— Что я скажу? — тихо молвила Сун И, устремив взгляд на Дон Су.

— Ты веришь мне?

Сун И молча кивнула головой.

— Что бы ни случилось, ты будешь верить мне?

Слова Дон Су проникали в самое ее сердце и рождали в нем тревожное волнение. Она оставила шутливый тон и с молчаливой серьезностью кивками отвечала ему.

— Спасибо, Сун И… Я тоже верю тебе.

Дон Су взял ее руки. Сун И не противилась. Она сидела, опустив голову.

Вдруг сзади них послышался шорох. Они испуганно оглянулись. Дикая козуля спускалась по склону. Завидев людей, она в испуге шарахнулась в сторону.

— Ох, как я перепугалась! — засмеялась Сун И. — Противная козуля!

Смех ее был радостный, счастливый.

— Ха-ха! Козуля, наверное, подслушивала нас!

Сун И поднялась с земли.

— Я пойду вперед, Дон Су.

— Ладно, иди… Только смотри, не забудь нашей клятвы. Свидетель — козуля с этой горы!

Сун И оглянулась еще раз и побежала вниз. Дон Су сидел и смотрел ей вслед. Когда она скрылась за ельником, он глубоко вздохнул.

Там, внизу, где прежде было болото, раскинулись рисовые плантации. Вода поблескивала на солнце. Она блестела и на приусадебных участках Дон Су и Сун И, засеянных рисом.

Как изменилась деревня! Неузнаваемой стала вся жизнь крестьян!

Дон Су все думал о своем разговоре с любимой девушкой. Они снимут со своих полей богатый урожай! Как это будет хорошо! По-новому, счастливо заживут теперь крестьяне!

А он, Дон Су, приведет в дом Сун И, обзаведется семьей. При мысли о том, какое его ждет счастье, Дон Су почувствовал сильное, радостное волнение.

Предзакатное солнце щедро освещало землю теплыми лучами. Откуда-то доносился звук свирели: это играли девушки, собиравшие по полянам дикорастущие травы. Слышалась протяжная песня пахаря.

В этот день пахал целину и Куак Ба Ви. Плодородная почва сулила обильный урожай. Шагая за сохой, Куак Ба Ви рисовал в воображении картины своей будущей жизни. Ему не давала покоя неотвязная мысль о Сун Ок.

— Ирра, ирра!.. — подстегивал он вола, и эхо его зычного голоса раздавалось на склоне сопки Апсан, по которому бегом спускалась Сун И.

У Куак Ба Ви свадьба.

В этот день он поднялся с постели пораньше, тщательно умылся и переоделся во все новое. Вчера вечером он побывал в волости: сходил в баню, заглянул в парикмахерскую, в общем привел себя в полный порядок.

Скинув свою неизменную грязную телогрейку, Куак Ба Ви выглядел сейчас совсем другим человеком.

— Ого! Настоящий жених! Его и не узнаешь!

— Недаром говорят: наряд человека — его крылья!.. Кто следит за своей внешностью, всегда хорош будет!

Проведав, что Куак Ба Ви собрался ехать к своей невесте, к нему в дом начали стекаться любопытные. Женщины стояли сбившись в кучку; завидев вышедшего во двор Куак Ба Ви, они стали шушукаться, пересмеиваться.

— И за хлебом, и за человеком уход нужен. Как он бедствовал прежде! И как ему теперь хорошо!

— Разве только ему? Невеста тоже, небось, рада-радехонька!..

— Невеста-то у него, говорят, уж очень приглядная!

— А ты разве не видела ее?.. Она же к нам часто ходила, когда мы целину поднимали. И работала вместе с нами.

— Э, не будем завидовать! Время теперь такое, что наши дети не хуже заживут!

— Верно! Так что, молодицы, теперь только рожать да рожать!

— Ха-ха-ха!

Куак Ба Ви подвели оседланного коня, которого прислал Кан Гюн. Опершись ногой о стремя, Куак Ба Ви легко вскочил в седло.

Вести коня под уздцы вызвался Чен Сек из хутора Твигор, в посаженные отцы был выбран Тё Дэ Мо, а шафером — Пак Чем Ди. Тё Дэ Мо для посаженного отца — самая подходящая кандидатура: у него было пятеро детей.

Верхом на гнедом коне Куак Ба Ви выехал со двора. Вслед за ним с криками «мансе» толпой двинулись односельчане. Человек десять, шагая рядом с всадником, распевали напутственную песню.

Путь Куак Ба Ви лежал в волостной центр, к дому Сун Ок.

Несколько дней назад Кан Гюн сообщил, что у него есть к Куак Ба Ви срочное дело, и попросил его, если тот не очень занят, зайти в волость. Куак Ба Ви тут же отправился и застал Кан Гюна в партийном комитете.

— А, товарищ Куак! Пришел? Ну, не будем терять времени. Пошли к Сун Ок.

И Кан Гюн повлек Куак Ба Ви за собой.

По дороге к дому Сун Ок Куак Ба Ви с беспокойством спросил:

— Случилось что-нибудь?

— Ничего особенного не случилось! Просто Сун Ок решила дать в честь товарища Куака обед. Отметить его трудовые заслуги!

Шутливый тон Кан Гюна успокоил Куак Ба Ви. Но его разбирало любопытство, правду или нет говорит Кан Гюн.

Когда они вошли во двор к Сун Ок, их встретили как долгожданных гостей.

Сун Ок, выбежав из кухни, радостно воскликнула:

— Заходите, заходите поскорей, братец!

Мать Сун Ок, услышав, что гости уже пришли, засуетилась; прибрав комнату, она тоже вышла им навстречу.

Куак Ба Ви почтительно поклонился матери, лишь мельком взглянув на Сун Ок. Чем больше нравится человек, тем глубже скрываешь это. Сун Ок и Куак Ба Ви, хотя и испытывали взаимное влечение, но на людях принимали самый равнодушный вид. Вот и сейчас — обменялись едва заметными кивками и ничем не выдали своих чувств.

Уже входя в комнату, Куак Ба Ви все еще старался разгадать, зачем его пригласили сегодня.

Мать Сун Ок провела гостей во внутреннюю комнату. Когда они расселись на кане, Сун Ок принесла сури.

— Закусить-то у нас, правда, нечем. Ну, все равно, выпьем немножко!

— Значит, ты сегодня обед даешь? В честь чего это? — Кан Гюн с лукавой улыбкой взглянул на Сун Ок.

— Что вы, братец, выдумываете, — отмахнулась она.

Сун Ок покраснела и поспешила уйти из комнаты. Поднялась со своего места и ее мать.

— Вы тут сидите, выпивайте.

— А вы куда? Посидели бы с нами.

— Вы же знаете: я до сури не охотница.

Кан Гюн и Куак Ба Ви остались вдвоем. В окно комнаты пробивались теплые солнечные лучи. День клонился к закату.

Гости были порядком голодны и поэтому захмелели с первых же рюмок. Кан Гюн не раз отказывался от сури, пропускал свою очередь. Склонившись к уху Куак Ба Ви, Кан Гюн вдруг шепнул ему:

— Послушайте, товарищ Куак. Вы еще не надумали жениться?

— Что-о? Жениться?

— Ну да, жениться!

— Что это вам пришло в голову? Не понимаю я что-то.

Куак Ба Ви в недоумении смотрел на своего собеседника.

— А что ж тут особенного? На примете хор-рошая невеста есть!

— Где же это вам невесту удалось раздобыть? Кто пойдет за такого замшелого холостяка?

Куак Ба Ви горько усмехнулся: шутит Кан Гюн. А Кан Гюн продолжал уговаривать его, и нельзя было разобрать, в шутку он все это говорит или всерьез.

— Нашлась невеста!

— Довольно вам смеяться. Выпейте лучше еще сури!

— Я вам больше скажу, товарищ Куак: невеста-то в этом доме живет.

Куак Ба Ви выкатил глаза:

— В этом доме?

— Ха-ха! Ну, конечно! А вы не знаете до сих пор, что Сун Ок любит вас?

— Э, — махнул рукой Куак Ба Ви, — это вам хмель в голову ударил. И слушать не хочу!

Куак Ба Ви рассмеялся и густо покраснел.

— Хотите верьте, хотите не верьте, а только я вам вполне серьезно говорю. Коль согласны, хоть завтра свадьба!

Кан Гюн поведал Куак Ба Ви о том, как относится к нему Сун Ок. Тот молча выслушал и, поразмыслив, разомкнул, наконец, свои неразговорчивые уста:

— Что же хорошего могла она найти во мне? Неправда все это.

Он никак не мог поверить Кан Гюну, хотя и желал всей душой, чтобы его слова оказались правдой:

— Ошибаетесь, товарищ Куак. Если бы была неправда, с какой бы стати я завел разговор?.. Все это сущая правда, Скажите-ка, что вы сами на этот счет думаете?