Альгрус удивлённо приподнял брови, но не стал перебивать.

— А сейчас просто не думаю об этом. Мы ведь пока живы. Значит надо стараться. Чтобы не сожалеть потом о том, что мог, и не сделал.

— Хочешь сказать, я много лишнего думаю — да? — Тиш впервые за сегодня нормально улыбнулся. Не слишком широко, но вроде и не грустно.

— Как‑то так. Да. Хотя наверно, если бы это не делал ты, такие мысли бы появились у меня. Так что всё правильно.

— Ну ладно тогда. Делать что в моих силах. — Это я, пожалуй, смогу.

Милена довольно кивнула.

— А кстати. — Он оперативно перевернулся в её сторону. — Ты сказала «пока жила человеком», как это понимать?

Милена прикусила свой болтливый язык. Она смерила недовольным взглядом пышущего любопытством и передумавшего умирать Тиша.

— Потом расскажу. Даже без цензуры. Теперь думаю можно.

Она недовольно поморщилась, а Альгрус изумлённо открыл рот.

— А раньше была цензура? — Он изобразил весьма живое возмущение.

— Ну конечно была, — Милена ухмыльнулась. — С чего бы мне откровенно делиться чем‑то с совершенно незнакомым парнем.

— А теперь ты как будто обо мне многое узнала. — Саркастически заметил Тиш. И горестно застонал.

— Опять? Давай ещё поваляемся?

— Ну, уж нет. — Милена скинула рубашку и принялась за брюки. — Жара стала послабее, так что пора выдвигаться. И да, кое‑что узнала. Тем более ничего особо секретного в той информации нет.

Она встряхнула одежду от пыли и с сомнением её оглядела.

— Или есть? Эх… вспомнить бы подписывала ли это к неразглашению или нет…

— Если да, то лучше не надо, — поспешно поднял руки Тиш.

— Мне просто любопытно. А если за мной после этого ещё какие‑нибудь убийцы бегать будут, то я лучше останусь в неведении.

На обнажающуюся Милену он уже смотрел философски. Милена не понимала даже, хорошо это или скорее обидно. Ну, по крайней мере, удобно, отходить далеко не приходиться.

— А ты просто не рассказывай тогда того, что я тебе расскажу. — Нашла решение оборотень. — Так даже лучше. Потом мне поклянешься, что никому не расскажешь.

— Но я не думаю что…

Милена посмотрела на него узкими нитями зрачков и с наслаждением почесала лапой за ухом.

— Хочу знать… — Закончил тихонько Тиш.

— Тьма! Давай сейчас хоть чуть — чуть помедленнее.

Просительно пробормотал он, подбирая с земли брошенную одежду.

К исходу третьих суток они действительно добрались до леса. Найти новую стаю «бэмби» не удалось, поэтому Тишу пришлось питаться теми же грызунами что и Милене. Что сам рад только одобрил. Во — первых, с ними было существенно меньше возни при готовке, да и прожаривались они, даже с той убогой имитацией костра, которую они могли воплотить с отсутствием топлива, несравнимо лучше.

Милена ворчала о напрасно затраченных усилиях, но Альгрус лишь безразлично пожимал плечами.

Деревья приблизились неожиданно быстро. Только что они маячили где‑то вдалеке, и вот, уже среди сухой травы начали попадаться хрупкие деревца и широкие золотистые кроны скрыли от них закатное небо.

Милена остановилась и Тиш, наученный горьким опытом двухдневной скачки на оборотне, скатился на землю. Она же насторожено огляделась по сторонам, подозрительно принюхиваясь, пока рад устало опустился под каким‑то деревом.

— Что делаешь?

Милена поколебалось мгновение, и улеглась около Тиша, свернувшись в компактный для своих размеров клубок. Рад нерешительно оглянулся на так призывно темнеющие в наступающих сумерках деревья и понимающе вздохнул.

— Я понял. Ночной привал. Ты не хочешь идти в лес ночью.

Милена поощрительно заурчала и положила голову на сложенные лапы, устало прикрыв глаза. Тиш заёрзал, опасливо покосившись в сторону леса и, резво поднялся на ноги. Милена тут же подняла тяжёлую голову, осуждающе взглянув на товарища.

— Я отлучусь ненадолго.

Оборотень только начала подниматься, когда Альгрус опустил узкую кисть ей между ушами, пытаясь заставить лечь в прежнее положение. Милена естественно вывернулась из‑под руки, оскорблено топорща усы, и про себя неодобрительно отзываясь о некоторых фамильярных ушастых представителях внеземной цивилизации. Тиш поспешно отдёрнул руку от длинных клыков, когда Милена попыталась донести до друга своё недовольство, и, отскочив на шаг, поднял спасённые руки в знак капитуляции.

— И не далеко! Честное слово! Есть нечто, что я предпочитал бы делать исключительно в одиночку.

Милена снова положила голову на лапы и демонстративно прикрыла глаза. Она, конечно, считала, что не приспособленного к жизни в природе рада не стоит отпускать от себя и на десяток шагов, но ходить с ним в кустики было однозначным перебором. Тиш фыркнул и поспешно скрылся в ближайших зарослях. Ночь обещала быть спокойной.

Утром они снова продолжили путь, уже скоро после начала движения, уклоняясь от веток и перепрыгивая выступающие из земли корни.

Степь полностью пропала из зоны видимости, когда Тиш неожиданно пнул оборотня правой ногой. Милена на полном ходу дёрнулась, и затормозила передними лапами, развернувшись на сто восемьдесят градусов.

Альгрус, не удержавшись, по силе инерции слетел на землю, прокатившись метра два. Стоны перемежались нецензурщиной, а Милена скалила клыки, уязвлено прижимая уши.

— Проклятье! Я только хотел, чтобы ты остановилась! Зачем было скидывать меня?

Обиженная в лучших чувствах, оборотень обшипела приятеля, обернулась и подобрала разлетевшуюся одежду.

— Что ещё? — Принялась резко натягивать штаны.

— Я, кажется, бок ушиб. — Тиш страдальчески кривясь, потёр рёбра с видом безвинно пострадавшего. Вопрос он так же проигнорировал, нежно лелея своё пострадавшее туловище. Подняться ему помогла возмущённо закатившая глаза Милена, вздёрнув на ноги за воротник.

— Так зачем ты хотел остановиться? И учти, что в следующий раз нужно просто сказать.

Альгрус возмущённо боднул головой воздух, освобождаясь от Милениной хватки.

— Я бы и сказал, но при такой скачке, мне воздуха едва хватает, чтобы дышать. Я, конечно, благодарен, ведь благодаря тебе мы можем передвигаться так быстро, но не сказал бы, что это так уж легко.

Она пожала плечами и мгновение обмозговав ситуацию пренебрежительно махнула рукой. Всё равно пинок был не столько болезниным, сколько уязвляющим самолюбие.

— Ну, пусть будет пинок, хотя, для протокола — я против. Так зачем просил остановиться?

Тиш махнул рукой в противоположном направлении и сам двинулся туда.

— Я заметил шлос,… — он дошёл до невысокого дерева с тонким ровным стволом не более десяти сантиметров в диаметре. На стволе имеющим темно — коричневую тонкою кору, через некоторые промежутки можно было заметить своеобразные утолщения, из которых росли тоненькие ветки с редкой красноватой листвой. Сами листья были маленькими и тонкими.

— Ну и? — Милена добросовестно осмотрела указанное дерево и обернулась за пояснениями к оглядывающемуся по сторонам Тишу.

— Шлос полый внутри и в пустотах находится сок. Он конечно не слишком вкусный, но говорят полезный. Хотя главное, пожалуй, что его можно пить и из‑за него мы точно не потравимся. — Рад жадно облизал потрескавшиеся губы.

— Ну и чего мы ждём? — Оборотень заинтересованно оглядела свежим взглядом, оказавшееся таким полезным, невзрачное растение.

— Этот уже старый, — Тиш нашёл взглядом цель и двинулся в её направлении. — Его сок слишком концентрированный, но они не растут поодиночке. У них широкая, но общая корневая система.

Он подошёл к похожему, но вдвое меньшему шлосу.

— Вот, пожалуй, этот подходит. — Макушка дерева возвышалась над радом на добрый локоть. Так что, чтобы достать до верхнего сегмента, ему пришлось встать на цыпочки. После чего макушка была безжалостно отломана как раз по утолщению.

Пятисантиметровая по толщине макушка, высотой в ладонь, неожиданно легко отделилась от остального дерева и перешла к раду. Тот довольно усмехнулся, демонстрируя добычу Милене.