я вытащила их из куртки Перкинса.

— Слава богу! — просияла Маргарет. — Это же небесный бальзам на мою душу после всего, что со мной произошло! Ну что ж, когда Перкинс в следующий раз вознамерится вырезать мне сердце, его ждет маленький сюрприз… А нам сейчас лучше отправиться делать сандвичи, как ты считаешь? И, пожалуйста, называй меня просто Мегги.