— Но именно я пришёл к тебе и попросил ввести меня в дело.

— Это неважно. Всё равно я тебе соврал.

— Ты что, исповедуешься передо мной? Не похоже на тебя.

— Мне просто нужно было облегчить душу. Я с ужасом думал о том, что обманывал друга.

Такино рассмеялся. Слова ничего не значили. Когда раньше, в банде, им приходилось вступать в драку, они всегда делали это вместе. Они оба чувствовали, где будет опаснее всего, и невольно старались послать туда другого. Это происходило почти естественно. И они никогда не считали это трусостью.

Такино потерял всякий интерес к тому, что говорил Такаяси. Какой-то мужчина, стоявший на одной из средних дорожек, выполнил удар. Такино проследил за мячом глазами: он резал воздух ровной дугой. Да и дальность хорошая. Парень, ударивший по мячу, не выглядел особенно сильным и крепким. Примерно того же возраста, что и Такино, и уже с изрядным животиком.

— Сугимура попался на деньгах. Единственной причиной его совместной жизни с Овадой были его надежды на то, что «Марува» не тронет его, пока они вместе с этой женщиной. А я втянул тебя в опасное дело с таким тупым ослом.

— Хватит.

— Я ещё хочу кое-что сказать.

— Говорю тебе, отдохни! Ты слышишь меня?

— Извини, — Такаяси закрыл рот.

Некоторое время они оба молчали. И эту тишину нарушали только прерывистые звуки ударов по мячу. Один из них слышался более отчётливо, был более резким, чем остальные. Это ударил тот парень на средней дорожке. Они оба проводили мяч взглядом.

— Неплохой удар, — заметил Такаяси.

— Сколько времени нужно, чтобы научиться так бить?

— Некоторые способны научиться правильно бить по мячу за три месяца. Хотя это не означает, что они хорошие игроки. Это как в драке. Есть куча так называемых крутых борцов сумо, которые наделают в штаны в ту же секунду, как начнётся драка на улице. Разница между настоящим полем для гольфа и тренировочной площадкой напоминает разницу между соревнованием по сумо и уличной дракой.

Такино снял перчатку. Если это на самом деле похоже на драку, то он зря теряет время, занимаясь тренировками. Его ладони сделались красными и были в мозолях.

Такаяси встал и начал бить клюшкой по мячам. Они отрывались от земли, а затем парили высоко в воздухе. Звук их полёта радовал слух. Он сделал двадцать ударов подряд, затем вернулся и снова сел.

— Мы были парочкой счастливых придурков, — вдруг произнёс Такаяси.

— Что ты имеешь в виду?

— Я говорю о нашем последнем деле.

Сакурай умер. Всем было понятно, кто его убил и почему. Несмотря на то что банда распалась и никто не мог запретить ему завязать с прошлым, Такино отказался пускать дело на самотёк.

Он хотел решить всё сам, но, когда вытащил пистолет, вмешался Такаяси.

— Вот как ты обращаешься с другом? — спросил он, укоризненно глядя ему в глаза.

Вот так они снова оказались рядом.

Они знали, что мужчина, который был им нужен, живёт на шестом этаже жилого здания в центре города. Он приехал откуда-то из Кансая. Его всегда окружали четыре-пять телохранителей, готовых принять пулю вместо него. Его толстое тело возили на заднем сиденье «Линкольна». Такино и Такаяси знали его в лицо. Им также стало известно, что свою квартиру мужчина использует в качестве офиса. Но никакой другой информацией они не располагали.

Это произошло вскоре после семи вечера. В комнате было только три человека, когда они, скрыв лица под масками, ворвались туда. Сначала секундное удивление, а потом заговорили пистолеты. Такино выстрелил три раза, Такаяси — дважды. Такино получил пулю в грудь. Ничего страшного: всего лишь 22-й калибр.

На столе лежал открытый чемоданчик, полный банкнот. Такаяси схватил его, и они бежали. Не только из этой квартиры, но и из города. Человека, за которым они охотились, они там не застали. Если бы не деньги, то, возможно, они никогда бы оттуда не уехали.

— В какой-то момент я решил, что Сакурай хотел забрать нас с собой, — произнёс Такино. — На тот последний большой бой — на схватку не на жизнь, а на смерть. Говоря по правде, полученных тогда денег для меня оказалось чуточку многовато. Если бы мы убрали того толстого ублюдка, то на его место прислали бы кого-нибудь ещё. В конце концов нашим единственным вариантом было либо самим всё бросить, либо нарваться на неприятности. Я имею в виду, если мы хотели остаться в живых. Сакурай это знал. Но он не пошёл на попятную. Такой уж был человек. А я посчитал бы счастьем последовать за ним.

— У нас было пять лет. Нам бы ещё пяти или шести…

— Да, сейчас бы он уже руководил отличной группировкой, собрав вокруг себя триста-четыреста парней. И если бы кто-то начал претендовать на нашу территорию, то у нас хватило бы сил, чтобы не допустить того, что случилось.

— Я до сих пор не могу решить, было ли для нас лучше, что всё окончилось именно так.

Они бежали в Омию[32]. У Такино оказалось тяжёлое ранение. Когда он дышал, из его груди вырывались свистящие звуки.

Такаяси нашёл для него доктора. Очнувшись от наркоза, Такино понял, что он находится не в госпитале, а на раскладном диване в какой-то маленькой квартирке. Такино провёл в этом месте две недели, а Такаяси всё время находился рядом с ним и каждый день делал ему перевязку.

Через пару месяцев Такаяси уехал в Йокогаму. С тех пор их пути разошлись. Они поделили деньги между собой: почти по десять миллионов иен на каждого. Такаяси использовал свою долю для покупки небольшого бара на окраине Йокогамы. Такино всё отнёс в банк. Он не хотел тратить их и начинать собственный бизнес.

Потом его взял на работу дилер по продаже металлолома, и Такино проработал у него год. Он усердно трудился. Ему пришлось полностью измениться во всём, начиная с речи. Примерно в это время он и встретил Юки.

Он не знал, как вести себя с женщиной, которая принадлежит к более высоким слоям населения. Он мог лишь смотреть на неё. На мысль о том, чтобы сделать ей предложение, Такино натолкнул его же собственный босс. «Ты, наверное, хороший работник, — сказал он нетерпеливо, — но ты совершенно ничего не можешь, когда видишь эту женщину».

И даже тогда он не мог заставить себя прямо предложить Юки стать его женой. Вместо этого он показал ей свои сбережения на банковском счёте. Он сказал ей, что откладывал деньги из своей зарплаты.

Это стало его первой ложью.

Такино не думал, что выйти за него замуж Юки убедил размер его сбережений, но трудно оспаривать тот факт, что он всё-таки ввёл её в заблуждение.

— Слушай, Кацу, пойдём выпьем, — предложил Такаяси.

— В это время дня? Где?

— Здесь неподалёку есть отель. — Такаяси небрежно бросил свои клюшки в сумку и поинтересовался: — Кстати, сколько денег ты дал той девушке?

— Зачем тебе?

— Менеджер клуба сказал, что в последнее время она появляется на работе в довольно дорогой одежде.

— Дал то, что заработал на нашем деле.

— Понятно. Но тебе лучше напомнить ей, чтобы она не зазнавалась. В таком заведении, как наше, девушки весьма ревнивы. Они могут начать завидовать ей, если она будет так одеваться.

Такино переобулся. Он даже не видел, какую одежду купила Акеми. Не то чтобы его это даже не интересовало. Одежда — это всего лишь одежда. А, кроме того, она лучше всего выглядела, когда на ней ничего не было надето.

— Я чуть не забыл, — произнёс Такаяси, — Хиракава хотел, чтобы я вернул тебе его пятьсот тысяч. Я сказал нет.

Какой в этом смысл. Хиракава перегибает палку.

— Он понимает это не как долг, который нужно оплатить деньгами. Он просил тебе передать, что ты всегда можешь с ним связаться, если тебе будет нужна его помощь. Что-то вроде извинения.

Такино перекинул сумку через плечо. Да, сейчас он не против выпить.

— Где этот отель? — спросил он.

Такаги появился на работе в девять утра. Он стоял, болтая с двумя ребятами из специальной группы расследования, когда ему сказали, что его вызывает начальник отдела.