В деревне меня поразило обилие сельскохозяйственных машин. Всюду я видел тракторы, комбайны, автомобили. Машины, новейшие, умные машины, приводимые в движение электричеством, прочно вошли в жизнь советской деревни. В домах колхозников радио и «лампочки Ильича» стали обычным явлением.

Но еще большие перемены я увидел в людях, в колхозниках, которые водили теперь тракторы и комбайны, управляли автомашинами, работали в хатах-лабораториях, на электростанциях и в МТС. Колхозники учились на курсах, писали в газеты, выращивали двухсотпудовые урожаи.

Так преобразила нашу страну и наш народ партия, великая партия большевиков и ее вожди Ленин и Сталин».

Мысли о великих преобразованиях, о замечательных победах в городе и деревне все чаще заставляли задумываться старого конструктора об организаторе всех побед — о великой партии большевиков.

«Почему же я до сих пор не в партии?» — спрашивал он себя.

«Мне становилось неловко, — вспоминал он потом, — словно во время боя я был не на переднем крае, хотя в душе чувствовал, что это не так. Напротив, я старался работать, как большевик».

И чем чаще он думал о партии, тем больше убеждался в том, что не может быть без нее, что давно уже связан с ней работой, мыслями, душой и что теперь настало время вступить в ее ряды.

Избрание Василия Алексеевича в депутаты Верховного Совета СССР прибавило ему еще одну почетную обязанность — быть слугой народа.

К нему стали приходить избиратели со своими нуждами, думами, мечтами. Они знали Василия Алексеевича как человека чуткого и отзывчивого, верили, что он внимательно выслушает их, поможет советом и делом. К нему шли избиратели и с личными и с общественными делами: одни оросили помочь отремонтировать дом, другие — оказать помощь в озеленении города, третьи — построить лодочную станцию.

Василий Алексеевич, несмотря на занятость основной работой, находил время для общественных дел и личных просьб избирателей. Эта работа пришлась ему по сердцу, он занимался ею с увлечением, заботясь о том, чтобы каждое дело было доведено до конца.

Вот как вспоминает об этом его секретарь по депутатским делам М. А. Кошанов:

«Трудно передать, какой большой любовью и непререкаемым авторитетом пользовался у своих избирателей Василий Алексеевич Дегтярев. Почти каждый день на его имя приходили десятки писем, в которых трудящиеся благодарили своего депутата за чуткость, внимание и заботу.

Ни одно из писем избирателей Василий Алексеевич не оставлял без ответа. Посетителей принимал, как дорогих гостей. Сначала расспросит,- как живет человек, где и как работает. Потом внимательно выслушает жалобу, успокоит посетителя, а иногда тут же позвонит куда нужно по телефону.

Василий Алексеевич, как депутат, неустанно заботился о благоустройстве своего города, благодаря его усилиям в городе дополнительно построено несколько жилых домов для рабочих, налажено автобусное сообщение, сооружен новый мост через Клязьму, проведено большое озеленение...»

Депутатская и общественная работа еще больше сблизила Василия Алексеевича с партией. Он, наконец, решился подать заявление о вступлении в ее ряды. В том же 1940 году он был принят в кандидаты ВКП(б).

В марте 1941 года постановлением Совета Народных Комиссаров СССР Василию Алексеевичу Дегтяреву за изобретение образцов стрелкового оружия была присуждена Сталинская премия первой степени.

Столь высокая оценка его трудов приумножила силы конструктора, который с еще большей энергией отдался творческой работе.

Чувствуя приближение войны, он держал свой коллектив в мобилизационной готовности. Несмотря на возраст (ему было уже за шестьдесят), Василий Алексеевич показывал молодежи пример трудолюбия, дисциплинированности, самоотверженного служения Родине.

Но в свободные часы Василий Алексеевич любил отдохнуть.

В этот год выдалась хорошая ранняя весна. Снег сошел быстро, и Василий Алексеевич часами трудился у себя в саду. Вместе с младшим сыном Виктором он наполнял жирной землей маленькие продолговатые ящики и сажал семена для рассады. На листе бумаги, прикрепленном к стене, Василий Алексеевич аккуратно и методично записывал названия цветов и сроки их посадки.

Едва просохла земля в саду, он стал поправлять заступом дорожки и посыпать их желтым песком. С любовью укладывал он кирпичи вокруг клумб и аккуратно высаживал нежную рассаду. За этой работой его можно было видеть и ранним утром, до ухода на завод, и поздно вечером.

Вера Васильевна бывало скажет:

— Ты бы прилег отдохнуть.

А он только улыбнется:

— Я разве не отдыхаю? Возиться с цветами на свежем воздухе — для меня самый лучший отдых.

В июне сад Дегтярева расцвел пышным цветником. По воскресеньям, если случалась хорошая погода, Василий Алексеевич по утрам пил чай в саду. Так было и в это незабываемое воскресенье. Выпив чаю, просмотрев газеты, Василий Алексеевич закурил и стал подумывать о том, что хорошо бы под вечер вместе с сыновьями собраться на рыбалку к знакомому бакенщику... Вдруг в сад вбежала побледневшая Вера Васильевна; она хотела что-то крикнуть, но силы ей изменили и, взмахнув полотенцем, она опустилась на стул. Ее сухие, бескровные губы чуть слышно прошептали:

— Война!

Василий Алексеевич побледнел, лицо его сделалось хмурым, озабоченным.

Он быстрыми шагами пошел из сада.

— Вася, куда же ты, куда? — плача, спросила жена.

— На завод, я должен быть там!..

Гитлеровцы рассчитывали, что внезапность нападения вызовет растерянность и замешательство в наших рядах, но они просчитались. В эти дни советский народ проявил великое мужество, самообладание, твердую и непоколебимую уверенность в своих силах. Дегтярев был свидетелем того, как тысячи советских людей добровольцами уходили на фронт, как на смену мужьям, оставившим завод, в цехи приходили их жены и становились к станкам.

На лицах людей Дегтярев читал решимость бороться до конца. Вместо паники и страха в них была спокойная уверенность и высокое сознание своего долга перед Родиной.

Сам Дегтярев в эти дни был охвачен тем же высоким чувством и стремлением — все силы, все свои способности и знания вложить в общее дело борьбы с врагом.

Сводки Совинформбюро день ото дня становились грознее: захвачена почти вся Литва и большая часть Латвии, ожесточенные бои идут на землях Белоруссии и Западной Украины. Самолеты врага бомбили Мурманск, Смоленск, Киев, Севастополь... Но люди в цехах работали день и ночь, и мужество их закалялось и крепло в труде.

В эти дни внимательно, как и все, вчитываясь в сводки Совинформбюро, Дегтярев все более убеждался в том, что главную опасность для нас представляют танки врага. И старался придумать оружие против них. Танки нельзя разбить из пулеметов и винтовок, а противотанковых пушек у нас недоставало. Чтобы наладить их массовое производство, требовалось время... Значит, нужно было придумать другое, эффективное противотанковое оружие, производство которого можно было бы организовать быстро и без больших затрат.

Ему вспомнились малокалиберные пушки, крупнокалиберный пулемет. Все это было громоздко, тяжело, сложно. «Надо придумать оружие для рядового бойца, — размышлял Дегтярев, — это оружие должно быть легким, маневренным, безотказным в стрельбе и грозным для врага. Таким оружием может быть только противотанковое ружье... Да, тут нескольких суждений быть не может, — твердо решил он. — Мы должны создать противотанковое ружье, но такое, которое пробивало бы броню любого фашистского танка. Это ружье будет нашим вкладом в общее дело борьбы!..»

Предвидение Дегтярева и на этот раз оказалось правильным. Не прошло и двух дней, как конструкторское бюро получило срочное задание правительства немедленно заняться разработкой противотанкового ружья.

Задача быстрого создания противотанковых ружей была одной из самых важных задач момента.