Да, будьте так добры. Едва ли нужно вам мое напоминанье, Что господин Тартюф – хозяин в этом зданье. Он вам во всех правах наследовал вполне По силе дарственной, которая при мне; В ней все, как быть должно, и не к чему придраться. Подобной наглости нельзя не изумляться! Сейчас я говорю не с вами, сударь мой, А с вашим батюшкой. Он слишком трезв душой, Чтобы противиться законному орудью И в чем бы ни было перечить правосудью. Знаю, сударь мой, что вы за миллион Не согласились бы переступить закон И мне дозволите, как муж добра и чести, Мою обязанность исполнить в этом месте. А что, почтеннейший, коли вам здесь слегка Почистят палкою сутяжные бока? Пусть, сударь, ваш сынок молчит иль удалится, Не то с прискорбием придется мне решиться Составить протокол по поводу обид. А у законника пребеззаконный вид! С хорошими людьми я и душой и телом – – И только для того занялся этим делом, Чтоб быть вам, сударь мой, почтительным слугой, А то бы мог прийти и кто-нибудь другой И, не проникнутый столь неподдельным рвеньем, Себя бы проявил суровым обращеньем. Что ж может быть еще суровей, я спрошу, Чем выгнать из дому? Я вас не тормошу. До завтрашнего дня я посмотрю вполглаза На исполнение судебного приказа. Я только здесь у вас останусь на ночлег; Совсем тихонечко, с десятком человек. И форма требует в делах такого рода, Чтоб на ночь были мне сданы ключи от входа. Я не хочу ничем нарушить ваш покой, Докуки вам чинить не буду никакой; Но завтра поутру вам надо без заминки Убрать отсюда все, вплоть до последней крынки. Я пригласил людей нарочно посильней: Они помогут вам все вынесть из сеней. Внимательней едва ль возможно обхожденье, И раз я делаю такое снисхожденье, То я прошу и вас, мой сударь, чтить закон И правосудию не воздвигать препон. О боже, до чего отдать мне было б сладко Сто лучших золотых из моего остатка, Чтобы по этому мерзейшему из рыл Так двинуть кулаком, как только хватит сил. От этих беззаконий Я прямо сам не свой, и чешутся ладони. По этакой спине, мой сударь, как у вас, Не худо бы пройтись дубинкою хоть раз. Вас можно подтянуть за невоздержность нрава. На женщин тоже ведь, сестрица, есть управа. Покончим, сударь мой: довольно с нас сейчас. Позвольте нам ваш лист, затем оставьте нас. Прощайте! Да пошлют вам небеса удачу! И разразят тебя, с пославшим на придачу! Явление V
Оргон, г-жа Пернель, Эльмира, Клеант, Мариана, Дамис, Дорина. Вот, матушка, моим смеялись вы словам! Судить об остальном теперь легко и вам. Его бессовестность, надеюсь, вам открылась? Я прямо сражена и как с луны свалилась. Вам и бранить его и жаловаться грех. Он только подтвердил, что набожнее всех. Любовью к ближнему его душа сгорает: Он знает, как людей богатство развращает, И хочет устранить, как милосердый муж, Все, что препятствует спасенью ваших душ. |
