— Типа того.

— Неужто следствие зашло в тупик? А как же мой авторитет?

— Со следствием как раз все пучком, — успокоил Дмитрий. — Равно как с твоим авторитетом. Здесь — не с большой, как сейчас принято писать у журналистов, а с маленькой буквы «а». Короче: менее чем за неделю мы практически вышли на исполнителей мокрухи, но тут неожиданно наш с тобой общий знакомый начал психовать.

— О как? С чего бы это?

Петрухин допил виски и заговорил с плохо скрываемой досадой:

— На самом деле там цена вопроса — руль с полтиной. Но, как выяснилось, не для Купцова. Которому, оказывается, мешает жить… совесть. Вот ведь хреновина какая. Представляешь?

— Немного представляю, — серьезно подтвердил Брюнет. — М-да… Вот вроде бы и совсем нематериальная штука совесть — ни увидеть, ни пощупать ее нельзя. А все-таки есть. И оказывается, жить мешает. Если, конечно, человек нормальный.

— А Купчина, к сожалению, нормальный. Здесь я с позиций общего дела сожалею, разумеется. Кстати, я собираюсь еще соточку махануть. Тебе заказать?

— Да я вроде как и сам пока еще платежеспособен, — типа оскорбился Виктор Альбертович, жестом подзывая барышню-подавальщицу. — Короче, я закажу, а ты пока давай излагай ситуацию: кто, чего, когда, как и на кой?..

В общей сложности Петрухин и Голубков просидели в баре около часа.

— О’кей, — кивнул Брюнет, после того как Дмитрий озвучил свой с колес придуманный план «нейтрализации совестливого Купцова». — Сделаю, коли так надо. Тем более что я кое-что слышал за этого Бодулю — дрянь человек, хрен ему между… Но вообще, Дмитрий Борисыч, если честно, не нравится мне, в какие игры вы нынче играете.

— Вот ты, Витя, чудак-человек! Думаешь, мне они, что ли, нравятся? — абсолютно искренне ответил на это Петрухин.

Санкт-Петербург, 23 августа, вт.

Петрухин прикатил в офис «Магистрали» лишь в начале шестого вечера. Прикатил голодный, усталый, потративший уйму времени и нервов на подготовку экспедиционной вылазки в Тверь.

Старт они с Зеленковым назначили на 23:00, с таким расчетом, чтобы прибыть на место с утреца. Ехать в конечном итоге решили на «фердинанде» решальщиков — тачка, конечно, не самая быстроходная, но зато в ее грузовом отсеке могли свободно разместиться двое завербованных Котькой бойцов из службы безопасности «Феникса». Да и для третьего человека оставалось вполне сносное койко-место. А все потому, что стараниями Купцова пресловутый «грузовой» давно был переоборудован в уютный салон с креслами, столиком, кондиционером, автономным отопителем и тонированными стеклами. Так что в случае необходимости в салоне «фердинанда» можно было с комфортом сидеть хоть сутки, хоть неделю. Хоть на рыбалку на нем, хоть в наружное наблюдение, хоть в командировку… в Тверь, за убийцей Людоеда…

Оставленный на «магистральном» хозяйстве, весь день проведшей в кабинете за разгребанием рутинных дел Купцов старательно делал вид, что изучает некие важные документы. А сам между тем искоса наблюдал за тем, как напарник молча собирает дорожную сумку. Складывая в нее фонарик, нож, травматический пистолет, наручники и прочие необходимые в подобного рода поездке ментовские причиндалы.

Какое-то время в кабинете висела тишина, давящего присутствия коей первым не выдержал Леонид:

— Ты все-таки принял решение ехать в Тверь?

— Пока у нас не будет показаний Петрова или Мирошникова, что на убой их подряжали отцы из «Манхэттена», дело не сдвинется, — подчеркнуто ровным голосом сказал Петрухин.

— А ты по-прежнему убежден, что его стоит… двигать?

— Двадцать тонн на полу не валяются, — пожал плечами Дмитрий.

— Согласен, деньги хорошие. Но ведь мы свою часть работы фактически сделали. Так что Зеленков вполне мог бы прокатиться и без НАС, — Купцов намеренно сделал ударение на НАС. Интонационно давая понять, что в Тверь он, конечно, отправится, но исключительно в качестве исполнителя «придури» напарника. — Да, если ты ищешь бинокль, то он висит на вешалке.

Буркнув «спасибо», Петрухин направился к вешалке. В этот момент в кабинет решальщиков без стука вошел Брюнет и преувеличенно бодро гаркнул с порога:

— Здорова, орлы! Чем занимаетесь?

— Да так… груши околачиваем, — ответил за двоих Дмитрий.

— Груши — это неплохо. Это витамины и вообще — вкусно. Вот только я вас от этого высокоинтеллектуального занятия все-таки оторву. Надо бы в командировочку со мной сгонять.

— Куда это?

— В Петрозаводск.

— О как! А когда?

— Завтра надо быть там. А поскольку самолета сегодня нет, придется добираться по железке. Поезд в десять ноль-пять с Ладожского вокзала.

— Я не могу, — открестился Петрухин. — Мне в Тверь нужно… срочно. Тетка у меня в Твери… старая… одинокая… Заболела. Помнишь, я тебе вчера говорил?

— Да, что-то такое припоминаю. Что ж, тетка — это святое. У меня у самого сейчас тетка жены из Одессы гостит. Хрен ей между… Но я как раз в большей степени на тебя, Леонид Николаич, рассчитывал.

— Это с чего вдруг? — насторожился Купцов. — Кстати, в первый раз слышу, что у нас существуют какие-то завязки в Петрозаводске.

— А их и не существует. Пока. Но в начале следующего года мы собираемся там филиал открывать. Вот и надо бы осмотреться, провести разведку на тему местных теневых влиятельных персон. По ходу могут возникнуть разные всякие юридические тонкости, в которых я не шибко разбираюсь.

— В части «юридических тонкостей» — это скорее к Асеевой вопросы, — как бы между прочим заметил Петрухин.

— Золотые слова. Именно с Яной Викторовной я и планировал поехать. Но у нее, как назло, ребенок заболел.

— Надо же. Экая, понимаешь, непруха, — поцокал языком Дмитрий.

— Вот-вот. А что я в такой ситуации могу? Приказать? Так ведь она, блин, юрист. Она меня каким-нить Трудовым кодексом как таракана прихлопнет. Логично?

— Ага, — машинально кивнул Леонид. — Она может. Прихлопнуть.

— Вот видишь! К слову, Яна мне твою кандидатуру и порекомендовала. Сказала, что у Леонида Николаевича образование высшее юридические и он всяко справится. В отличие от… хм… прости, Борисыч!.. от его приятеля-неуча.

— Есть такое дело, — весело подтвердил Петрухин. — Лично мы академиев не кончали. С трудом УК и УПК различаем.

— Ну так чего, Николаич? Сгоняем на два-три денька? И поработаем, и развлечемся маленько. Знаешь какие в Петрозаводске девки? У-у-у! Пальчики оближешь! Обратно уезжать не захочется.

Купцов недоверчиво качнул головой:

— Яна Викторовна? Сама порекомендовала?

— Именно. Сказала, что на Купцова в этом деле можно положиться. Мол, человек и грамотный, и надежный, — подтвердил Брюнет, заговорщицки подмигнув Петрухину.

Леонид «подмига» не уловил. Он слегка растерянно посмотрел — сначала на приятеля, потом на босса:

— Да я, собственно… я не знаю. Я ведь с Димкой собирался. В Тверь.

— На фига? У тебя ж, Леонид Николаич, извиняюсь, высшее юридическое, а не медицинское. Так ты в каком качестве собрался-то?

— В качестве морального поддержанта, — усмехнулся Дмитрий. — Ладно, Лёнька, в самом деле надо бы помочь господину олигарху. А в Твери я все улажу. Тем более что уже и с доктором Зеленковым договорился. Прикинь! Его мало того что с работы отпустили, так еще и парочку медицинских специалистов в помощь дали. По-любому справимся.

— Ну… ну конечно, — выдохнул Леонид с облегчением. — Только вы там, в Твери-то…

— Я знаю. Не волнуйся. Все будет нормально. Правда, Витя?

— Без вариантов, — согласился блестяще отыгравший свою роль Брюнет.

В начале двенадцатого «фердинанд» с Петрухиным, Зеленковым и двумя арендованными бойцами вырулил со стояночки «Феникса» и взял курс на Тверь. Бойцов звали Витя Соболев и Саша Горюнов. Второго решальщики уже неплохо знали — это был тот самый мордатый секьюр, который в день их первого визита на Казанскую пытался учить Петрухина правилам корпоративной парковки. Что касается Соболева, хотя внешне тот и смотрелся и помоложе, и потщедушнее Горюнова, тем не менее, по заверениям Котьки, в своем весе парень был чемпионом города по боксу и вообще «подавал надежды».