— Не смотри! — услышал Готфрик окрик Мари. Он насилу оторвался от зеркала, и как раз вовремя, так как его отец уже выпрямился, и с криком: «Вы мне за это заплатите!», — кинулся на сына.

Готфрик собрался принять свою смерть, но Карл опять спас его, схватив разбушевавшегося папочку сзади.

— Отойди! — крикнула Готфрику Мари.

Тот, почти в трансе, подчинился.

Мари подошла к Карлу и присмиревшему фермеру. Рука первого была у горла отца Готфрика в таком положении, будто он держит там меч, и Готфрик был готов поклясться, что так оно и есть…

Мари положила отцу Готфрика руку на сердце, а в другой крепко сжала какой-то кулон, висящий у нее на груди. Затем она начала что-то тихо бормотать про себя, и в ту же минуту подвал загорелся зеленым пламенем. Послышался стон, и из груди отца Готфрика вырвалось нечто, похожее на шаровую молнию. Оно, со скоростью света, пролетело по подвалу и исчезло в зеркале. Фермер упал без сознания, а Карл с Мари — Готфрик не поверил своим глазам — Карл с Мари кинулись в зеркало вслед за шаровой молнией(!). Готфрик усиленно заморгал: не каждый день увидишь, как поверхность зеркала расступается и пропускает внутрь человека так, словно это вода, а не стекло.

Пару секунд все было тихо, а потом послышался оглушительный визг, и зеркало рвануло на сотни осколков так, что Готфрик еле успел укрыться от них рукой.

Затем все кончилось — свечение оборвалось, звуки утихли, и Готфрик открыл глаза.

На полу, в осколках, лежали трое: его отец еле дышал и все еще был без сознания, а Карл уже приподнимался на локте и помогал встать Мари.

— Карл? — шепнула девушка. — Ты в порядке?

Тот радостно кивнул и заулыбался Мари как ребенок, снова увидевший свою маму.

— Карл! — провозгласил он, и стал рассматривать валяющиеся на полу осколки стекла. Похоже, он не мог быть серьезным слишком долго.

Мари повернулась к Готфрику и сказала:

— Вот видишь, все хорошо…

Когда отец Готфрика пришел в себя, оказалось, что он мало чего помнит за последние 10 лет — так сильно демон завладел им. Последним, что врезалось в память бедняги, был момент, когда он хотел купить жене на день рождения зеркало… Ходил по лавке, взглянул в одно из них — и все — оставить зеркало там он уже был не в силах… 10 лет подряд, день за днем, оно звало его в подвал, и питалось силами «хозяина». Поместье обветшало, почти вся прислуга сбежала от скупого графа, несчастным домочадцем с каждым днем приходилось все труднее и труднее…Когда Милнс — так звали отца Готфрика — вспомнил все это, ему стало настолько больно и стыдно, что он закрыл лицо руками и заплакал:

— Готфрик, сынок, я пойму тебя, если ты никогда не простишь меня…

Но и Готфрик, и жена Милнса простили его, понимая, что все сделанное было совершено под влиянием зеркального демона.

Не желая более жить в скупости и застое, Милнс сразу же рьяно принялся за реставрацию поместья и всех прилежащих угодий — и через неделю Мари с Карлом, которых, как почетных гостей, пригласили остаться подольше — просто не узнавали этого дома.

— Я так рада, что наша работа хоть кому-то приносит счастье, — поделилась Мари своими мыслями с Карлом, когда они гуляли на закате по ржаному полю. Карл все это время увлеченно следил за полетом золотой бабочки, а когда она, наконец, скрылась из виду, радостно повернулся к Мари и подтвердил ее слова кивком головы:

— Карл! — сказал он.

Мари подошла к низенькому деревянному заборчику, формально отделявшему ржаное поле от хозяйского огорода:

— Хозяева сказали, что мы можем оставаться у них сколько захотим, — она вскочила на деревянную перегородку и начала осторожно, словно акробатка, идти по ней, — Они такие милые люди.

Карл с беспокойством следил за Мари.

— Иногда мне кажется, что я хотела б жить в такой семье, — вздохнула Мари, — Знаешь, это было б здорово: никуда не спешить, заниматься, чем хочешь…

Карл подошел к Мари поближе и осторожно взял ее за руку, чтобы подстраховать.

— Если б у меня был выбор, я, наверное, стала бы акробаткой! — засмеялась Мари, но тут же пошатнулась и упала в сторону Карла, который изловчился и подхватил ее, но тоже не очень рассчитал свое равновесие и уже через секунду оба повалились на траву.

— Нет, — выдохнула Мари, — Акробаткой мне не суждено быть!

— Карл, — подтвердил юноша, потирая голову.

Некоторое время они молча лежали в золотых колосьях и смотрели на алое небо, а потом Мари опять заговорила:

— Карл, я знаю, что ты не сможешь ответить, но только подумай, — она глубоко вдохнула вечерний воздух, — Подумай о том, что бы ты хотел делать, и где бы ты хотел быть вместо этих скитаний?

Карл приподнялся на локте и склонился над Мари. Девушка взглянула в его глаза чистого небесного цвета и поняла, что Карл, наверное….

— Ребята! — послышался голос Готфрика, — Где вы?

Карл вскочил и радостно замахал ему руками:

— Карл-карл!

Готфрик подбежал поближе к ним:

— Идемте ужинать! Я вас везде ищу! — сообщил он.

Карл помог Мари подняться, и они втроем направились к усадьбе.

— Очень жаль, что вы уже уезжаете! — сказал Готфрик Мари после ужина. Они сидели в гостиной и пили кофе — вернее, Готфрик пил кофе, а Мари — чай — она никогда не пила ничего крепче чая… И Готфрику казалось, что такая хрупкая девушка и не должна делать чего-либо иного. Из большой двери гостиной была видна кухня, где Карл помогал маме Готфрика мыть посуду. У его ног крутилась их собака Зои. Готфрик взглянул на них и подбросил Мари еще один аргумент против их отъезда:

— Щенки нашей Зои осиротеют, если Карл уедет! — улыбнулся он.

— Но у них останется мама, к тому же, — Мари положила свою руку поверх руки Готфрика, — Ты ведь тоже позаботишься о них! А нам надо еще столько всего сделать…,-она убрала руку и нервно расправила складки платья, — Мои предки разбили лишь 4 Великих зеркала. Одно разбили мы с братом, но после нам стало не очень-то везти, — усмехнулась она.

— Да, остаться переночевать на ферме, а в итоге попасть в лапы к одержимому графу — не лучшая участь, — улыбнулся Готфрик.

Мари, между тем, продолжала:

— Есть еще Черное Зеркало: оно было спрятано Зеркальным графом, и никто из моих предков не смог найти его…Ах, нам надо идти, хоть и хочется остаться. Но мы такие невезучие!

Готфрик отвернулся в сторону камина.

— Вы направляетесь в Кирпичные Трубы? — спросил он.

— Да, там наше казначейство и самая большая, на ближайшие 8 графств, библиотека.

— Отец сказал, что мы с удовольствием предоставим вам повозку, чтоб вы могли легко доехать!

— О, в этом нет необходимости! — улыбнулась Мари, — Мы переместимся туда намного более быстрым путем!

— Каким же? — удивился Готфрик.

Мари засмеялась:

— На наше счастье, в вашем доме полно прелюбопытных зеркал!

— Еще одно зеркало проклято! — подскочил от испуга Готфрик.

— Нет-нет! — поспешила успокоить его Мари, — Но зеркало в гостевой спальне — то, что висит в шкафу, — оно отлито в городе зеркал и, судя по всему, его делали в качестве портала. Поэтому, мы с Карлом просто переместимся по нему и появимся в Мирабелле! А это всего за 3 километра до Кирпичных Труб!

— Как вы узнали?

— О, это Карл! Он просто гений, — восторженно начала Мари, будто ей наконец-то дали поговорить на любимую тему, — Он обнаружил зеркало и указал мне на карте, куда оно ведет!

На лице Готфрика застыло удивленное выражение.

— Карл всегда особенно чувствителен к магии зеркал, — продолжала Мари, — Не знаю как, но в этом он великолепен! Я же уже говорила, что это он обнаружил ваше Демоническое зеркало!

В эту минуту в гостиную вошла мама Готфрика с дополнительным чайником и подносом печенья:

— Вот, попробуйте! — радушно протянула она поднос.

— Нет, нам точно пора уезжать, — вздохнула Мари, — Иначе я не влезу в свое платье!