Но перед тем как закончить отепление, надо было очистить газопровод. Как известно, вместе с газом идет мелкий уголь, выделяются смолы и другие нежелательные компоненты, особенно при его охлаждении. Они засоряют трубы, колонки и скруббера. Это часто создает угрозу остановки газораспределительной системы станции. Необходимы периодические чистки газопровода. А на это каждый раз по нормативам требуется 5 часов. На это время отключается газ.

А что значит на пять часов погасить мартен? Это означает сорвать плавку, задержать производство заготовок. Но если бы речь шла только о пяти часах, можно было бы еще кое-как мириться. На самом же деле терялось значительно больше времени. Пять часов должна идти чистка газопровода. Перед этим его необходимо охладить, на что требуется часов десять. И все это время мартен потушен, А для того чтобы снова разжечь мартен, нужно минимум двое суток. Вот и получается в итоге, что производство будет задержано в лучшем случае на трое суток. Такой роскоши в условиях военного времени мы себе не могли позволить.

Как-то утром мне доложили, что этим вопросом занимаются наши лучшие специалисты и среди них инженеры С. Т. Тимофеев, П. Д. Левченко, А. А. Макеев. Все ожидали результата, не слишком надеясь на оперативное решение вопроса. Ведь не такое это простое дело, как на первый взгляд кажется. И вот в этот же день, где-то после обеда, ко мне зашел в кабинет А. С. Жмур. Не часто он появлялся в кабинете. Уже одно это меня несколько озадачило. И, как мне показалось, начальник газостанции был чем-то взволнован и одновременно обрадован.

— Борис Абрамович, — тихо сказал он, — очистка газопровода закончена.

— Как? — вырвалось у меня. — Никто не докладывал об остановке мартенов.

— А мы не выключали газ, — ответил Жмур.

Техническое решение очистки газопровода потом было найдено. На нашем заводе опробовали и внедрили метод «прогара». Пользуясь этим методом, эксплуатационный персонал сократил время работ на 50–70 процентов. А тогда С. Т. Тимофеев, П. Д. Левченко и А. А. Макеев решили вручную очистить колонки и скруббера. Причем очистить, не отключая газ. Но кто захочет лезть в пекло, рисковать своей жизнью? Сделать это вызвались именно Тимофеев, Левченко и Макеев. Облачившись в непромокаемые брезентовые костюмы, положив на грудь и другие части тела асбестовые пластины, надев противогазы и окатившись с головы до ног водой, они около 2 часов скреперами очищали внутренность труб, колонок, скрубберов, стояков и горловин газогенератора, полукомбинированных гидрозатворов от смоловых закупорок и затвердевшей углевой пыли. И только когда все было сделано, покинули газопровод.

Пишу эти строки и не могу справиться с волнением. Их никто не заставлял подвергать свои жизни опасности. Наоборот, А. С. Жмур отговаривал всех от такого рискованного шага. Но они (а все занимали руководящие должности: С. Т. Тимофеев был заместителем начальника газостанции, П. Д. Левченко — технологом, А. А. Макеев — начальником смены) понимали, что такое прекратить подачу заготовок на двое-трое суток, и все сделали, чтобы ни на минуту не останавливалось производство вооружений и боеприпасов.

О патриотическом поступке Тимофеева, Левченко и Макеева рассказала заводская многотиражка, а затем и местная печать. Приказом по заводу они были удостоены благодарностей и награждены денежными премиями. Им посвятили беседы агитаторы и пропагандисты. На них равнялись все труженики завода, и в первую очередь работники газостанции. Дело здесь пошло к лучшему.

С первых дней 1943 года работники газостанции развернули борьбу за высокое качество газа и его нормальную подачу потребителям. Качество газа зависит не только от качества угля, но и от того, как организовано его сжигание, И здесь мастерство газовщиков играет решающую роль. Если, скажем, они не позаботились о необходимой высоте слоя топлива, нельзя рассчитывать на положительный результат. Чем выше слой топлива, тем лучше качество газа. И таких тонкостей множество. Учитывать их в своей работе, строго придерживаться установленных правил — первейшая задача обслуживающего персонала газостанции. И многие работники добросовестно выполняли свои обязанности, проявляли творчество и инициативу.

На 12–15 процентов подняли калорийность газа старшие сменные газовщики Гончаров, Попов, газовщики Вышинский, Павлов и Вепринцев. А газовщик Калугин перекрыл и эти показатели, установив своеобразный рекорд по качеству холодного и горячего газа.

Подобных примеров множество.

В новом, 1943 году газостанция стала значительно меньше беспокоить нас. На этом уровне работы она удовлетворяла все потребности. Но задания заводу возрастали, требовали расширения производства. Мы и действовали в этом направлении, вели монтаж электрической печи для выплавки ковкого чугуна, реконструировали одну из мартеновских печей с целью повышения ее производительности, что требовало больше газа. Мы это предвидели, учли в полугодовом плане первоочередных мероприятий — в обязательствах было записано: ввести к 23 февраля в эксплуатацию два газогенератора.

Ввести в эксплуатацию… Вроде, какие проблемы? Получай готовенькие и вводи. Но готовых газогенераторов не было, никто не мог их поставить нам. Их пришлось изготовлять своими силами. И к тому времени, о котором я веду речь, эти работы были в разгаре.

Полумеханизированные газогенераторы, построенные на нашем заводе, не уступали имеющимся в отечественной промышленности, да и зарубежным образцам. В конструктивном отношении они даже имели ряд преимуществ: при увеличении количества их рабочих часов достигался более равномерный ход газогенераторного процесса. В результате удалось получать газ высокой теплотворной способности. К тому же наши газогенераторы были менее громоздки.

Монтажники и сборщики крепко держали свое слово. К 23 февраля, как и предполагалось, были приняты в эксплуатацию пятый и шестой газогенераторы производительностью 7000 кубометров газа в час.

И в дальнейшем мы изготовляли, монтировали и вводили в строй новые газогенераторы. К концу войны их насчитывалось больше десяти. Завод полностью перешел на газ, вытеснив мазут. Это имело существенное значение, так как с началом боевых действий снабжение предприятия жидким топливом резко сократилось.

Напряженно трудились в эти дни над увеличением мощности заводской ТЭЦ и энергетики. Поскольку объем работ предстоял немалый, к выполнению этой задачи привлекались и другие службы. Но решающее слово оставалось за энергетиками. Без раскачки, с большим трудовым подъемом, тесно взаимодействуя с другими специалистами, приступили они к монтажу двух паровых котлов с поверхностью нагрева 4500 квадратных метров. Каждый такой котел должен был выдавать 30 тонн пара в час. Шел также капитально-восстановительный ремонт турбины № 1. Одновременно строились подстанции, химводоочистка, сепаратор для непрерывной продувки котлов, две паропроводные линии от ТЭЦ до завода. И буквально на каждом шагу мы видели добросовестное отношение энергетиков к порученному делу.

Работники эксплуатационного участка получили срочное задание по оборудованию трансформаторной подстанции. Инженер Базилевский умело организовал труд своих подчиненных. В результате задание выполнено на 8 дней раньше срока и при этом сэкономлено 12 тысяч рублей.

На передовиков равнялись другие коллективы. Приходилось им нелегко. И не только из-за непогоды. Часто не вовремя поступала техническая документация, желало лучшего и материальное обеспечение. Такие проблемы встали перед монтажниками бригады Горшкова и сварщиками Дмитриевым и Косыревым, занятыми на прокладке паровой магистрали. Руководили этими работами инженеры Рабкин и Шебланов. Не раз стучались они в двери разных начальников и снабженцев, рассказывали о своей беде. Но толку было мало. Тогда Шебланов выступил на партийно-хозяйственном активе управления капитального строительства. Неуютно чувствовали себя некоторые товарищи, так как Шебланов говорил очень остро и принципиально. Положение мы вскоре поправили.