— Это вы, папаша?

— А ты кто?

— Вы помогали мне в одном деле. Некоторое время назад. По моей просьбе взяли на борт двоих людей.

— А, это ты, — старик тут же понял, кто говорит. — И чего звонишь в такое время?

— Но ведь вы ещё не спите, правда?

— Будешь в моём возрасте, тоже станешь вскидываться от всякого шума. Думаешь, я могу спать, когда меня беспокоят по ночам?

— В прошлый раз вы отлично сделали свою работу.

— Только не говори мне, что ты снова хочешь меня об этом просить.

— Ну, обычно я не поднимаю людей среди ночи, чтобы просто сказать им «спасибо».

— Я кладу трубку.

— Подождите минуту. По крайней мере, сначала выслушайте, что я хочу вам сказать.

— Ты просто отнимаешь у меня время. И уже довольно долго.

— Я приду с вами повидаться, хотите вы этого или нет.

— Слушай, если ты снова даже пальцем коснёшься Наоми, я…

— Даже и не предполагал этого делать.

— В прошлый раз я действительно понял, что тебе нужно помочь. Я увидел человека, который работал не только из-за денег. Я так думал. Выходит, я неверно судил о тебе.

— Я не прошу вас начинать бизнес по перевозке людей. Это на самом деле в последний раз. Сейчас я хочу, чтобы на борт судна взяли меня самого.

— Понятно. Ты влез в дерьмо, а теперь хочешь, чтобы я подтирал тебе задницу. Такие неумёхи, как ты, всегда этим заканчивают. Что же, удача рано или поздно ускользает, подумай об этом.

— Почему вы решили, что я неумёха? Я здесь потому, что я так хотел и именно так всё задумал.

— Ты что, ограбил почтовое отделение, потому что тебе денег на обед не хватало?

— Я убил человека. А сам почти и не пострадал — всего несколько ранок.

— И ты этим хвастаешься? Да ты грёбаный идиот!

— Я просто хочу объяснить, почему собираюсь бежать. Вы имеете право знать. Полицейские присматривают за вами. Они знают, что в первую очередь я буду обращаться к вам.

— Подожди-ка минутку. В новостях что-то говорили. Какой-то парень то ли убил Оваду, то ли ещё что-то натворил в Токио. Так это был ты?

— Вы угадали.

— Ублюдок без мозгов! Да ты никогда не доживёшь до моих лет. Сам себя убьёшь, если копы до тебя раньше не доберутся.

— Говорите всё, что хотите, но я буду на первом же судне, которое выйдет из Саганосеки завтра утром.

— Саганосеки? Зачем? Где ты сейчас?

— В Кокуре[50].

— А зачем тебе было добираться сюда через Кюсю?

— Иногда, особенно если ты находишься в бегах, менее хлопотно поехать более длинной, кружной дорогой.

Старик ненадолго погрузился в молчание. Такино не знал, как это понимать. Но затем он снова заговорил:

— Где в Кокуре?

— Я не могу вам этого сказать.

— Если ты хочешь, чтобы я тебе помог бежать, то лучше бы ты мне это сказал.

Такино немного подумал и затем дал ему название отеля, где он остановился, а также и номер комнаты. Потом он положил трубку.

Он завалился на кровать прямо в одежде и пролежал там примерно час. За это время он выкурил две сигареты. Номер отеля показался ему маленьким и тесным. Надо было брать двойной. Сейчас его совершенно не интересовало, что происходило там, в Токио. Насколько он знал, всё было кончено. Такино волновало лишь то, сможет ли он бежать.

Ночь была тёплой, хотя на дворе уже стоял ноябрь. Когда он уезжал из Токио, шёл дождь, но после Осаки погода стала намного лучше. Она всегда меняется по мере движения с запада на восток. Кажется, именно этому его учили в средней школе? Высокое давление, низкое давление — всё это начинается с запада и постепенно изменяется к востоку. Возможно, утром небо прояснится.

Как только он начал дремать, зазвонил телефон.

— Немного подожди, прежде чем садиться на судно. Там пока ещё ничего не готово.

Звонил старик. Такино ждал его звонка, хотя на многое не надеялся. Полагаться на других людей — это эгоистично. В конечном итоге можно рассчитывать лишь на свои мозги и свои ноги.

— Вы переменили своё мнение. Что-то случилось?

— Просто дай мне ответ. Понимаешь?

— Да.

— Судно пойдёт в местечко под названием Мотоура, что в Мисаки.

— Я знаю. Примерно час езды на такси от Яватагамы, правильно?

— Не езди туда. Твоё судно не там. Тебе нужно противоположное направление, место под названием Куси. Будешь там спускаться по каменным ступенькам, пока не дойдёшь до самого низа и не окажешься на пирсе. А такси повезёт тебя только по дороге, поверху.

— А потом что?

— Позвони мне завтра из Саганосеки. К тому времени постараюсь что-нибудь придумать. Но что бы ни случилось, даже не пытайся самостоятельно переправляться через пролив Хайсуй. Ты понял?

— Если то, что сейчас плохо, станет ещё хуже, у меня просто не будет выбора. Но не беспокойтесь, я вовсе не собираюсь перебираться через него вплавь. По берегу расположено немало мелких рыбацких деревушек. Уверен, что мне хватит сил, чтобы грести вёслами на обычной лодке или на чём-нибудь подобном.

— Тебе ни за что не удастся сделать это без мотора. Если не получится с паромом, мы всё равно что-то придумаем, — старик закашлялся, прочистил горло и спросил: — Ты ранен?

— Об этом что-то говорили в новостях? Ничего серьёзного.

— Доктора я найти не смогу.

— Мне он и не нужен, — Такино взял в рот сигарету и ослабил галстук, освобождая шею. — Скажите мне… — начал он.

— Что?

— Почему вы так усердно пытаетесь мне помочь? Вы же знаете, что за вами копы следят.

— Я делаю это не для того, чтобы помочь тебе бежать.

— Тогда как же?

— Я ничего для тебя не делаю.

— Но я единственный человек, который просит вас о помощи.

— Даже если так, я всё равно ничего не делаю для тебя. Просто есть один человек. И я хочу, чтобы он уехал. Я помогаю ему это сделать, вот и всё.

Такино снова спросил старика, что он имеет в виду, но стало очевидно, чтобы там ни было, он не хотел об этом говорить. Некоторое время они просто молчали, а затем старик, откашлявшись, вновь прочистил горло:

— У тебя есть деньги?

— Только около миллиона.

— Недостаточно. Обе мои лодки в Южно-Китайском море. Нам придётся воспользоваться чем-то другим.

— У меня есть часы, зажигалка и бриллиантовая заколка для галстука. Всё вместе потянет ещё на полмиллиона или около того.

— Ты же знаешь: ничто так не ценится в этой игре, как твёрдая наличная валюта. Ну да ладно. Может, нам удастся провернуть эту сделку и с такой малой суммой.

— Сколько я должен вам?

— Мне от тебя деньги не нужны.

— Ну, тогда возьмите хотя бы мою бриллиантовую заколку для галстука. Новая она стоила восемьсот тысяч иен.

Заколку ему подарила Юки, в тот месяц, когда они выплатили последнюю часть кредита. Себе она купила кольцо точно такого же дизайна. Дочке тогда только исполнился годик, и Такино помнил выражение паники на лице жены, когда Мизу добралась до шкатулки, в которой хранились драгоценности.

— Мне ничего не нужно. Кроме того, я вовсе не собираюсь с тобой встречаться.

— Ну а какой план? Он у вас есть?

— Я пока подержу его у себя в голове, — и с этими словами старик повесил трубку.

Такино снова лёг на постель, не снимая одежды. Казалось, что он собирается в долгое путешествие. Он чувствовал себя так, будто его тянет куда-то в самые глубины Земли. Сможет ли он потом поспать? Он обычно чувствовал себя именно так, когда он почти засыпал, а голова была ещё ясной. Он лежал на боку, бережно положив раненую руку на кровать, и в ней толчками пульсировала боль. Сейчас дело обстояло хуже, чем вначале, когда порез был свежим. Так всегда и бывает. Чем сильнее боль, тем ты дальше от смерти, потому что сознаёшь, что ты есть, что ещё жив.

Он сел на обычный, не скоростной поезд, который отправлялся в 5.07. Солнце ещё не встало, но пассажиров было много. Такино задремал сразу же, как только поезд двинулся вперёд, однако часть его сознания не погружалась в сон. Он слышал всё, что твориться вокруг него: разговоры людей, толчок при торможении, когда поезд въезжал на станцию. Ведь он находился в бегах. Пусть даже Такино не заметил каких-либо людей, которые бы следили за ним и даже не чувствовал их присутствия, всё его тело знало, что он сейчас в бегах.